Самые обычные животные
Шрифт:
Совесть крыс отягощают и незаконные валютные операции: в их норах находили драгоценности, металлические и бумажные деньги. Причем монеты были сложены в столбики по стоимости. Вряд ли крысы понимают толк в бухгалтерии, скорее они раскладывали деньги по величине, чтобы ровные блестящие колонки украсили жилой интерьер: крысам свойственна патологическая тяга к блестящему и тяга к правильным симметричным формам.
Вообще, серые мародеры не пропускали ничего, что плохо лежит или бегает. Они нападали даже на слонов, прикованных цепями. Утром на ноги гигантов было страшно взглянуть. А сколько коров и лошадей пострадало от крыс! Грызуны кусали их в морду, чтобы отогнать от корма. Если лошади упрямились,
Крысы съедали и людей, например узников в камерах или младенцев в колыбели. Но неимоверно больше человеческих душ они погубили, разнося заразу. Полагают, что от чумы погибло больше людей, чем во всех войнах нашего тысячелетия. Крысы страшнее неядерной войны! В эпидемиях чумы повинна черная крыса. Но и пасюк не сахар: чтобы перечислить распространяемые им заболевания, не хватит пальцев.
И это не все. Крылатые слова, мол, беден, словно церковная крыса, наивны. Бедняк всю жизнь голодает. Крыса же всю жизнь сыта — она не выдерживает и трехдневного полного поста. Ее физиология такова, что надо есть каждый день. Любой пасюк в год потребляет около 12 килограммов продуктов и гораздо больше делает негодными к употреблению. Крысы умудряются промышлять даже подсолнечное масло из бутылей, разбить или опрокинуть которые не в силах. Разделавшись с пробкой, члены банды поочередно опускают хвост в масло, а потом слизывают его.
Крысы ежегодно вынимают изо рта людей десятки миллионов тонн риса и хлеба. Иначе говоря, любой шестой фермер кормит не людей, а крыс. Из-за них человечество вынуждено содержать обширную сеть портовых и городских противочумных станций. Пока экономисты регистрируют убытки, эпидемиологи все удлиняют списки микробов в помете и моче, оставленных крысами на разоренных складах. В одной из публикаций Всемирной организации здравоохранения говорилось: «Чума пока молчит. Но это не должно заслонять того факта, что она ныне занимает куда более выгодные для наступления позиции, чем когда-либо раньше... Чума — это болезнь будущего».
На отвратительных крысах кормятся еще более мерзкие блохи — переносчики чумы. И чтобы избежать эпидемии, приходится всеми силами сдерживать размножение грызунов.
Козьма Прутков в своих знаменитых «Плодах раздумья» записал: «Щелкни кобылу в нос — она махнет хвостом». Пока поведение крыс соответствует этому афоризму. Мы щелкаем их по носу изощреннейшими способами, а они только хвостами помахивают — поголовье их не снижается. Старые опытные крысы не отступают ни перед какой ловушкой: трясут ее до тех пор, пока не вылетит приманка или не сорвется пружина. Но если в приманке яд, старая бестия может испачкать ее пометом, чтобы бестолковая зеленая молодежь не подвергала опасности свою драгоценную жизнь.
Крысы пожирают все съедобное, но особо они любят молоко и тыквенные семечки. Если в эти лакомства положить яд, например углекислый барий или стрихнин, они выберут из своей среды голодную крысу, стоящую на низшей ступени в иерархической лестнице стаи. Она и будет дегустировать соблазнительные продукты. Если ей станет плохо, другие, не тронув приманки, отправятся по делам.
Крыс травят газами (например, фосгеном), жгут огнеметами, в канализационную сеть укладывают электрические провода под напряжением. Местность заливают ядовитейшими веществами, возле нор разбрасывают зерна, специально зараженные бактериями тифа грызунов (бактерии Исаченко и штамм № 5170), и все же отправить на тот свет более 95% крыс данного района редко когда удается. А это означает, что скоро они опять вернут себе место под солнцем: крысиха несколько раз в год дарит миру по десятку малюток. А малютки через два-три месяца сами могут стать папами и мамами. Была бы еда.
Хорошо, что существует еда, от которой крысы никогда не отказываются. Серые разбойники охотно едят вовсе не экзотическое растение — морской лук, хотя трапеза оканчивается параличом задних ног. Едят они и смесь из солода и негашеной извести. Негашеная известь в животе превращается в гашеную, а крыса — из живой в мертвую.
Есть и вещества, к которым предмет этого очерка испытывает отвращение. Например, крыса терпеть не может запаха нашего обычного растения — чернокорня. Алкалоиды из его листьев действуют на нервную систему грызунов, так сказать, давят на психику. Не любят крысы и ультразвука. Звук с частотой в 20 килогерц заставляет их нервничать, бояться друг друга; иногда среди грызунов вспыхивает грызня.
Однако ни чернокорень, ни ультразвуковые пугала не решают проблему: крысы просто уходят в другое место. А избавляться от них надо всюду. С ними пытались воевать по-всякому. В Латинской Америке мальчишек пускали в кино, если в окошечко кассы смуглая ручонка протягивала пучок крысиных хвостов. На Яве новобрачные платили государству налог в 25 крысиных хвостов, а обменять там удостоверение личности можно было лишь с помощью пяти хвостов. Не помогло, крысы не исчезли.
Тогда биохимики создали коварнейшую отраву замедленного действия. Отраву без запаха и вкуса — антикоагулянты. Съев их, крыса чувствует себя в полной спортивной форме. Идут дни. У нее распухают лапы, возникают внутренние кровоизлияния. Через десять-двенадцать дней она гибнет от потери крови. Смерть неизбежна — антикоагулянты не дают крови сворачиваться. Животное умирает от первой пустяковой царапины. И даже мертвецы не настораживали живых — они не выделяли никакого запаха и, начисто лишенные крови, были тверды, как деревяшка. Думали, что крысам больше не жить, но не тут-то было.
Принцип действия антикоагулянта сводится к блокировке фермента тромбина — яды не давали синтезироваться протромбину в печени крыс. Антикоагулянт, например кумафен, попав внутрь крысы, занимал место витамина К. А протромбин образуется только при помощи витамина К. Но вот в Шотландии, съев кумафен, появились крысы-мутанты. Новый мутантный ген не дает кумафену вытеснять витамин К. И теперь, несмотря на заградительный барьер из других сильнейших ядов, потомство этих сверхживучих крыс оккупирует Англию со скоростью 4,6 километра в год. Суперкрысы появились в Дании и других странах.
В 1976 году пришла горестная весть из-за океана. Примеру европейских крыс последовали их американские соплеменницы. Во многих городах США крысиное поголовье ныне на три четверти состоит из мутантов, устойчивых к антикоагулянтам. Найдены и мыши, вступившие на тот же путь эволюции. И немудрено: в США грызунам ежегодно подсовывали 12 тысяч тонн приманок с антикоагулянтами...
Специалисты снова схватились за голову и вспомнили, что лихо прыгающим, бегающим, лазающим и плавающим зверькам свойствен недостаток — у них нет заднего хода, они не могут пятиться. Значит, если вымазать клеем узкий, с одной стороны глухой цилиндр, а внутрь положить приманку, то крыса не сможет в нем развернуться — застрянет. Утром все сооружение выбрасывается.
Наверное, этот способ поможет ненадолго. Против крыс надо придумать что-нибудь похлеще. Скажем, сделать так, чтобы жить им стало не по зубам. Если их зубы перестанут расти, то за неделю резцы, покрытые твердой эмалью только спереди, сотрутся дотла. А беззубая крыса не страшна даже кошке.
Шутки шутками, а воевать с серыми мародерами надо по-иному. Выдержат ли они гормональную войну: гормон местронол не влияет на самочувствие крыс, которые его съели. Но исподволь делает свое дело — потомство крыс, наевшихся приманки с добавкой этого гормона, бесплодно. Значит, во втором поколении крысиная семья должна вымереть. Ну что ж, поживем — увидим.