Самураи

Оскар Ратти

Специальные тренировочные методы, использующиеся для развития внутренних факторов централизации и распространения энергии в школе Ояма Масутацу и Ямагути Гогэна, поразительно похожи и, совершенно очевидно, ориентированы на Дзэн. Брюшное дыхание для развития скоординированной энергии — так же, как и во всех остальных основных боевых искусствах, — считается особенно важным этими мастерами. «Не установив контроль над своим дыханием, — предупреждал Масс, — ты ничего не сможешь сделать в карате, возможно, за исключением нескольких хитрых трюков» (Gluck, 26). Переходя к деталям, он описывает метод Ояма и объясняет его преимущества: «Дышать нужно нижней частью живота… Частые глубокие вдохи грудью вызывают головокружения и приводят к избытку кислорода в кровеносной системе, что значительно хуже, чем сбиться с дыхания, поскольку он забирает все силы и притупляет чувства, оставляя вас выведенным из равновесия и беззащитным. Наберите воздуха в грудь, через нос, держа рот плотно закрытым. Вдохните глубже, расправьте плечи, сведите лопатки… Гоните воздух вниз, вниз… через ваши ноги, если вы стоите, или через ягодицы, если вы сидите, прямо в землю» (Gluck, 25).

В системе Ямагути, описанной ниже, используется два типа дыхания. Однако оба они осуществляются при участии нижней части живота и отличаются между собой только отношением к конкретным моментам боя и своим специфическим предназначением.

«Здесь

практикуются два типа дыхания (в школе карате Годзу мастера Ямагути Гогэна): ин-ибуки и ё-ибуки, Ин-ибу-ки — это мягкий, но уверенный тип дыхания, который начинается в нижней части живота. Он похож на тот тип дыхания, который используется в практике Йога и Дзен медитаций и обычно направлен к духовным и медитативным сферам. Последователи Годзу никогда не устают повторять, что это естественный тип дыхания, который используют грудные младенцы. Только становясь старше, мы начинаем дышать грудью. Ё-ибуки — это твердый тип дыхания. Его звук кажется угрожающим. Оно громкое и тяжелое, исходит из самых глубин, производя звук, похожий на рычание льва, изготовившегося к прыжку. Воздух набирается быстрыми вдохами через нос, в то время как его выход представляет собой продолжительную последовательность коротких выдохов через рот. При выдохе все тело напряжено, включая горло и пищевод. Это затрудняет проход воздуха и выдавливает его из живота. Как говорят, весь этот процесс является боевым и животноподобным» (Black. Belt, April, 1966).

Но если скоординированная энергия является основным предварительным требованием успешного проведения поединка в обеих школах современного карате, базис для этой энергии закладывает обязательная консолидация личности в едином Центре стабильности и контроля. На самом деле, в обеих школах используются специальные упражнения, которые, как и медитация, концентрация и изоляция в глуши, представляют собой модифицированные адаптации древних доктрин высшей координации, использовавшиеся вооруженными боевыми искусствами в далеком прошлом. Как рассказывается в популярном журнале боевых искусств, «в свой летний тренировочный лагерь Ояма обычно приглашает около 125 мужчин и женщин. Каждое утро они пробегают несколько миль вверх и вниз по узким горным тропинкам. День посвящается долгим тренировкам и кумитэ,которые прерываются периодами медитации дзадзэн» (Black Belt,September, 1966). Точно так же: «Что касается Ямагути, то он раз в месяц отправляется в горы, чтобы укрепить себя духовно и физически. Там он по нескольку часов выполняет сантин(дыхательные упражнения), стоя под ледяными струями водопада, чтобы сделать свой разум и дух не подверженными влиянию тяжелых условий… Находясь вдали от такого стимулирующего окружения, Ямагути, у себя дома, продолжает придерживаться жесткого распорядка. Он встает рано и каждое утро около часа посвящает медитации и примерно столько же времени одиночным ката» (Black Belt,April, 1966).

Оба этих мастера, по всей видимости, считают психическую стабильность за счет внутренней централизации единственной основой для контроля над боевыми действиями и их эффективной энергией. Эту точку зрения открыто поддерживает Ояма, и, более того, он заложил ее в основу интересного эксперимента, проведенного в его школе, который должен был продемонстрировать сравнительную важность внутренних и внешних факторов карате.

«Мозги побеждают мускулы в карате… Мы заставляем их (студентов его школы) медитировать перед каждой тренировкой и призываем практиковать медитацию дома или на работе…». Несколько лет назад Масс выбрал двух новых учеников, которые обладали примерно одинаковыми природными данными. Одного из них он тренировал исключительно за счет гимнастических и физических упражнений, обучая его всем трюкам. Другому он давал меньшую физическую нагрузку, но при этом заставлял его каждый день практиковать религиозную медитацию дзад-зэн. Полчаса утром и еще раз перед вечерней тренировкой он усаживался в позу Будды, приводил все свои внутренние органы в полное согласие, вдыхая воздух «до самых пяток» и очищая свой разум. После шести месяцев тренировок оба подошли к экзамену на черный пояс, и Масс сравнил, их. Первый парень прибавил десять фунтов мышечной массы, а второй стал худым и жилистым. Но когда они сошлись в поединке, тощий парень сделал из атлета отбивную» (Gluck, 65–66).

Ту же точку зрения выражал опытный инструктор другого боевого искусства, айкидо, когда он говорил о том, что не стоит называть «лентяями» тех студентов, которые проводят большую часть тренировочного времени сидя или стоя на матах в состоянии глубокой концентрации, в то время как другие выполняют физические упражнения, отрабатывают технические приемы и т. д. Этот инструктор тоже понимал, что в стрессовой ситуации первые часто действуют эффективнее, чем последние, поскольку они больше работали над развитием внутренних факторов стабильности, контроля и энергии, которые считаются необходимой основой для безупречной внешней техники.

Связь с континентальной Азией в данном контексте, по всей видимости, лучше всего представляют школы карате островов Рюкю, тем самым подтверждая — пусть даже косвенно — зависимость в происхождении японской формы харагэйот его китайского исходного образа (факт, который большинство исследователей будзюцу считают бесспорным). Так, например, школа Хакуцуру Рю связана с Сёрин Рю, которая, в свою очередь, связана с ветвью Суритэ Нам-боку Рю — школой двух стилей («твердого» — го,и «мягкого» — дзу), отражая древнекитайское разделение стилей на вай(твердые) и нэй(мягкие). Мастер этой школы, сэнсэйСёкэн, активно действующий и сегодня, согласно его недавнему интервью западному корреспонденту, считает, что «среди нескольких других раскрытых им характерных особенностей техники «Белого лебедя» наибольшее значение имеет ци,или внутренняя энергия, — это часто обсуждаемая, но при этом труднодостижимая абстракция в искусстве невооруженного поединка». В то же самом интервью мастер Сёкэн рассказывает о методе, который он предпочитает использовать для развития этой энергии: «Другим важным элементом, как считает Сёкэн, является контроль над дыханием, который он советует практиковать каждый день, но не до состояния изнеможения». По мнению Сёкэна, эта концепция внутренней энергии имеет фундаментальное значение. Он утверждает, что «именно энергия ци(или ки,как ее часто пишут) является единственным главным элементом техники «Белого лебедя», и для ее изучения просто необходимо сначала развить в себе навыки использования ци» (Black Belt,May, 1967).

В заключение: доктрины многих других боевых методов, появившихся за пределами Японии, но считающихся прямыми или косвенными источниками вдохновения для японских школ карате,

еще более настоятельно подчеркивают то, что хараи киявляются концептуальной основой теории и практики искусства нанесения ударов. В некоторых из этих методов считается, что карате, на самом деле, начинается с накопления централизованной, скоординированной энергии в нижней части живота. В интересном манускрипте по шаолинь-сы, изложенном Смитом, мы находим скупые, сжатые строки, посвященные сути этого искусства, его энергии и специальным упражнениям для развития этой энергии. «Существует множество школ, обучающих «мягким» стилям боевых искусств. Все они начинаются и заканчиваются ци, или внутренней энергией» (Smith2, 31). Эта энергия, централизованная в нижней части живота, становится первым необходимым требованием любой функциональной координации. Когда энергия вырабатывается, она поддерживает равновесие внутри вашего тела. Благодаря этому ваш разум успокаивается, и любой момент становится прекрасным и гармоничным. Находясь в таком состоянии, вы можете непринужденно разговаривать о погоде со своим злейшим врагом» (Smith 2, 31). Но еще большую важность, чем физическая податливость и функциональная координация, имеет психическая стабильность, которую также гарантирует внутренняя централизация, создавая прочной основание для контроля над реальностью в целом, и боевой ситуации в частности. «Овладеть этой энергией — значит проникнуть в неизвестное и достичь такого состояния, в котором жизнь и смерть перестают вызывать у вас страх, как и любые другие эмоции. Когда вы в него входите, угрозы и соблазны перестают вас беспокоить. Вы становитесь истинным мастером самого себя» (Smith 2, 31). С такой непоколебимой позиции централизованной независимости скоординированную энергию, циили ки,можно распределять с высочайшей точностью. Например, ее можно выбросить в направлении конкретной атаки или контратаки. Что более удивительно, ци также можно направить по пассивным каналам чистой защиты. На самом деле, она «способна стать щитом для любой части тела. Боксер может направить цисебе в голову, грудь, живот и т. д…и даже удар железным прутом по этому месту не причинит ему боли» (Smith 2, 36). Но как эту энергию вырабатывают в шаолинь-сы? Ответ можно найти в упражнениях на брюшное дыхание. «Легкие являются резервуарами воздуха, а воздух — это хозяин силы. Кто говорит о силе, должен знать воздух — это универсальная истина. Хорошие легкие означают хорошую силу, слабые легкие — слабую силу. Вы должны научиться дышать правильно» (Smith 2, 34).

Эти мысли, так четко выраженные в данной конкретной работе по шаолинь-сы, повторяются в доктринах почти всех других вариаций искусства нанесения ударов, особенно в тех, которые развили концепцию выброса внутренней энергии до высочайшего уровня — как, например, эзотерическая и малоизвестная школа еинь-и. В этом туманном китайском методе цитакже считалась основной формой энергии, которая используется под полным контролем разума. На самом деле, по словам некоторых авторов, погрузившихся в эзотерику этого искусства, данная форма энергии в нем еще более определенно классифицируется как «психическая», что отождествляет ее поток с командами или желаниями самого разума. На самом деле, название «синь-и» часто переводят как «воображаемый интеллектуальный кулак» в силу того обстоятельства, что роль разума в генерации и выбросе энергии, которая используется в технических приемах синь-и, по всей видимости, является абсолютной. Однако необходимой платформой для формирования и накопления этой психической энергии все равно является тандэнили хара.Описания психического распределения энергии в нижней части живота, в синь-и, часто содержат такие образы и примеры, как «тяжелые руки» (при выполнении технического приема), которые можно найти и в различных специализациях древнего японского будзюцу. К примеру, в айкидо схожие мысленные образы различных путей управления Центром и распространением скоординированной энергии кииспользуются так последовательно и точно, что контакты между боевыми школами континентальной Азии и Японии (несмотря на строгую изоляцию этой страны) кажутся не только исторически возможными, но вполне реальными и частыми.

АЙКИДО

Среди современных боевых дисциплин, произошедших от различных специализаций будзюцу (вооруженного и невооруженного), практиковавшихся бусифеодальной Японии, айкидо является чуть ли не единственным методом, полностью, на всех уровнях применения, основанным на доктрине харагэй, —эта доктрина считается ключом к той постоянной психической стабильности и распространению скоординированной энергии, от которых полностью зависит (как практически единодушно заявляют все инструкторы айкидо) успешное решение стратегических проблем. В основных работах, опубликованных по данному предмету (см. библиографию), две главные концепции теории сразу же признаются в качестве внутреннего основания или сути этого искусства. На самом деле хара(под различными названиями сэйка-но-иттэнили сэйка тандэн,которые переводят как «Центр» или «Основная точка») и кисчитаются такими важными для искусства, что без них «не существует айкидо». Нет нужды говорить, что внешние факторы айкидо, боевые стратегии и технические приемы, также являются важными элементами этого метода, но их правильное применение полностью зависит от развития и эффективного использования внутреннего Центра психической стабильности и скоординированной энергии. На самом деле, в данном контексте один инструктор айкидо высокого ранга с готовностью признал, что технические приемы этого искусства освоить достаточно просто, но на развитие внутренней энергии, необходимой для их правильного исполнения, требуется значительно больше времени — процесс становится все более сложным по мере того, как студент переходит от низших к высшим уровням внутренней координации. Определение кив доктрине айкидо связано с космической сферой харагэй, глубоко внедренной в традиционную космогонию Японии (особенно так, как она выражена в религии синто). Начиная с первоначального состояния хаоса и объединения реальности в динамическом потоке жизни эта доктрина в конечном ито-re придает духовное значение ее жизненной силе и определяет эту силу как главным образом «психическую» или внутреннюю. Глак отмечает, что

«для мастера айки сила является психической. Тело всего лишь инструмент. Если натренировано только тело, то это приводит к несбалансированным результатам, и в пожилом возрасте атлет начинает страдать, всегда вынужденный «поддерживать форму», хотя его внутренние органы уже могут не выдерживать необходимого мышечного напряжения. Но тело всего лишь следует за умом, и поэтому последователи айки тренируют ум, развивая свою нервную систему до такого состояния, которое позволяет использовать мышцы более эффективно. В результате последователи айки называют телесную силу ки, или жизненной энергией, и мы должны использовать тот же термин, западные физиологи не изучат этот феномен и не дадут ему более благозвучное название» (Gluck, 184).