Саммари книги «Универсалы. Как талантливые дилетанты становятся победителями по жизни»

Распространено мнение, что в условиях высокой конкуренции достичь успеха можно только при помощи узкоспециализированных навыков. Во всех отраслях, от музыки до медицины, растет узкая направленность специалистов. Это, по мнению Дэвида Эпштейна, довольно странно, потому что наш мир становится все более взаимосвязанным, а знания – все более широкими.

Другая популярная тенденция – практика в каком-то одном виде деятельности, желательно с самого раннего возраста. В спортивном мире вдохновляющим примером служит Тайгер Вудс, американский гольфист, многократный победитель престижных турниров, первая клюшка планеты на протяжении нескольких лет. Играть в гольф он начал, едва научившись ходить. Отец Вудса впервые дал ему подержать клюшку

для гольфа, когда мальчику было 7 месяцев. Ещё до того как Тайгер научился говорить, отец рисовал ему на бумаге, как нужно класть на клюшку руки.

С четырех лет отец оставлял его на поле для гольфа с утра и забирал вечером, иногда с выигранными у взрослых игроков деньгами. Когда ему исполнилось восемь, он обыграл отца, который и сам был неплохим спортсменом. Отец видел, что у сына большое будущее. Юный Вудс еще в детстве стал знаменитым, вошел в книгу рекордов Гиннеса, выигрывал один турнир за другим и много тренировался. Казалось бы, чем не история успеха? Она учит тому, что если рано начать и много тренироваться в какой-то одной узкой области, успех неизбежен. И часто это действительно так.

Но есть и другие варианты. Например, швейцарский теннисист Роджер Федерер, по мнению многих спортивных экспертов, лучший теннисист в истории. Мать Федерера была спортивным тренером, но сына тренировать не стала, просто играла с ним в мяч, как только он научился ходить, а отец по выходным играл с ним в сквош. Круг интересов юного Федерера был широким. Он занимался лыжным спортом, плаванием, борьбой, скейтбордингом. Ему нравились почти все виды спорта, в каждом он пробовал свои силы, от гандбола до бадминтона. Он быстро понял, что виды спорта, где задействован мяч, нравятся ему больше остальных. И все они помогали ему развить атлетизм и зрительно-моторную координацию.

Мать и отец одобряли широкий круг спортивных увлечений Федерера и не убеждали его сделать ставку на что-то одно. Несмотря на то что мать была тренером по теннису, она не стала работать с сыном – слишком своеобразным был его стиль, он все делал по-своему. Тем не менее другие теннисные тренеры заметили его одаренность и предложили перевести в группу со старшими игроками. Но Федерер отказался: в своей группе у него были друзья, и ему не хотелось с ними расставаться. Он поздно начал выступать как профессиональный теннисист, но выиграл множество турниров Большого Шлема и других престижных соревнований, хотя занимался самыми разными видами спорта. Именно этот широкий спортивный диапазон, по мнению Эпштейна, помог ему добиться успеха.

Еще во время работы над книгой «Спортивный ген» Эпштейн обнаружил, что чем больше у спортсмена (и не только) опыта в разных областях, тем более он успешен в одной из них. Кроме того, он установил, что позднее начало вовсе не означает, что шансов на успех практически нет.

Однако в обществе общепринятой считается другая точка зрения: раннее начало, постоянная практика, специализация в чем-то одном.

Исследования Эпштейна показали, что узкая специализация внутри крупной системы может вызвать катастрофу. Финансовый кризис 2008 года продемонстрировал, что маленькие специализированные банковские группы собственно, и вызвали финансовый кризис. Их было так много, что в итоге целое уже не понимало, чем заняты его части. Чтобы выйти из ипотечного кризиса в 2009 году, в США была создана федеральная программа. Она должна была стимулировать банки снижать ежемесячные платежи для домовладельцев, чтобы они могли погашать ее хотя бы частично. В итоге одна узкоспециализированная банковская группа снижала домовладельцам платежи, а другая, специализирующаяся на выкупе заложенного имущества, обращала внимание, что домовладелец вдруг стал платить меньше, и описывала дом. Каждая группа в отдельности принимала вроде бы разумные меры, но в целом они создавали хаос и усугубляли проблемы.

Сам Эпштейн – человек широких интересов и занятий. После колледжа он работал

на научно-исследовательском судне, потом решил, что хочет стать писателем. Начал он ночным репортером криминальной хроники в одной из газет Нью-Йорка. Затем – одним из ведущих авторов в Sports Illustrated. Вскоре он оставил и эту работу и теперь занимается изучением междисциплинарного опыта в самых разных областях. Главный вопрос, который его интересует, – как сохранить широту и разнообразие в условиях общественно одобряемой узкой специализации. Конечно, в каких-то случаях лучше всего работают именно узкая специализация, постоянные тренировки и раннее начало, но это не значит, что это единственно возможный метод. В современном мире нужны как узкие специалисты, так и люди с широким диапазоном.

Ключевые идеи книги.

Эпштейн рассказывает о семействе Полгар, давшем миру гениальных шахматисток Сьюзен, Софию и Юдит Полгар, международных гроссмейстеров и неоднократных чемпионок мира, вошедших в книгу рекордов Гиннесса. Их отцом был венгерский педагог Ласло Полгар, у которого была собственная теория воспитания детей. Он считал, что чем раньше начнется обучение, тем больших высот можно достичь.

С трех лет он учил старшую дочь, Сьюзен, играть в шахматы, начав с шашек. Очень быстро она поняла суть игры. В четыре года отец привел ее в шахматный клуб в Будапеште и предложил взрослым мужчинам сыграть с ней в шахматы. Первого же противника она обыграла, и он от стыда выбежал из клуба.

В шесть лет она уже читала и писала, проявляла большие способности к математике. Родители добились разрешения обучать дочь дома, как и двух ее младших сестер. Все три стали знаменитыми гроссмейстерами, младшая, Юдит, выиграла у Гарри Каспарова и многих других знаменитых соперников. Все это дало Ласло основания предположить, что чем раньше начнется обучение ребенка, тем больше его талантов можно раскрыть и развить. Неважно, чему его обучать, вместо шахмат может быть любое умение. Казалось бы, история Тайгера Вудса это подтверждает. Но так ли это на самом деле?

Мастерство шахматиста основано на умении распознавать множество паттернов. Гарри Каспаров говорил, что принимает решение на основании шаблонов игры, которые уже видел раньше. Решение принимается быстро и в первые секунды, на основании инстинкта. Так же принимают решения и командиры пожарных: на основе богатого опыта и быстрого распознавания образцов поведения огня и времени, когда горящее здание должно обрушиться.

Нобелевский лауреат Даниэль Канеман изучал принятие решений на основе эвристической и предвзятой модели человеческого суждения. Он изучал многие точки зрения высококвалифицированных экспертов и пришел к выводу, что их опыт часто не помогает им, он придает уверенность, но не умение. Оказалось, что опыт не создает навыков в широком диапазоне реальных сценариев, если паттерны не повторяются четко, как в шахматах, гольфе или пожаротушении.

Исследования Канемана и его коллег показали, что узкий опыт и использование паттернов помогал шахматистам, пожарным и игрокам в покер. Но он был бесполезен в предсказании финансовых или политических тенденций, поведения сотрудников или пациентов. Среда, в которой инстинктивное распознавание паттернов срабатывало, психологи назвали доброй средой обучения. Шаблоны повторяются, обратная связь очень быстрая, как в шахматах или гольфе. Мяч или фигура перемещаются в определенных границах по определенным правилам. Игрок наблюдает за полетом мяча или движением фигуры, и, если что-то пошло не так, пытается исправить ошибку, отрабатывая прием снова и снова в течение многих лет. Это повторяющаяся практика, те самые 10 тысяч часов обучения, для которых необходимы раннее начало и узкая специализация. Ученик повышает навык путем повторения и стремления сделать лучше.

Конец ознакомительного фрагмента.