Самсон в оковах
Шрифт:
Самсон. Кто? Далила! Кто?
Далила. Те, кто мешал поцеловать тебя, мой возлюбленный. Ты пришел! Ты пожалел меня и вернул мне душу. Как могла я жить без души… лучше бы ты убил меня, Самсон!
Самсон. Ты плачешь? Прежде ты никогда не плакала.
Далила. Я научилась, господин мой.
Самсон. Не надо. Не плачь. Я люблю филистимлянок за то, что они никогда не плачут. Не надо. Мне все так нравится у тебя, ты хорошо живешь.
Далила (вздыхая).
Самсон (отстранив Далилу). Что они делают? Ах, пляшут… Как хорошо! Я как будто их вижу. Я еще пройду. А вещи мне можно трогать? У тебя так много всего. (Роняет на пол вазу и разбивает.) Что это? О, какое несчастье, я разбил вазу! Прости меня, госпожа моя Далила, я так этого не хотел. Какое несчастье! (Печально стоит над черепками.)
Далила (радостно смеясь). Ах, какой ты! А мне так нравится, что это твоя рука разбила вазу!
Самсон. Что же здесь хорошего? Но я научусь.
Далила. Хочешь, я тоже разобью? Мне так хочется бить… Вот, вот! (Бросает вазу.) Какое счастье!
Самсон. Не надо, что ты! Это стоит так дорого!..
Далила. Пусть, – я хотела бы еще дороже – ах, я себя хотела бы разбить! Пусть это будет жертва моему возлюбленному, который вернулся!
Оба смеются.
Самсон (снисходительно). Какая ты! А я больше не вернусь к жерновам?
Далила. О!..
Самсон. Да, не надо. Теперь я разбил бы голову о камни. Смотри, как я хожу, теперь я все понимаю кругом. Это дверь, там воины. Почему так много воинов, я слышал их шаги? Это против меня? А это… вот здесь… это опочивальня, да? (Смеется.)
Далила (смеясь). Да, мой возлюбленный.
Самсон. Видишь, я узнал. Это здесь меня ослепил Галиал?
Далила. Нет! Нет! Нет!
Самсон. А я думал, что здесь. Правда, я был пьян тогда. О, какой это ужас… нет, я про тюрьму говорю. Ты даже не думаешь, как это страшно. Первое время я горел весь… у меня горели глаза, волосы, у меня как будто дымились пальцы, – так я горел! И я все ждал кого-то, все ждал.
Далила. Меня, Самсон?
Самсон (с удивлением). Тебя? Нет, тебя я не ждал. А потом я крепко заснул и все видел сны, и все видел сны… Что я видел?
Далила. Меня?
Самсон. Тебя? Нет. Разное, не надо говорить. (Смеется.) Пустыню видел. Разное, не надо говорить, я не люблю. Но ты разбудила меня, это правда. Я тебя не ждал, но ты так хорошо
Далила. Я люблю тебя.
Самсон. Но ты же меня ослепила.
Далила. Нет. Ты мне не веришь? Клянусь Дагоном, я думала, что тебя убьют.
Самсон. Да, это другое. Это лучше. Но не ты, так твой брат. Я не сержусь, нет, это я так спрашиваю. Я и на Галиала не сержусь, хотя он рыжий: я ведь-таки кое-что наделал. (Смеется.) Это золото, что я держу в руке?
Далила. Да.
Самсон. Какие вы богатые, филистимляне! И веселые, у вас так хорошо поют. Я вас очень люблю.
Далила. А о моей любви ты не хочешь слушать?
Самсон. Но я думал, что ты сказала уже. Нет, я хочу. Я и сам люблю тебя. Но я устал, покажи мне, где сесть. Первый раз покажи, а потом я буду сам. Мы скоро будем пить вино? Твой молчаливый раб что-то не приходит. Может быть, он не слыхал?
Далила. Он сейчас придет. Самсон, зачем ты обманул меня?
Самсон. Когда? Я не помню. Ты говоришь пустое. (Почти во все время разговора ощупывает пальцами ткани постилок, свою одежду.)
Далила. Зачем ты скрыл, что ты пророк?
Самсон (повернув голову, резко). Неправда. Ты обезумела, женщина? Я громко говорил, что я пророк.
Далила. Да, ты говорил. Но почему же я не верила? Скажи! Нет, не говори, не надо, я глупая, я безумная. Я тогда не любила твоего бога. Он страшный, да? Но когда ты ушел, и пришли другие… их много приходило на мое ложе, Самсон, и были красивые среди них… или нет? Я забыла.
Самсон (угрюмо). Мне все равно. Я вертел жернова.
Далила. Да, все равно. Я забыла. Одного я отравила и тоже не помню за что. Он мне надоел, собака!
Самсон (ворчит). Собака! Все собаки…
Далила. Все собаки. Но я как будто оглохла тогда. Они говорят, а я не слышу. Они шевелят губами, – а звука нет, и все молчит. Я говорю: «Кричи, собака, клянись!» А он молчит. И вот охолодало мое ложе, и осталась я одна, и тогда простерлись надо мною твои чары, Самсон. Что стража у ворот, что запоры и замки висячие, когда во сне приходит возлюбленный? И как остановить любовь, которая тоньше воздуха и никем не видима, а крепка, как смерть? И говорит Галиал: «Это оттого, что Самсон волхв, – он и меня посещает во сне». А я ответила: «Нет! Он пророк господень! Он вождь! Он лев, а вы все только воющие шакалы». Я плохая филистимлянка, Самсон, я тебя люблю и, любя, плачу. (Плачет.)