Самое модное привидение
Шрифт:
– Вы хотите сказать, что это не вы убегали от меня и потом вылезли через люк на крышу?
– Уверяю, нет.
Дмитрий был явно изумлен, по большому счету, смысла врать ему не было. Конечно, он мог блефовать и помышлять сбежать от меня, как только будет найден клад, но я знала его настоящее имя, где он работает, это слишком рискованно, да и не производит он впечатление столь алчного человека. Я решила не заострять внимания на его слова.
– Не берите в голову, иногда у меня случается бессонница, и я путаю,
– Нужно как-то ввести меня в дом, чтобы я мог бывать здесь чаще и без проблем.
– Да приходите, когда хотите, – пожала я плечами.
– Вы скажете своей семье, что я просто ваш друг?
– Ага, вам сколько лет, за одноклассника не сойдете?
– Тридцать два.
– Если согласитесь стать дважды второгодником, то с небольшой натяжкой эта история пройдет.
Я подумала о Глебе, может ли Дима вызвать у него подозрения – двенадцать лет ни о каких одноклассниках речи не было, а тут вдруг появился, да к тому же историк?..
– Будет лучше, если мы скажем всем, что между нами нечто большее, чем дружба, – словно читая мои мысли, сказал Дима, – это как-то естественнее.
Услышав такое предложение, я сначала смутилась, но потом представила реакцию родственников на подобное заявление, и это меня очень развеселило.
– Да, мы скажем, что у нас серьезная симпатия друг к другу, – официальным тоном заявила я, еле сдерживая улыбку.
– Тогда нам пора перейти на «ты».
– Отлично придумано.
– Я старался.
Мы еще раз пожали друг другу руки и рассмеялись.
Диму я проводила до машины. Обменявшись телефонами, мы договорились завтра же встретиться. Когда он захлопнул дверцу и опустил стекло, я спросила:
– А ты что, действительно веришь в эти сокровища?
– Ага, – сказал он, улыбаясь, как мальчишка.
– Тогда я тоже буду верить, – уверенно сказала я.
Настроение было праздничное, я решила выпить бокал шампанского и с этой целью отправилась на кухню, хотелось петь и танцевать. Марина что-то жарила, Ромка стоял на подоконнике и вешал шторы, а Лиза крутилась у двери, поджидая, наверное, меня.
– Это кто? – спросила она.
Отличный парень, нефтяной магнат, любит меня без памяти, хочет жениться, уже сделал предложение и купил кольцо с огромным бриллиантом, мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день! Все это вихрем пронеслось в голове, но я сказала:
– Мой друг.
– Да кто с тобой захочет общаться! Говори правду: кто это?
– Это Дима, мы с ним встречаемся, – сказала я так, будто это обычное дело.
Пусть Лизка злится сколько хочет, мое равнодушие доведет ее до нервного срыва.
– Он что, ненормальный? Он слепой, или его интересуют безликие дамы за тридцать?
– Почему же, – влез Ромка, – на вид она вполне ничего.
– Тебя не спрашивают, вешай
Нашла себе новую жертву! Посмотрев с благодарностью на Ромку, я сказала ей:
– Я молодая красивая женщина и не виновата в том, что мужчины обращают на меня внимание, а также я не виновата в том, что они не замечают тебя.
– Думаю, ты очень ошибаешься. А чем вообще занимается твой красавчик: продает ручки в метро или распространяет рекламные листовки у магазина?
– У него «Фольксваген», – опять встал на мою защиту Ромка, – старенький, но вполне приличный, я в окно видел.
– Он преподает в университете, кандидат исторических наук.
– Я знаю, они мало получают, – слишком быстро сказала Лизка.
– Не в деньгах счастье, – пропела я.
– А вот я бы хотела кого побогаче, – оторвалась от сковородки Марина, – все же когда с деньгами, тогда лучше, спокойнее, да и уверенность в завтрашнем дне есть.
Лизка, чувствуя поддержку сестры, вздернула нос, но я-то тоже была не одна – верный рыцарь Ромка тут же вступился за меня:
– Катя права, главное – это чувство, а что деньги – пыль, да и только.
– Что ты еще можешь сказать, в твоем возрасте, да пиццу разносить, – отчеканила Лиза, наливая в стакан сок.
– Да я в автомастерской работал, нормальные деньги заколачивал, но, вот дурак, напился и заказ вовремя не выполнил, а там очень строго. У меня братан хозяйство в деревне купил, земли тридцать соток, корова, куры, я к нему летом поеду, помогать буду. Понравится, тогда там останусь, а пицца – это так, перекантоваться только.
Ромка явно обиделся, Лизка задела его мужское самолюбие и, похоже, об этом не сожалела.
– Ты хочешь сказать, что как только тебе у нас надоест, ты развернешься и уйдешь? Хорошо же устроился! Временные работники нам не нужны! – воскликнула Лизка.
Я почувствовала, что надо спасать парня.
– А слезай-ка ты, Ромка, оттуда, будем сейчас шампанское пить, – сказала я, открывая холодильник, – такое у меня настроение хорошее.
– Да я вроде как шампанское не пью, – замялся Ромка.
– Пусть сначала работу свою доделает, за просто так здесь деньги платить никто не намерен.
Я никого не собиралась слушать и не очень-то нуждалась в Лизкиных разрешениях, открыла бутылку, налила всем по бокалу и произнесла тост:
– Ура всем!
Резко глотнув шампанского, я начала кашлять.
– Вот, это тебе наказание за противный характер, – едко сказала Лизка, – вечно споришь, когда не надо.
Маринка стала колотить меня по спине, а Ромка, спрыгнув с подоконника, бросился ей помогать. Представив, что он своим увесистым кулаком начнет сейчас выбивать из меня пузырьки шампанского, я замахала руками и выскочила в гостиную. Зазвонил телефон, и я, продолжая кашлять, сняла трубку.