Самая темная страсть
Шрифт:
— Я не поверила ей, но она была права.
Ты…
ты любишь ее.
Аэрон не ответил ей.
Если он признается себе что любит Оливию, то не сможет отпустить ее в назначенный час.
Он будет удерживать ее независимо от последствий.
— Расскажи мне что произошло когда она исчезла.
Расскажи мне правду, черт тебя побери!
Она открыла рот.
Ложь.
Он знал это, Гнев чувствовал это.
— Нет.
Ни с кем кроме нее, демон
Никогда прежде грехи Легиона, даже известные, не беспокоили его, он как будто пьянел когда был с ней.
— Правду, проклятие богов.
Только правду.
После того что я сделал для тебя, я этого не заслуживаю?
— Т-Ты прав.
М-мне жаль.
Я просто подумала…
Я подумала, что для тебя будет проще думать, будто она…
просто оставила тебя.
Нет.
Черт, нет.
Он был готов заплакать от гнева.
— Значит Гален.
— Забрал ее.
Да.
Я сожалею, Аэрон.
Так сожалею.
Небеса его подозрения подтвердились.
ему казалось будто его сердце вырвали из груди и подожгли.
Его прекрасная Оливия была в руках у его врага, и вероятно испытывала невыносимую боль, так как сострадание не было отличительной чертой армии Галена.
Он откинул голову и закричал.
— Аэрон.
Скажи мне, что я могу для тебя сделать…
— Заткнись, — наблюдая за ней он прикусил себе щеку, до тех пор пока не пошла кровь.
— Ты заставила страдать, женщину которая отказалась от своей жизни ради нас.
Нас.
Не только меня, но и тебя.
Только благодаря ей ты еще здесь.
— Извини, виновато проговорила Легион и опустила взгляд в пол.
— Я на самом деле.
— Не важно.
Это не поможет вернуть Оливию.
Наказать.
Такое решительное требование брошенное гневом, отрезвило его.
Даже при том что гнев уже был готов к этому.
Она предала нас.
Осторожно.
Не лучше оставить Оливию? — спросил Аэрон.
Гнев стал печальным.
Небеса.
Он принял это за положительный ответ.
Выбросив Легион из головы, Аэрон направился к шкафу и начал готовиться к возвращению Люциена, закрепляя на себе так много ножей и пистолетов, сколько его тело могло вместить.
На всякий случай он схватил то, что осталось от Реки Жизни.
Половина пузырька.
Страйдер не следовал его указаниям, как полагается, но немного лучше, чем ничего.
Надеюсь, Оливии она не потребуется.
Но если Гален причинил ей боль, если с ее головы упал хоть один волосок, он не сможет скрыться от отмщения.
В
Отомстит.
Да.
Месть будет за ним.
Что я сделала? С ужасом подумала Легион, наблюдая как Аэрон вышел из комнаты, демонстративно игнорируя ее.
Он страдал.
И она была тому причиной.
Он был прав.
Он всегда относился к ней с добротой, но она сама разрушила это.
Его взгляд был мрачным, а голос полон отчаяния.
Её живот скрутило от боли.
Она сделает что-нибудь, что-нибудь, чтобы облегчить его страдания.
Может быть…
может быть даже отойдет в сторону, и тогда он сможет быть с Оливией снова.
Нет.
Не думай об этом.
Потому что она заключила эту проклятую сделку с Люцифером, ее целью было быть с Аэроном.
Хотя, по ее условиям она могла еще кое что сделать.
Что-то что снова сделает его счастливым.
Что-то вроде…
Ответ ошеломил ее, и она закрыла глаза.
Нет, нет, нет подумала она.
Тогда, выход один.
Аэрон.
Трясущимися руками она одела свою одежду.
Брюки и футболку она позаимствовала у Даники.
Она должна вернуть ангела.
Не для того чтоб Аэрон остался с ней, а чтоб они наконец попрощались друг с другом.
Легион не могла идти по следу души, но она могла ощущать ее собратьев.
Так она нашла Аэрона, когда они впервые встретились.
Она чувствовала его демона поблизости.
Так же, она чувствовала Галена.
Я не должна была ему позволить забрать ангела.
Не смотря на то что он был скрыт Плещем Невидимости, она почувствовала его как только он вошел в комнату.
Она ничего не сказала, в надежде что он сможет избавить ее от конкурентки.
Я плохая, очень плохая девочка.
Найти его.
Да.
Хорошо.
Она это сделает.
Она поможет Аэрону найти Оливию и Галена.
И Аэрон полюбит ее снова.
— Оставь меня, дитя.
— Я не дитя.
Джилли положила руки на бедра, и вот оно — картина женской враждебности.
Слишком молодой женской враждебности.
— Тебе нужен кто-то, кто позаботиться о твоих ранах.
— Мои раны, — сказал ей Уилльем, нахмурившись, — прекрасно излечиваются.
С момента, как он вернулся в крепость, изрезанный на кусочки, она все время суетилась над ним.
Да, ему нравилось это.
Какой мужчина не будет наслаждаться заботой о нем? Но тот факт, что он должен был постоянно напоминать себе, что Джилли слишком молода для него, сводило его с ума.