Самолетики счастья. Юность Петруса

Это конец истории. А теперь я расскажу, как эта история началась.

В одном городе, на чердаке большого старого дома жил бедный мальчик по имени Петрус. Ему было двенадцать лет. Отчего он жил на чердаке, совсем один, и где его родители? Я об этом почти ничего не знаю. Знаю только то, что несколько лет назад он сбежал от своего дяди-скряги, который приходился бедному мальчику опекуном. Несмотря на то, что дядя Каспар был богатым и состоятельным

человеком, его племянник ходил в обносках, не имел самого необходимого и выполнял всю черную работу по дому, так как все слуги были распущены этим скупердяем. В наше бы время это не осталось без внимания правоохранительных органов и отделов по защите прав ребенка, но к сожалению, Петрус жил в такое время, когда это не только не осуждалось, но и даже позволялось в воспитательных целях. Поэтому бедный мальчик не мог пожаловаться или найти в лице других людей какую-либо защиту. Потому что, когда однажды Петрус заикнулся об этом в разговоре с их соседкой, об этом конечно узнал Каспар, из-за не очень хорошей черты этой мадам, которая не всегда служила добру, а именно – болтливости. И когда пресловутый скряга об этом узнал, Петрусу пришлось провести два дня на хлебе и воде сидя в чулане и слушая о том, как много дает ему дядя, как он заботится о нем, а мальчик, в свою очередь, растет неблагодарным и жадным. По этой-то причине Петрус и держал впредь язык за зубами. Так продолжалось несколько лет, и дальше терпеть такую жизнь Петрусу было не под силу, так что он решился бежать.

Это у него действительно вышло, как именно – неизвестно, но мы знаем это достоверно, потому что в данный момент он сидит на чердаке и ест бутерброды с сыром.

Так Петрус оказался на улице, став одним из беспризорных детей, которых было так много на улицах блистательной и вместе с тем лживой Европы.

Через три года сложных и поучительных странствий, Петрус научился не ввязываться в сомнительные дела и понимать, что на свете кроме беспросветно злых, есть и добрые люди. Такие, которые делились с ним последним куском хлеба, поддерживали и помогали не ожидая никакой награды. Именно тогда он оказался в этом маленьком городке на окраине страны. Город ему понравился, и Петрус остался здесь. Заработав достаточно денег для того, чтобы оплачивать комнату и еду самому, он поселился на этом чердаке под крышей и был безмерно доволен своей новой жизнью. Здесь у него была какая-никакая кровать, окно с открывающейся форточкой, стул и стол, шкаф для одежды, который он сразу же вернул хозяйке, миссис Эббот, по причине ненадобности.

У Петруса было всего два неполных комплекта одежды, несколько книг, найденных в не самых приглядных местах города. Освоив в школе азы грамоты, он продолжал учиться читать, намереваясь в будущем стать достойным и образованным человеком. Правда Петрус не знал, что стать таким человеком может только богатый, а он – беглый племянник состоятельного дяди и теперь нищий, не имеет ни единого для этого шанса. Может и хорошо, что он об этом не знал, потому что человек любого возраста, наружности и сословия может не иметь ничего кроме того, что поможет ему выжить – надежды. Нужна на что-то или на кого-то надежда. Тогда у человека есть смысл жить дальше. Вот и у Петруса она была, и даже стала самоцелью, к которой он стремился, несмотря на бедную жизнь бродяги.

На работу мальчик устроился в издательство, выпускающее газеты с новостями. Газета выходила два раза в неделю, и тираж нужно было распродать за три дня, потому что новости теряли свою актуальность. В этой газете было всего шесть страниц. Стоила она копейки, и распродавалась поэтому очень хорошо. Это все объяснил мистер Алденберг, главный редактор газеты, Петрусу, когда тот пришел просить дать ему работу. Глядя на мистера Алденберга можно было думать только о скалах, глыбах и утесах, потому что его внешность была именно такой. И этот утес венчали черные короткие волосы, а на носу, выглядящем как каменный осколок, всегда находились узкие очки, взгляд за которыми был холоднее айсберга в океане. Мистер Алденберг не хотел много платить за продажу газет, так как у него в штате была куча сотрудников, которым он должен был платить как следует. На эту работу он как раз и хотел взять какого-нибудь мальчишку, который был бы доволен своим скудным жалованием. «Дети не разбираются в количестве» – это все, что он говорил, когда речь заходила о детях. Своих у него не было, и мистер Алденберг не питал к ним никаких теплых чувств, насквозь пропечатанный за многие годы чернилами и пропахший бумагой. С этим человеком Петрусу и предстояло иметь дело, что было само по себе безрадостно.

Но вернемся к нашему рассказу. Петруса сначала не хотели брать из-за отсутствия о нем каких бы то ни было сведений кроме фамилии). В первый день его прогнали, во второй на него кричали, а в третий дали подметать приступки здания издательства. И все это Петрус терпел потому, что ему нужна была работа. А издательство находилось всего через квартал от его нынешнего дома. Прежде чем прийти туда, он пообещал миссис Эббот, что в три дня получит работу, и ей не о чем беспокоиться. Миссис Эббот могла вызвать констебля, и начать розыски семьи Петруса. Но она была из тех людей, которые ничем не интересуются и держат язык за зубами, если им платят. Петрусу очень повезло с миссис Эббот, а эта милая женщина молча выслушала самоуверенное заявление мальчика, после чего решила подождать три дня. И потом она посмотрит, как дальше себя вести. Если мальчик не найдет работу, конечно она откажет ему в ночлеге – ее дом не приют, а отель. Само собой, не оставит бедного ребенка на улице, и тогда вызовет констебля. Петрус рассказал об этом и голубям на улице. Сидя на приступках дома миссис Эббот он кидал им сухие крошки, оставшиеся после скудноого ужина, и давал этим курлыкающим созданиям обещание, что он непременно получит работу. Кажется, голуби были менее рассудительны, чем миссис Эббот, и вдобавок к этому их совершенно не интересовали дела Петруса. Их вполне устраивали сухие хлебные крошки, которые им бросал рыжий мальчик в потрепанной шапке.

Петрусу действительно удалось получить работу в издательстве. Потому что он вприпрыжку направился к своему новому дому, размахивая шапкой так, что все его крылатые друзья разлетались с шумом в разные стороны и осуждали поведение Петруса ворчливым курлыканьем. А ему не было до их курлыканья никакого дела. Мальчик только мимоходом сообщил птицам, что работа – его, и возможно, теперь они будут не такими голодными как раньше, потому что он сможет кормить их чаще. Больше голуби в этот день ничего не получили от Петруса, так как он спешил сообщить новость миссис Эббот, которая уже готова была спуститься на первый этаж и послать слугу за констеблем. Но Петрус вовремя хлопнул дверью – разумеется, случайно, – вовремя рассказал о своей новой работе хозяйке, и миссис Эббот пришлось отложить вызов констебля. Сегодня Петрус успокоился и впервые за то время, что был в городе, смог расслабиться и, кинув шапку на стул, почитать книгу о взаимодействии молекул, в которой он ничего не понимал. Но ему-то какая печаль, если он тренировал свое чтение, а не искал новых знаний.

С нового дня работа закипела и у Петруса началась новая жизнь. Он с таким энтузиазмом запихивал газеты в сумку, арендованную издательством, что они угрожающе скрипели. В первый день вместо трех Петрус распродал весь тираж и явился в издательство вечером запыхавшийся, красный от беготни, с растрепанными лохмами волос, торчащими из-под шапки, намереваясь получить плату за сегодняшний день. Но мистер Алденберг, главный редактор, сообщил, что уходящий день был испытательным и за сегодня Петрус ничего не получит. Это огорошило мальчика, но он не смог ничего возразить, так как мистер Алденберг торжественно объявил, что «теперь-то мы берем тебя». Петрус покинул здание, и в не самом лучшем настроении прошел мимо нескольких голубей. Сегодня ему было нечего им дать. Вернувшись домой, Петрус съел свой скудный ужин, состоящий из хлеба с зеленью и чая и лег спать. Энтузиазма у него поубавилось, правда на следующее утро он встал как заново рожденный и решил сегодня также распродать весь тираж, чтобы получить плату за три дня в один день. И это у него снова вышло. Так что главный редактор с кислой физиономией вручил ему заработанные деньги и Петрус уже в прекрасном расположении духа спешно покинул офис.

Теперь Петрус вставал рано – в пять утра и ходил по улицам до позднего вечера. Потом получал плату, покупал себе обед или платил за еду у миссис Эббот, кормил своих пернатых друзей и ложился спать. Возвращался Петрус домой примерно к восьми вечера, и так уставал, что ему не только не хватало сил почитать, но и расстелить кровать. Но Петруса все устраивало, и так он проработал два месяца.

Со временем тираж издательства увеличился, однако оплата за труд Петруса выросла незначительно. Теперь он уставал еще больше, и не всегда у мальчика были силы, чтобы пообщаться с голубями. Последний месяц выдался для Петруса тяжелым, и вот почему. Хулиганы отобрали у него деньги за тираж, и он остался без еды на два дня. Благо, хоть миссис Эббот поделилась водой. А когда она хотела выбросить какой-то заплесневевший хлеб, Петрус выпросил его и с жадностью съел. Хозяйка поняла, что Петрус испытывает какие-то трудности и начала подозревать, что он потерял работу. Но увидев на следующий день как мальчик уходит с газетами за спиной, миссис Эббот успокоилась. Она ни о чем не спрашивала мальчика, и была вообще дамой немногословной, как мы и говорили раньше. Свою совесть она также успокаивала тем, что пока мальчик ходит, с ним ничего плохого не происходит. Вот когда сляжет, тогда она пошлет за доктором (разумеется, на средства Петруса) или констеблем (здесь придется обойтись своими сбережениями). Однако, этот вопрос встал довольно скоро, именно из-за того, что хулиганы отобрали у Петруса деньги. Ему не хватило средств, чтобы заплатить за комнату, о чем он пришел и рассказал хозяйке, которую, конечно же, совсем не воодушевил такой поворот событий. У миссис Эббот в городе была очень хорошая репутация, как среди друзей, так и среди чужих людей, и ее отель также имел успех поэтому. Ее постояльцы не задерживали оплату, никто не слышал ни об одном случае, когда хозяйка выгнала человека на улицу, к отелю не приближались констебли, здесь не слышалась ругань, хмельные песни. Дом недавно отремонтировали, за садиком тщательно следили, так что отель миссис Эббот имел образцово-показательный характер совершенно во всем. И она не могла дать Петрусу, двенадцатилетнему мальчику испортить эту репутацию. Что скажут люди, если узнают, что из отеля миссис Эббот хозяйка выгнала постояльца за то, что у него не было денег платить? О ней пойдут слухи как о женщине жестокосердной. Что скажут люди, когда узнают, что этим постояльцем был двенадцатилетний мальчик сирота? К тому же назовут ее еще и немилостивой. И неразумной от того, что она взяла на себя ответственность взять этого самого мальчика-сироту в постояльцы. Миссис Эббот не могла этого допустить, конечно, и потому разрешила Петрусу отсрочку до следующей получки. Правда с одним условием: теперь он в отеле не только постоялец, но и трубочист. Петрус немедленно согласился. Миссис Эббот предприняла этот шаг, потому что ему пришлось теперь держать язык за зубами об этом по той причине, что хозяйка позволила ему не платить месяц. Так оно и было. Петрус чистил трубы или до или после работы, когда у него почти не оставалось сил. Он уже давно не пытался распродать тираж в один день. Теперь распродавал его в крайний срок, за три дня, и мистер Алденберг начал чаще бросать на него недовольные взгляды. Но Петрус только пониже опускал козырек шапки и делал вид, что ничего не замечает. Это все было только началом бедствий Петруса, потому что через две недели после этих событий издательство увеличило тираж газеты еще вдвое по причине большого спроса приезжих покупателей. Впервые после этого Петрусу не удалось распродать тираж в условленные три дня. Он тяжело поднимал ноги, двигаясь к знакомому грязно-серому зданию с белыми окнами, и не знал, что и как будет говорить. В кабинете главного редактора произошел разговор, после которого Петрус вышел из здания издательства уже на исходе дня, когда голуби не дождавшись его, устроились где-то на ночлег под крышами домов. Высоко поднятая голова, нахлобученный на самые глаза козырек и снова сумка, полная газет. Можно подумать, что Петрус пытался скрыть слезы, но их не было. Однако вместо этого его щеки пылали, и глядя на это лицо, можно было сказать, что этоттчеловек разгневан и обижен.