Самое обыкновенное чудо

Бондаренко Ольга Ивановна

– - Сява будет есть яблики, - важно ответил малыш и прижал банку к себе.

Было видно, что мальчик ни за что не отдаст угощение. Лара расстроено поглядела на Леонида.

– - Леня, ты почему ему разрешил взять варенье?
– спросила она.

– - А он меня не спрашивал, - пытался отшутиться мужчина.

– - Леня!

– - Лариса, Савка же ребенок, - сказал Леонид.
– Увидел, захотелось. А хозяйка как раз из погреба доставала варенье. Вот он и попросил. Чего улыбаешься? Мне тоже было неудобно, когда Савка сказал: "Сявя любить валенье". Хотя в тот раз, когда я с

соседями познакомился, они пытались мне целое ведро варенья навязать, только я на работу ехал, не взял.

Леонид промолчал, что его тогда пригласили в дом, усадили за стол, угостили чаем, он и похвалил это варенье. А теперь, когда увидели, что Савка его сын, да еще мальчишка нахально заявил, что любит варенье, отказаться было невозможно. И Фрида Христиановна, и Семен Сергеевич произвели на мужчину самое благоприятное впечатление.

– - Нет, Лень, не надо брать варенье, - упрямо возразила женщина.
– Савва поставь банку. Нет, лучше отнеси назад. Отдай. Это чужое варенье.

– - Неть, - мальчик прижал к себе банку.
– Мое.

– - Лар, в тебе говорит детская обида, - пытался ей втолковать мужчина. - Ну, поест наш Савенок варенья. Что тут такого?

– - Ты прав, Лень. Детская обида живет во мне. Та маленькая девочка, у которой умер отец, не может многого простить... Саввушка, сынок, пойдем. Дома я тебе накладу варенья, на хлебушек намажу. Варенье-то это очень вкусное. Я уж знаю. Поверьте мне.

Лара не заметила, как вслух назвала малыша сыном. Эти оговорки стали у неё частыми в присутствии мужчины. Их всегда замечал Леонид.

– - Савенок, - думал он, - будет у нас ласковая мама. Обязательно будет.

Лариса ласково погладила малыша по головке. Они собрались и ушли домой. Савка так и нес в своих маленьких ручонках банку с вареньем. Не дал даже Ларе. Все боялся, что она отдаст назад.

Ни Лара, Ни Леонид не слышали разговора за забором.

– - Получили мы с тобой, чего хотели, - грустно говорил седоволосый мужчина.
– Наша единственная внучка, единственный родной нам человек на этом свете, отказалась даже взять свое любимое варенье, из ранеток, которые так она любила есть, всегда собирала тебе их для варенья. Ты этого хотела, Фрида?

– - Лара нам не внучка, - тихо, но не очень уверенно возразила седоволосая худенькая женщина.
– Я тебе повторяла сотни раз.

– - Ты десять лет её считала внучкой и любила без памяти. Как так можно вычеркнуть сразу из сердца?

– - А как можно было обманывать нашего сына? Нашего Левочку?
– ответила Фрида.
– Родить от другого и сказать, что это наша внучка. Так можно поступать?

– - Это неправда. А даже если и правда? Ты неправильно поступила, Фрида, девочка никогда не простит нам обиды. Мы ведь любили эту девочку. Она не виновата в грехах старших. Вспомни, как она плакала, когда ты не пустила её сюда, к нам. Если бы я тогда был дома, я бы не позволил тебе такого сделать, так обидеть ребенка...

– - А ты опять побеги за ней следом, тайком от меня купи ей шоколадку, дай денег, как давал её матери, когда Лара училась, - рассердилась женщина.

– - Ты все знала?

– - Я считать умею, - вздохнула жена.

– - И

дам я ей денег!
– муж тоже рассердился.
– У нас с тобой достаточно денег. В могилу положим рядом с собой? Левочке на тот свет отнесем? Бери, сынок, пользуйся. Он нам спасибо не скажет. Он Лару любил больше всего на свете. Запомни, Фрида, наша наследница - Лара, дочка нашего Левочки. Ей останутся деньги.

– - Деньги можешь оставлять кому хочешь. Ты прав, с собой не заберем к Левочке. Только не заставляй меня любить чужих детей. Мне и так плохо!

– - А я люблю внучку! Да, да, внучку. И с правнуком еще подружусь!

– - Ни Лариска, ни правнук совсем на нас не похожи!
– вяло сопротивлялась жена.
– Ларка такая же, как и её мать. Замужем за одним, живет с другим, с врачом, а сына от кого-то третьего родила.... Мальчишка её совсем на врача не похож... Зато сама Ларка на генерала похожа.

– - Фрида, перестань собирать сплетни... На меня похожа Лара.

– - Конечно, - насмешливо отозвалась жена.
– И генерал на тебя похож?

– - А если и похож? Все бывает на этом свете, - Семен Сергеевич опустил голову.

За грехи старшего поколения рассчитывается Лариса, за его, Семена Вольциньера, грехи.

Фрида Христиановна, как и многие в деревни считала, что Савка - Ларин сын, а не Леонида. Ведь она была всюду с ним: на улице, в магазине, водила в садик, в её голосе звучала и нежность, и материнская гордость.

Не слышала этих споров Лариса. Она шла с Леонидом и Савкой с удивлением наблюдала, как черная огромная псина идет следом за ребенком. Вот и сейчас строго смотрит по сторонам, охраняет. Не похоже, что она собиралась опять остаться и спать у дороги в ожидании хозяев. Пойдет в новый дом.

– - Ну что ж, придется забрать собаку домой, - сказал Леонид, когда они подошли к своему подъезду.

– - Придется, - откликнулась Лариса.
– Куда теперь деваться? Идем с нами, собача. Как тебя звать-то будем? Саввушка, как собачку назовем?

– - Салик, Салик, - залопотал довольный Савка и наконец-то согласился отдать из уставших ручек варенье Ларисе.

– - Да тут скорее Шаро-овало, такой здоровый, - продолжил Леонид.
– Ладно, будешь Шаро. Откормим, потолстеешь, покруглеешь.

Лариса не испытывала восторга по поводу появления в её доме собаки, но ничего не говорила, ей даже стало немного стыдно за свои мысли, когда огромная черная псина, радостно виляя хвостом, вошла в дом и легла в прихожей на коврик. Она собрала остатки еды и отдала собаке. Себе сейчас быстро приготовит свежую. Теперь есть кому доедать за Савенком манную кашу. С тех пор Ларисе добавилась еще одна забота - собака. Накормить, выгулять. Но прогнать животное женщина не могла. Любовь к меньшим братьям Лара переняла у отца - в их доме всегда жили животные. Вот и старый кавказец по кличке Букет, до сих пор живущий во дворе Вольциньеров, был принесен беспомощным щенком ещё Лариным отцом. Только папы давно нет, а Букет жив, он оказался долгожителем среди своей собачьей породы, правда, уже ослеп, Лара слышала, как кому-то говорила Фрида Христиановна в магазине, все больше лежит. Наверно, доживает последние месяцы.