Самоход. «Прощай, Родина!»
Шрифт:
Колонна двигалась, и Виктор смог оценить действия механика-водителя Алексея. Похоже, машину тот чувствовал хорошо и водил грамотно.
На одном перекрестке перед самоходкой выскочил и поднял руку старшина-пехотинец:
– Самоходы, подмогните огоньком. Пулеметчик, зараза, шагу ступить не дает.
– А где он?
– В доме засел, на втором этаже.
Второй – еще терпимо, ствол пушки поднять можно.
– Показывай!..
Старшина спрятался за боевую рубку.
Виктор
Старшина скомандовал:
– Стой! Сейчас налево надо, и впереди – дом трехэтажный красного кирпича. Второе окно слева.
Старшина спрыгнул.
– Заряжай осколочным. Юрий, ты слышал?
– Не глухой, – отозвался наводчик, – второй этаж и второе окно слева.
– Стреляешь по готовности.
Самоходка повернула, остановка, и почти сразу – выстрел. Виктор видел в прибор, как внутри квартиры взорвался снаряд.
Пехота сразу поднялась в атаку. Никаких криков «ура», бежали молча, зло. Слышны лишь были короткие автоматные очереди.
– Вперед!
Самоходка пошла вперед. Пехотинцы увереннее себя чувствуют, когда бронетехника огнем поддерживает.
Через квартал – новая заминка, немцы поперек улицы баррикаду воздвигли. Разбитый грузовик, мешки с землей, куски рельсов… И в баррикаде – несколько пулеметных амбразур.
– Осколочным – огонь! Развали-ка эту мусорную кучу!
После пяти выстрелов осколочно-фугасными снарядами от баррикады мало что осталось. Самоходка двинулась вперед, сдвинув своим корпусом и протащив по мостовой грузовик и освободив широкий проход.
Немцы же, резонно полагая, что баррикада не является серьезным препятствием для танка, приготовили «сюрприз» – они поставили в конце квартала противотанковую пушку. Только пушка была из устаревших, 37-миллиметровая.
Пушка тут же выстрелила. Наводчик не промахнулся, снаряд ударил по броне и срикошетил. Однако второго шанса выстрелить Юрий, новый наводчик самоходки, немцу не дал. С первого же выстрела осколочным снарядом он снес пушку. Было видно, как раскидало по сторонам тела обслуги.
Медленно двигаться – плохо, малоподвижная самоходка – легкая добыча для противника. И маневр ограничен узкой улицей. А быстро нельзя, пехота не успеет.
Самоходка периодически делала остановки, дожидаясь пехоту. Если обнаруживали пулеметное гнездо, уничтожали.
Рядом с кирпичным забором какого-то полуразрушенного завода обнаружили дот. Сделан он был серьезно, из бетона, и потребовалось несколько выстрелов бронебойными и осколочными снарядами, пока удалось попасть в небольшую амбразуру.
Не успели двинуться дальше, как услышали – по броне стучат. У высунувшегося в люк Виктора пехотинец в изодранном обмундировании попросил:
– Товарищи, на заводской трубе снайпер сидит. Уже двоих командиров у нас убил.
– Понял.
Но сколько ни смотрели в прицел и в наблюдательные приборы Виктор с наводчиком Юрием, они никого не видели. Не ошибся ли пехотинец? Были видны железные скобы, ведущие наверх, но – никого живого.
– Шарахни по трубе, – приказал Виктор наводчику.
– По какой ее части? – уточнил Юрий.
– По верху.
Юрий навел пушку и выстрелил осколочным. Посыпалась кирпичная крошка. И вдруг, неожиданно для всех, на самом верху показался человек. Он стал быстро спускаться по скобам.
– Достань его!
Пушка выстрелила еще раз. Ранен немец был или убит, но сорвался и полетел вниз.
Хитрую огневую позицию подобрал себе снайпер. Виктор о снайперах слышал, в дивизионной многотиражке статьи читал о наших снайперах, но вот столкнулся с ним впервые.
Похоже, силы немцев истощились, поскольку до окраины города самоходчики добрались беспрепятственно. Виктор доложил по рации, что город они прошли насквозь.
– Точно? – попытался уточнить комбат.
– На окраине стою, дорогу вижу – войск на ней нет.
– Вот и стой там. Наши самоходки видишь?
– Никак нет.
Комбат отключился. Он и сам в бой пошел на Т-34, который числился за управлением САП – самоходно-артиллерийского полка. Туда же был приписан бронеавтомобиль БА-64, выполнявший функцию связной машины.
В городе слышались редкие автоматные очереди и одиночные выстрелы – это пехота «зачищала» город от уцелевших гитлеровцев.
Стоять на окраине пришлось до темноты, когда последовал приказ двигаться в полк. Приказ отдать легко, но как ехать, когда единственная фара разбита?
Механик-водитель открыл люк и ехал потихоньку. Добирались часа полтора, но обошлось без происшествий.
Однако повезло не всем. В темноте одна самоходка ухнула в овраг, по дну которого протекала небольшая речушка, скорее – ручей с топкими берегами.
Утром туда выехал танковый тягач. Прицепили трос, однако вытащить не получилось. Тягач гусеницами уже траншеи вырыл, но сцепного веса не хватало – тягач без башни легче самоходки.
На помощь послали самоходку Виктора.
Зацепили двумя тросами: один к самоходке Виктора, другой – к тягачу. И застрявшая самоходка помогает, мотор ревет, а гусеницы только грязь назад отбрасывают. Но общими усилиями, да с помощью бревен, подложенных под гусеницы, самоходку вытащили. Виктор удивлялся еще, как самоходка боком в овраг съехала и не перевернулась.