Самые обыкновенные приключения плюшевых медведей
Шрифт:
– Выключай! – опять закричал Миша Пульт, только на этот раз ЖанКлоду. – Выключай, его тошнит!
Жан-Клод с трудом доплелся до кнопки – его тоже немного мутило.
– Все! – крикнул он. – Посли ко мне, чаю попьем, полегче станет.
И они пошли, виляя зигзагами по дорожке. Маленький несколько раз останавливался, потому что был слишком «зеленый», но Миша успевал подбегать к нему и, затыкая рот пластмассовой рукой, приговаривал:
– Не время, брат, не здесь.
Дошли до нужного дерева. Это был, собственно, дом Жан-Клода. В самом низу был вход, который вел
– Заходите, – пригласил их Жан-Клод.
В дупле было несколько комнат. В спальню дверь была плотно закрыта, а в гостиной стояли маленькие кресла от кукольного набора, найденные белкой, опять же, в мусорном баке; еще стол и платяной шкафчик. Жан-Клод сбегал на кухню, откуда принес на подносе чай и грецкие орехи. Выпили по чашечке, раскололи один орешек. Съели. Орех показался странным на вкус, слегка прогорклым, но гости были воспитаны и виду не показали, пока сам Жан-Клод не воскликнул:
– Что за ерунда? – и выкинул остатки в окно.
Посидели еще немного и снова выпили чаю. Тошнота отошла, медведи повеселели.
– А вот есть у нас одна достопримечательность здесь, – начал Жан-Клод как-то издалека.
– И что же это? – интеллигентно поинтересовался Миша Пульт с неподдельным интересом.
– Дохлая собака! – торжественно заявила белка и уставилась на гостей, ожидая полного восхищения.
– Интересно, коллега, – почему-то именно так ответил Миша. – Очень интересно!
– Не желаете ли пройти, посмотреть сие чудо?
– Это было бы просто прелестно, – ответил Маленький Медведь тоже немного странно.
Вообще, со стороны это выглядело действительно странновато. Звери явно несли чушь. Тем не менее отправились на просмотр дохлого пса. Шли долго, даже стемнело немного. Наконец, Жан-Клод пригласил всех в кусты, копался в каком-то мусоре, откидывая ветки, палочки и бумажные обрывки, а потом сказал:
– Ну, вот он.
Медведи выглянули из-за плеча Жан-Клода. И правда, перед ними лежала довольно большая собака.
– Я назвал его Иннокентий! – гордо заявил Жан-Клод.
Вдруг лапы пса дрогнули, и он неожиданно вскочил на ноги, абсолютно живой.
– Ты же сказал, что он дохлый! – мрачно заметил Миша Пульт.
– Так и было, – пробормотал Жан-Клод. – Я его тут год прятал от дворников, чтобы не убрали. Все-таки, такая достопримечательность, а он… зивой, оказывается, – и белка грустно побрела куда-то в сторону.
– Постойте, а как же пес? – прокричал Маленький Медведь.
Все посмотрели на Иннокентия. Тот, как ни в чем не бывало, лежал на своем месте снова дохлый.
– Э… Кто-нибудь что-нибудь хочет сказать обо всем этом? – спросил Миша Пульт товарищей.
– А разве он не… – тут Маленький осекся и замолчал.
– В этом парке всякое случается, – таинственно проговорил Жан-Клод. – Особенно если наесься испорченных грецких орехов.
К тому моменту на улице стало совсем темно. Пора была возвращаться домой.
Пульт позвонил Захару, но тот был практически невменяем и не мог двигаться. Во всем была виновата еда.
– Что же делать? – задумался Мишка.
– А езайте на троллейбусе, – бодро предложил Жан-Клод. – Тут остановка недалеко. Очень удобно.
Друзья попрощались и, поблагодарив белку за прекрасно проведенный день, поплелись на остановку. Троллейбус подошел быстро. Забежали в салон. Вечером было совсем свободно, и, кроме бабушки-кондуктора и пары человек, никого не было. Медведи уселись на свободные места, но Миша был в меру честным и решил заплатить за проезд. Он подбежал к кондуктору, подергал ее за штаны своей пластмассовой рукой и сказал:
– А возьмите, пожалуйста, за проезд, только у меня всего три рубля, – и с этими словами протянул их бабушке.
Увидев говорящего Мишу с деньгами и кукольной рукой, бабушка лишилась чувств и рухнула в проеме между креслами. Вокруг забегали редкие пассажиры, троллейбус резко остановился, из кабины выбежал водитель, и все начали откачивать и спасать бабушку.
– Эдак мы до утра не доберемся до дома, – заметил Миша и, схватив за лапу Маленького, помчался в водительскую кабину.
Потом захлопнул дверь и закрыл на замок. Водитель, увидев такое дело, бросил бабушку и стал тарабанить по стеклу, требуя немедленно открыть кабину. Миша Пульт отрицательно покачал ему головой и залез на водительское сидение. Вцепился своей кукольной рукой в руль, но до педали явно не доставал.
– Эй, Медведь! – крикнул он Маленькому, который слонялся без дела по полу. – Иди, нажимай на педаль, а я буду рулить.
Маленький побежал выполнять приказ, но педаль была слишком тугой, а медведь был слишком легким, несмотря на всю вату, кукурузу и орехи с чаем. Пришлось подпрыгивать в воздух, чтобы, приземляясь, удалось немного надавить на педальку.
От первого прыжка троллейбус резко дернулся и так же остановился.
– Еще! – скомандовал Пульт.
Маленький прыгнул, и троллейбус снова слегка проехал вперед.
– Еще! – заорал Миша. – Прыгай! Больше! Больше!
Медведь начал прыгать на педали без остановок, словно в него была встроена пружина. Троллейбус резко дергался вперед, останавливался и дергался опять. Так они ехали. Прошло, может, часов шесть или семь, прежде чем добрались до нужной остановки. Открылись передние двери, и оттуда выскочили два радостных медведя. В салоне, казалось, было пусто, но на деле не совсем так. Эта дерганая поездка вывела из строя всех. Почти до самого конца не сдавался только водитель, но в конечном итоге растрясло и его тоже. Медведи бежали домой так быстро, как только могли, потому что, как говорится, на дворе была глубокая ночь. Из-за бега Маленький Медведь очень устал и не смог забраться на свой этаж, потому что был обессилен. Тогда Пульт начал забрасывать его в окно, как баскетбольный мяч в корзину. Вышло, конечно, не сразу удачно. Для порядка, Маленький сначала постучался головой об стену, но потом все же залетел куда надо. Сам Пульт влез по водосточной трубе. Спустя некоторое время они уже крепко спали. Им снились танки, цветущий пруд, вата, кукуруза и дохлый пес Иннокентий. Это был хороший день.