Самир 2. Изо льда в пламя
Шрифт:
– Да твою же!.. – Монгол выровнялся, пнул стул, а тот с грохотом завалился набок. – Тебе нельзя вставать! Встанешь раньше – и всё, не сможешь ходить!
– Веди сюда Карама, я тебе сказал!
***
Лёжа в полубреду, вспоминал Настю. Самир помнил, какая она. Ни на минуту не забывал. Каждую её родинку, каждый изгиб. И влажный взгляд голубых глаз, когда ласкал её. Как дрожали её ресницы, когда он целовал её. Какая сладкая она… Вся.
Протянул руку, чтобы коснуться её лица, но оно рассеялось дымкой и ускользнуло. Стройная белая
Застонав, бросился за ней, продираясь сквозь кустарники и заросли и, выбежав на поляну, чуть не свалился в бездонную чёрную яму. Она стояла на краю, обняв себя руками, по белым щекам скатывались прозрачные слёзы.
– Малышка, – протянув к ней руки, дотронулся – и всё тело обдало жаром. – Что ты здесь делаешь? Холодно же… Пойдём со мной?
Она прижалась к нему, указала пальцем на яму, а он склонился, чтобы посмотреть, и дыхание застряло в глотке. Там, внизу, в чёрной вязкой мгле лежал ребёнок.
Вскинувшись ото сна, схватился за поручни.
– Настя…
– Самир Камалович, как вы? – рядом возник Карам, удержал его за плечи. – Я не выполнил задание. Простите меня.
– Здравствуй, Карам. Ты был ранен, как ты? – принял стакан с водой и просто вылил его в себя. Однако огонь внутри не погас.
– Всё хорошо. Готов приступить к работе.
– Всех собрали? – метнул взглядом в Монгола, тот кивнул.
– Всех. Как ты и просил. Только давай будем смотреть правде в глаза, брат. Ты не в том состоянии, чтобы устраивать войну. Мы, конечно, можем повоевать и без твоего участия, но нужно сначала выяснить, с кем воевать. Мои ребята напали на след твоей жены, но потребуется время, чтобы всё выяснить. Она какие-то лабиринты понастроила. Сняла несколько квартир в разных частях города, купила несколько билетов в разные направления, в том числе и за бугор. За два дня не справимся.
Карам резко повернулся к Архану, по-военному выпрямился.
– Не беспокойтесь. Я буду глазами, ногами, и оружием Самира Камаловича. Все наши на ногах. Мы её найдём.
***
Открывается дверь, я слышу его шаги, цепляюсь пальцами за подоконник. Только бы не задрожать.
– Я тебя забираю. Мы едем домой, – Елисеев подходит ко мне сзади, берёт за предплечья своими руками и целует в макушку. – Как пахнешь вкусно. Это тот самый шампунь? – кусаю щеку изнутри, лишь бы не дёрнуться и не выдать своих истинных чувств.
Месяцы, проведённые в психушке, многому меня научили. Я осознала, что истерики и слёзы ни к чему не приведут. Елисеев больной на голову психопат и бороться с ним нужно по-другому.
– Мне собраться? – проговорила безэмоционально, абсолютно равнодушно.
– Не надо, ангел. Медсестра всё соберёт. А мы прямо сейчас и поедем.
– А как же выписка? – разумеется, знаю, что никакой выписки не будет. Я не сумасшедшая, и запер он меня здесь не для лечения, а чтобы сломать. Чтобы показать, что моя жизнь в его лапах. Только я не сломалась. А стала сильнее. И моя жизнь ему не принадлежит. Но пока пусть думает, как ему хочется.
– Всё нормально, Свет, – повторяет с нажимом, скользит ладонями
Да… Скоро на свет появится мой сынок. И ради него я должна стараться ещё больше.
– Спасибо за заботу, – выговариваю скрепя сердце. – Поедем? Я голодна, – поворачиваюсь к нему лицом, чтобы избавиться от ненавистных прикосновений.
Елисеев улыбается, обнимает меня за талию. Благо, большой живот не даёт ему приблизиться вплотную. Как напоминание о Самире и о том, кому теперь принадлежит моё сердце. Уж точно не этому подонку, убившему отца моего малыша.
– Вот так намного лучше. Я рад, что ты, наконец, пришла в себя. Умница, – гладит меня по голове, как собачонку. Впиваюсь ногтями в свои ладони, сжимаю челюсти. – Ну, поехали.
Персонал клиники провожает нас сочувствующими взглядами. Для них я сумасшедшая девка, которая привязала к себе порядочного мужика ребёнком и издевается над ним. Елисеев же – добрейшей души человек, которому не повезло заделать ребёнка истеричной шизофреничке. Как смешно и горько одновременно. Они все сочувствовали ему и ненавидели меня просто потому, что он платил им. Люди склонны верить тем, кто даст больше денег.
Нет, со мной обращались бережно и осторожно. Ведь я жена такого прекрасного человека. Но я видела в глазах медсестер презрение и зависть. Где же это видано, чтобы такой умный, богатый красавец да тратил своё время на такую, как я.
Первое время я пыталась взывать о помощи и твердила им, что меня похитили и держат здесь силой. Что я не сумасшедшая, а сумасшедший он. Но они лишь делали вид, что не слышат меня и привязывали к кровати, чтобы «не навредила себе и ребёнку». Мрази. Продажные сволочи. Они просто не хотели меня услышать. Им плевать на чужую жизнь. Плевать на ненормальную русскую девку, которая орёт по ночам и зовёт маму. Всем на неё плевать.
Ведь за всё уплачено.
Оказавшись на улице, вдыхаю полной грудью, глаза начинает щипать. Вот она свобода. Так близко… Совсем рядом. Могу её видеть и чувствовать, а дотянуться не могу. Кажется, стоит только протянуть руку… Но нет. Мне предстоит нелегкая борьба. И только в случае победы я смогу снова обрести крылья.
– Давай, ангел. Садись в машину, – передо мной открывается дверь черной машины, Елисеев подталкивает в спину, собираясь увезти из одной клетки в другую. – Я заказал столик в хорошем итальянском ресторане. Пасту хочешь?
– Да. Очень хочу. И салат с креветками.
***
– Тебе нравится квартира? Может, что-то нужно?
– Нет, спасибо. Меня всё устраивает. Единственное, что нужно мне и моему ребенку – это безопасность и уверенность в завтрашнем дне.
– Можешь быть спокойна. Здесь никто тебя не найдёт. И никто не посмеет навредить. Ты под надёжной охраной, – Захар ставит пустую чашку на блюдечко, – поднимается. – Спасибо за чай. Мне пора. Если что-нибудь понадобится, звони сразу мне.