Самодовольный мистер Костюм
Шрифт:
Она потянулась своей маленькой ручкой к его лицу и стала изучать его черты. Было очаровательно, когда она сказала:
— Я всегда думала, что откуда-то знаю тебя.
— Да. С момента, когда мы встретились, правда? Это потому, что мы связаны, — улыбнулся Грэхем.
— Ты действительно мой папа?
— Да, — прошептал он дрожащим голосом.
— Вау. — Хлоя молчала какое-то время, пока усваивала информацию, а затем без предупреждения прыгнула ему на руки. Грэхем закрыл глаза — он успокоился и выглядел таким счастливым.
Я просто откинулась на спинку стула и наслаждалась видом того, как
Для этого разговора была причина.
Когда Грэхем бросил на меня вопросительный взгляд поверх плеча Хлои, я кивнула, давая ему молчаливое разрешение рассказать ей другую новость.
— Итак, у нас с Сорайей есть кое-что еще для тебя.
От восторга она широко распахнула глаза.
— Вы берете меня в «Диснейлэнд»?
— Нет, — усмехнулся он. — Но когда-нибудь мы туда съездим, хорошо?
Я вмешалась.
— Помнишь, как ты всегда говорила, что мечтала о братике или сестричке?
— Ага?
Грэхем обнял меня рукой.
— Ну… это случится. У нас с Сорайей будет ребенок. Это значит, ты будешь старшей сестрой.
Сначала Хлоя ничего не сказала, но когда она начала прыгать на месте от радости, мы с Грэхемом дружно вздохнули с облегчением. Она встала и подошла ко мне.
— Где он?
— Он здесь. — Я указала на свой живот, и она положила на него руку.
— Он появится с розовыми волосами?
Я рассмеялась.
— Нет. Но мы узнаем, как он или она выглядит через шесть месяцев.
Она начала говорить с моим животом:
— Эй, там! Я твоя сестра. — Мы с Грэхемом посмотрели друг на друга и улыбнулись. Хлоя посмотрела на меня, и я почти расплакалась, когда она сказала: — Спасибо.
— Не за что. Спасибо, что так мила со мной.
Правда была в том, что если бы дочка Грэхема не открыла мне свое сердце, не знаю, смогли бы мы с ним быть вместе. Ее внутренняя доброта сделала это возможным.
Официантка проходила мимо и спросила:
— У вас все хорошо?
Хлоя гордо заявила:
— Да. Я буду старшей сестрой и у меня два папы. Я гей!
Она совсем не поняла, что объясняла ей Женевьева о родителях ее одноклассницы. Она подумала, что любой человек, у которого два папы, автоматически становится геем. Нам придется объяснить ей это позже.
Официантка посчитала это очаровательным.
Грэхем вмешался.
— Ты знаешь, слово «гей» значит «счастливый».
Хлоя улыбнулась, все еще прижимая ладошку к моему животу.
— Тогда я очень-очень гей!
Грэхем
Семь месяцев спустя
Дорогая Ида.
Я не писал тебе некоторое время. Ты можешь помнить меня как Самодовольного мистера Костюма, Целибата из Манхэттена, Потрахавшегося из Манхэттена, Пятьдесят оттенков Моргана. Я тот самый парень. Итак, сегодня я счастлив сообщить, что заслужил новое имя: Лицо с Какашкой из Манхэттена. Это правда. Я только что посмотрел на себя в зеркало в ванной и заметил, что у меня, в буквальном смысле, дерьмо на лбу. Не спрашивай меня, как оно туда попало. Знаешь, что самое забавное? Я никогда не был счастливее за всю свою жизнь. Да-да. Этот парень с какашкой на лице безумно счастлив. Это осознание побудило меня написать сообщение. Ты помнишь ту саркастичную девушку, которую я встретил в поезде. Ту, о которой я писал? Ее зовут Сорайя. Она от меня забеременела. Можешь в это поверить? Месяц назад она родила мне сына. Я получил ее навсегда, а теперь она производит маленьких темноволосых Морганов-итальянцев. У меня сын, Ида. Сын! Вот откуда дерьмо на моем лбу. Я уверен, это с того раза, когда я недавно менял ему подгузник. Да, какашка все еще там. С тех пор я ее так и не убрал, потому что… я упоминал, что безумно счастлив? Я не спал шесть дней. ШЕСТЬ ДНЕЙ, Ида! Я даже не знал, что человек может выжить без сна, но, очевидно, он может! Я — доказательство тому. Знаешь, почему все это хорошо? Потому что я БЕЗУМНО СЧАСТЛИВ. Даже без сна. Хотя есть кое-что, чего мне не хватает. Понимаешь, Сорайя не соглашается, чтобы я сделал ее честной женщиной. Она считает, что ей необходимо сбросить весь вес от беременности, чтобы влезть в модное белое платье и пройти к алтарю. Мы назначили дату через шесть месяцев, считая с сегодняшнего дня, но я больше не могу ждать ни дня. Я хочу, чтобы она стала моей женой. Я знаю, нам не нужен листок бумаги, подтверждающий, что у нас есть, но я эгоист. Я хочу этого, потому что так сильно ее люблю. Итак, мой вопрос тебе: что мне сделать, чтобы заставить ее выйти за меня замуж завтра?
Лицо с Какашкой из Манхэттена.
Я нажал на кнопку «отправить», и телефон Сорайи издал сигнал. Я наблюдал, как она читает сообщение, которое я только что отправил. Не на почтовый адрес Иды, а прямо ей.
Она сидела рядом со мной на кровати, обнажив свою большую красивую грудь, пока кормила нашего сына Лоренцо.
Счастливчик. Сейчас он делает то, чем я бы хотел заниматься.
Сорайя тихонько посмеялась, затем написала ответ и отправила его.
Мой телефон завибрировал.
Дорогой Лицо с Какашкой.
Может быть, для тебя будет более подходящим имя Неспящий в Манхэттене, так как, судя по твоему бессвязному сообщению… ты вымотался. Я думаю, хоть ты и «безумно счастлив», твой сын не дает тебе спать, превращая тебя наполовину в зомби, наполовину в счастливчика. Кстати, никто никогда не выглядел сексуальнее с дерьмом на лице, но, пожалуйста, убери его. Тем не менее, заявляю официально, ты лучший отец в мире для своих детей Хлои и Лоренцо. Эта какашка на твоем лбу — еще одно доказательство этому. Невозможно любить сильнее, чем я люблю тебя. И если для тебя так важно все узаконить, тогда это меньшее, что я могу сделать, чтобы поблагодарить тебя. Я обещаю, завтра мы поедем в мэрию и сделаем меня Морган.
С любовью, всегда твоя миссис Морган из Манхэттена.
P.S. Мы поедем на поезде.