Самовар с шампанским
Шрифт:
Мадам Эвиар заговорила дальше.
Будучи со всех сторон положительным гражданином, Андрей Сергеевич имел одну страсть, он собирал ювелирные изделия, но не простые, а с историей. За кольцо, которое носила на руке царственная особа, бизнесмен мог отвалить огромную сумму. Еще больше он мог отсчитать за старинный браслет, из-за которого свершилось преступление. Лучший релакс для Андрея Сергеевича – это любоваться на свои сокровища, поэтому он не держит их в банке, а хранит дома в подвале, в специально оборудованном помещении, которое именует «музей». Чтобы открыть хранилище,
– Вот прямо так открыто? – усомнилась Луиза. – Почему не спрятал ее получше?
– Зачем? – спросила Яна. – Входная дверь чужому не поддается, пароль известен только папе, ну и я его узнала! Не спрашивай как, но выяснила. Пошли. Возьмешь кольцо, и долг спишут.
– Нет! Я боюсь, – призналась Луиза. – Андрей Сергеевич заметит пропажу, поднимет скандал.
– Не-а, – заржала Яна, – он экспонаты у воров покупает, они краденые. Папахен промолчит! О! Давай, я сейчас народ соберу, вечеринку затею! Класс! Чего мы вдвоем скучаем!
Яна опрокинула еще бокал шампанского, а Луизе вдруг стало так обидно! Почему отец Николаевой прощает дочке все, дает деньги, разрешает веселиться, как ее душа захочет, а Сергей Петрович только «строит» дочь, у него даже новых туфель не выпросишь! Из глаз Луизы полились слезы.
– Эй, ты чего, успокойся, – велела Яна, протягивая подруге бокал с шампанским, – пей, сразу развеселишься.
На дне бокала таяла розовая пилюля.
– Я не употребляю наркотики, – всхлипнула Луиза.
– Это от нервов, – успокоила Яна и процитировала культовую советскую кинокомедию: – Достаточно одной таблЭтки.
Луиза опрокинула в себя алкоголь и через некоторое время заснула. Разбудил Маковецкую шум. Она села, увидела толпу пьяного народа, поняла, что Яна таки собрала вечеринку, и хотела тихо уйти. На душе было гадко, голова болела, то ли от смеси шампанского с лекарством, то ли от мрачных мыслей. Луиза решила умыться, а потом уже отползать в родные пенаты.
Когда она вытирала лицо полотенцем, в ванную постучала Яна. Луиза открыла дверь. Подруга, красная, потная, с ярко блестящими глазами, залилась смехом, потом протянула Луизе бархатную коробочку:
– Держи. Твой долг.
– Ой! Не надо, – залепетала Луиза.
– Бери, – настаивала Яна, – папахен еще купит, у него денег лом.
Маковецкая схватила драгоценность, помчалась к катранщику, отдала ему кольцо, получила разрешение сесть за стол и опять проигралась подчистую.
– Убирайся, – приказал владелец подпольного казино, услышав от нее фразу: «Честное слово, на днях все отдам». – Сроку тебе три дня.
Луиза заплакала, побежала по коридору и налетела на даму, которая только что вошла в квартиру.
– Осторожнее, дорогая, – процедила та.
Голос женщины показался ей знакомым. Луиза подняла голову и обомлела: перед ней стояла Инесса Федоровна, начальница пиар-агентства, где Маковецкая отсиживала рабочие часы.
– Луиза? – поразилась Инесса. – Что ты здесь делаешь?
– Я… э… в гости пришла… ошиблась адресом, – глупо соврала она и унеслась.
Была суббота, Сергей Петрович находился в командировке. Жена и дочь знали только, что он приедет утром в понедельник. Но неожиданно, безо всякого предупреждения, Маковецкий вернулся в воскресенье вечером и застал Луизу в ванной на полу без сознания. Девушка решила покончить с собой, полоснула бритвой по запястью и от боли и страха лишилась чувств. Слава богу, она просто рассекла кожу, рана оказалась несерьезной.
Отец отнес дочь в ее комнату, привел в чувство и решил узнать, из-за чего Луиза собралась расстаться с жизнью. Но она только рыдала, повторяя:
– Мне лучше умереть.
Сергей Петрович напоил дочь успокаивающей микстурой и отправился будить жену. Как вы думаете, какая картина ожидала главу семьи в комнате, куда он давно не заглядывал? На кровати храпела совершенно пьяная супруга, на тумбочке стояла пустая бутылка.
Сергей взбесился, сунул Ангелину под холодный душ и держал под струей до тех пор, пока она не очнулась. Вот только проку от разговора не было. Жена моргала, икала и не могла членораздельно изъясняться. Маковецкий, никогда ранее не бивший Ангелину, надавал ей оплеух и решил дождаться утра.
Глава 35
Ровно в десять хозяин дома позвал жену и дочь в гостиную и устроил им допрос. Испуганные женщины признались во всех прегрешениях. То, что жена алкоголичка, покоробило, но не испугало мужа.
– Отправляешься в клинику, – распорядился он, – зашьешься, закодируешься, не знаю, как лечат бухальщиков, но станешь навсегда трезвенницей, вопреки всем своим желаниям.
А вот откровения дочери здорово взволновали отца. Дело в том, что Маковецкий хорошо знал Андрея Сергеевича еще с конца восьмидесятых, с тех времен, когда они состояли в одной банде…
– Вон оно что! – воскликнул Николя. – Значит, правда ваш милый братец закоренелый преступник.
– Он никого не убивал, – кинулась на защиту родственника Лоретта, – ему просто не повезло жить в России, где, чтобы прокормить семью, необходимо воровать или брать взятки.
– Вранье! – возмутилась я. – В моей стране, конечно, встречаются мерзавцы, но они есть и во Франции, и в любых других государствах. Основная же масса народа честно трудится и соблюдает законы.
– Сергей другое говорил, – всхлипнула Лоретта. – Чтобы не сдохнуть в самом конце восьмидесятых от голода, брату пришлось стать рядовым членом банды. Но он в разборках не участвовал.
– Белый и пушистый, кофе браткам варил, на кухне хозяйничал, – съязвила я.
Но Лоретта не поняла моего сарказма:
– Да! Именно так. Сережа даже стрелять не умеет, он всего лишь служил порученцем при боссе, возил, куда тот скажет, пакеты, выполнял мелкую работу по дому. За это ему платили не очень большие деньги, но Сергей экономил, скопил приличную сумму и смог начать свой бизнес. В России нельзя завести дело без огромных взяток.
Я повернулась к Николя:
– Эту даму можно арестовать за клевету на мою страну?