Самые обычные животные
Шрифт:
Вот еще факт о влиянии лягушек на карьеру учёных. Когда в 1866 году против И. М. Сеченова как автора «Рефлексов головного мозга» было возбуждено судебное дело, великий физиолог заявил: «Зачем мне адвокат? Я возьму с собой в суд лягушку и проделаю перед судьями все мои опыты: пускай тогда прокурор опровергает меня».
Теперь опыты с лягушками не интересуют прокуроров. Теперь со вскрытия маленького безобидного существа принято начинать будничные практические занятия по физиологии. И потом студенты, став маститыми исследователями, часто не расстаются с милой их сердцу лягушкой — удобным лабораторным животным. Только в Ленинградском университете около 15 000 лягушек
Если бы существовал перечень открытий, которыми человечество обязано опытам на лягушках, он был бы очень длинен и разнообразен: в него попал бы и экспресс-анализ пищевых ядов, и способы переработки информации. Перечень этот будет расти, увеличиваться. И каждое открытие унесёт лягушачьи жизни. Зоологи называют лягушку ее латинским именем — Rana. Право, для русского уха это кровоточащее слово звучит символично!
На Земле проживает более 200 видов настоящих лягушек, остальные — не настоящие. У всех, так сказать, подлинных лягушек горизонтальный зрачок и раздвоенный конец языка. Нам с вами примелькались лишь несколько видов: две большие зеленые лягушки (озерная и прудовая), которые не решаются далеко отлучаться от воды, и две их буроватые подруги помельче (травяная и остромордая), храбро ведущие наземный образ жизни.
Не искушенные в систематике люди принимают за лягушек их родственниц — жерлянок, чесночниц, квакш. Чтобы разобраться, с кем имеешь дело, надо — как врач на приеме — потребовать: «А ну-ка, покажи язык..»
Лягушка — существо бесхитростное. Поэтому на ее раздвоенном языке то, что на уме. А ум ее занят не глобальными проблемами, а букашками и таракашками, которыми следует подкрепиться. Подкрепляется же она не только нежными комариками, но и горькими божьими коровками и вонючими древесными клопами. Значит, ей не повезло — она не знает настоящего вкуса пищи. Если бы лягушка ела со вкусом, её язык мигом отдергивался бы от невыносимо горькой пикриновой кислоты. Ей же, чтобы ощутить эту пакость, подсунутую лаборантом, надо две-три секунды.
И всё-таки лягушачий язык не прост. Знаменит он не только тем, что, пребывая сложенным вдвое, вдруг моментально раскрывается и настигает пролетающую мимо букашку, но ещё и тем, что реагирует на времена года. Реакцию эту видно под микроскопом: на языке появляются и исчезают так называемые гантелевидные клетки, похожие на парашютики одуванчика.
В Институте нормальной физиологии АМН СССР узнали, что одуванчики на лягушачьем языке цветут зимой, а к марту мельчают. В июне язык травяной лягушки вовсе голый — никаких клумб под микроскопом не видно. В августе одуванчики снова появляются, чтобы распуститься к зиме во всей красе. В чем причина? Наверное, в том, что одуванчики вроде и есть те самые вкусовые клетки, которых у лягушки никак не могли найти. Но тогда появляется новая загадка — зимой лягушка спит, зачем ей в это время вкус?
Так или иначе, но наше знание лягушачьего языка далеко от совершенства.
Страсти холоднокровных
У самцов травяной лягушки есть нечто общее с Синей Бородой, персонажем из сказки Перро: в брачное время у них синеет горло (представители сильного пола остромордых лягушек синеют почти целиком). Но у сказочного рыцаря было семь жён, а многожёнство лягушек нереально, потому что самцов среди них больше, чем самок. В научной литературе помещены сведения о том, как самцы, понапрасну звавшие пучеглазых подруг, с горя кидаются на прудовых карпов и стискивают их жабры в железных объятиях.
Женами в пруду дорожат: иной раз кавалеры не выпускают самку из объятий, даже когда зоологи кладут их обоих в спирт. Но все-таки самцы и в брачный период не теряют соображения: стоит самке выметать икру, она издаёт особый звук, и самец её немедленно отпускает.
А чтобы подруга не выскользнула самовольно, на передних лапах самца разбухают так называемые брачные мозоли. В этих шершавых мозолях находятся особые железы. Их выделения бактерицидны — они предотвращают воспаление царапин и ран, образующихся на груди самки. Иногда лягушачьи объятия продолжаются по трое суток: самка почему-то медлит с откладкой икры. И самец ждет, натруживая мозоли. Опыт предков говорит ему, что оплодотворить несколько тысяч икринок нужно сразу же, иначе головастиков не будет.
Лягушки привередливы в выборе водоемов для размножения. Но как они находят родную лужу, пока непонятно. Сначала думали, будто они руководствуются гравитацией, стремятся вниз, но потом выяснилось, что они шлепают и от низин к озерам, расположенным на возвышенностях. Тогда решили, что лягушек привлекает запах родных мест, но они пробирались и под проливным дождем, уносящим запахи. Следующей версией стала звуковая — мол, лягушек привлекают крики сородичей, их радостное плескание в родном водоеме. Но лягушки шли по верному пути и когда вокруг царила мёртвая тишина. Потом стали говорить, будто лягушки чувствуют специфические выделения водорослей в том водоёме, где их предки испокон веков откладывали икру. Но тогда как объяснить те случаи, когда земноводные приходят к засыпанному бульдозером пруду?
У наземных позвоночных животных дети как дети — похожи на родителей, а у лягушки — головастик. Его жизнь начинается в икринке, которая служит убежищем, столовой и инкубатором. Верхняя темная половинка икринки поглощает солнечные лучи и одновременно защищает еще не вылупившегося головастика от ультрафиолета. Икринка устроена наподобие ваньки-встаньки: если ее перевернуть тёмным экранчиком вниз, он снова окажется на прежнем месте, ибо самая тяжелая часть икринки — желток — расположена внизу. И еще одно защитное приспособление: в оболочке икринки содержится ранидон, который убивает микробов лучше, чем карболовая кислота.
Двери маленького домика заперты, и крошечный постоялец не смог бы выйти, если бы эволюция не снабдила его химической отмычкой: секрет специальных желез головастика растворяет прочную оболочку яйца, и малыш выходит в большой мир. Малыш растёт, набирается сил. Сквозь жабры прорастают передние ноги, сильно увеличивается язык, рот становится шире. Наконец рассасывается хвост, и молоденький лягушонок вступает в жизнь, пройдя всего-навсего тридцать (!) стадий превращений.
У травяной лягушки метаморфоз головастиков занимает 50—180 дней в зависимости от погоды, у прудовой — 72—214 дней. Иногда головастику приходится зимовать, и только следующим летом он станет полноправной лягушкой.
Не одна погода радует или печалит головастиков. Например, они терпеть не могут даже небольшой примеси йода. Если же в луже есть соли кальция, марганца или глюкоза, то, наоборот, развитие пойдёт быстрее. Зато обилие жира в корме угнетает рост.
Кстати, у головастиков ни зубов, ни желудка нет. Эти маленькие вегетарианцы потребляют микроскопические водоросли, а в водорослях много щелочей. Желудочное пищеварение с непременным участием соляной кислоты им ни к чему. Куда выгодней кишечное, щелочное. Вот они и обзавелись очень длинным кишечником.