Самоочищение или Сарказм – к покаянию путь
Шрифт:
Оп-ля, Тру-ля-ля,
Дроля милая моя!
***
И начал тот народ свою нову историю
На прежнюю горемычную непохожую.
Он работал в поле с утра до ночи,
Не канючил, не просил помочи.
Знамо дело прошли долги столетия,
И народ тот был славой отмеченный.
Окрестьянился, окультурился, ласков был,
Но особливо с молоду он спивати любил.
Как отставит бывало мужик плужок в сторону,
Да как запоет песню с сельчанами хором он,
Да как закружится в хороводе весело,
А сарафаны вокруг их женок веером.
На кардионе любил польку сыгрывать,
Да на мандолине в такт ему подыгрывать.
А еще песню люди те сложили классную
Про реку Волгу с большим вассером.
Лирическое отступление номер 2.
***
Расцвела наша культура
Средь лесов и средь болот,
Шире Фольги, шире Фольги
О ней славушка течет.
Танцен, танцен - наша счастье,
Музик - наш аккордеон,
Веселимся и танцуем,
Самагонка вдофоль пьем.
С нами в круг пожалуста
Становитесь, госпота!
И коряк и эскимос,
А не то полючишь в нос.
Оп-ля, тру-ля-ля,
Начианем все с нуля!
Оп-ля, тру-ля-ля,
Дроля милая моя!
***
Зажили они припеваючи, труд с песней перемежаючи
Да детишек своих к культуре приобчаючи.
Были русски немцы всегда дружны веселы,
Долго жили пока на Волге стало тесно им.
В их немецкой культуре избыток настал,
Так ее много было, что даже аппетит пропал.
И судили-порешили за немцев русские,
Что б несли они культуру в дебри тунгусские.
И ушли их с Волги-матушки в разны стороны,
Кого в Бурятию, кого в Мордовию да с иконами,
С кардионами, мандолинами, фортепьянами,
И от новой долюшки были они словно пьяные.
И взялись они в дебрях диких нехоженных
С тройной силушкой землицу пахати, зерно сеяти.
Не желели они, не плакали о годах прожитых,
Потому как заданье им было добро деяти.
Так-от долго они по Тартарии скиталися
Что по Волге-любавушке вконец исскучалися,
И что-то имя уже все хужей заспивалоси,
Надорвался народец, душой ослабилси.
А в Москве-то это горе увидели, озаботились,
Что охляли русски немцы, танцы забросили.
А без танцев без песен всяка работа с рук валится,
Земля с трудом пашется, коровенка не даится.
И нашли в Москве власти, по сусекам поскребыша,
Немца русскага Геню Магтенса – добра молодца.
И дали они ему заданье нелегкое, ой нелегкое, но отважное -
Ренимировать душу грешну немецку - дело важное.
Дали ему кабинет како-никакой пред Кремлем каменным
Да печать здоровущу, а оклад тощий, маненький,
Будешь ведать, грят, ты культурою, культурою немецкою,
Хватит тебе словно Мурому убогому сидеть за печкою.
Завздыхал Генюша тяжко, а что ж поделати,
Надоть в тунгуссиях каторжных песнь налаживать,
Сарафаны цветны шити, раскрашивать
Да новы песни писать-сочинять, разучивать.
Лирическое отступление номер 3:
Сарафаны, сарафаны,
В сарафанах молдаване,
Между ними Магтенс пьяный,
Наш немецкий культурянин.
С бодуна иль с полупьяну
Перепутал культурянин
Молдованок с черной бровью
С немками с великой Волги.