Самый глупый ангел
Шрифт:
— Крылян, — ответил Роберто.
— Должно быть, испанец,— сказал закадровый голос. — Слышь, какой акцент?
— Я иду наружу, — сказал Тео, покрепче хватаясь за рождественскую елку.
— У него еще один патрон, — напомнил Такер Кейс.
— Они сейчас подпалят церковь. Я должен выйти.
— И сделать что? Отобрать у них спички?
Лена взяла констебля за руку:
—
— Если я доберусь до внедорожника, я смогу их давить, — ответил Тео. — Вэл дала мне ключи от ее «рейнджровера».
— Все равно ничего не получится, — сказал Так. — Их там целая куча. Тех, кто похилее, ты, может, и посбиваешь, а остальные разбегутся по лесам, и там ты их уже не найдешь.
— Великолепно. Какие предложения? Церковь вспыхнет как трут, под дождем или без дождя. Если я чего-нибудь не сделаю, мы превратимся в жаркое.
Лена посмотрела на Такера:
— Может, Тео прав. Если он их загонит в лес, нам удастся прорваться на стоянку. Всех не переловят.
— Отлично, — сказал Тео. — Разделитесь на группы по пять-шесть человек. Самому сильному в каждой группе дайте ключи от внедорожника. Хорошенько запомните, кто куда бежит снаружи. Когда услышите, как «рейнджровер» играет «Стрижем-брижем», это будет значить — я сделал все, что возможно. И рвите все сразу и со всех ног.
— Ничего себе — ты все это придумал под кайфом? — сказал Так. — Впечатляет.
— Как можно лучше всех подготовьте. Я не вылезу на крышу, пока не буду знать точно, что меня там никто не ждет.
— А если мы услышим выстрел? Если они тебя свалят, не успеешь ты добраться до машины?
Тео вытащил из кармана ключ и отдал его Таку.
— Тогда твоя очередь. А ты как думал? У Вэл и запасной был.
— Секундочку. Никуда я не побегу. У тебя есть отмазка — ты обдолбан, ты полицейский, тебя выгнала из дому жена, и жизнь твоя пошла псу под хвост. А у меня все хорошо.
— Когда констебль Кроу уйдет, можно будет отрезать этому голову? — спросил Джошуа Баркер.
— Ладно, может, и не очень хорошо, — сказал Так.
— Я пошел, — сказал Тео. — Собирайте всех у дверей.
И долговязый констебль полез по елке. Так посмотрел, как Тео выбирается на крышу, и повернулся к остальным:
— Ладно, ребята, вы всё слыхали. Давайте разбиваться на группы. Начо, хватай молоток, будешь выдирать гвозди из баррикады. У кого внедорожники?
Все, кроме детей, подняли руки.
— Не занимается, отсырело, — сказал Марти Поутру.
Он пытался высечь огонь из промокшей одноразовой зажигалки. Недомертвые столпились вокруг и разглядывали горку пропитанного бензином мусора, наваленного у стены церкви.
— Люблю барбекю, — мечтательно сказал Артур Таннбо. — Всякое воскресенье на ранчо мы, бывало…
— Только в Калифорнии цитрусовую плантацию назовут ранчо, — перебил его Малькольм Каули. — Можно подумать, вы с батраками пасли мандарины верхом.
— Неужели ни в одной машине сухой зажигалки или спичек не нашлось? — спросил Дейл Пирсон.
— Никто больше не курит, — ответила Бесс Линдер. — И правильно — гадкая и грязная привычка.
— Сказала женщина, у которой на подбородке до сих пор ошметки мозгов того парня в свитере, — заметил Малькольм.
Бесс застенчиво улыбнулась: сверкнули десны, более не прикрытые сгнившими губами:
— Они такие вкусные — молодой человек ими как будто никогда не пользовался.
От фасада церкви что-то чирикнуло, и все обернулись. Одна из машин мигнула фарами.
— Кто-то хочет прорваться, — завопил Дейл. — Я же сказал — присматривать за крышей.
— Я и присматривал, — ответил однорукий Джимми Антальво. — Да ведь темно. Ни черта не высмотришь.
И они ринулись за угол к парадному входу, где чья-то темная тень только что соскользнула с крыши в грязь.
Глава 21
Ангел мщения
«О черт, о черт, о черт, о черт», — думал Тео. Рухнув на землю, он подвернул лодыжку, и боль стрельнула в ногу жидким пламенем. Констебль упал и перекатился на спину. На кнопку, отпирающую «рейнджровер», он нажал слишком рано. Машина чирикнула, оповестив недомертвых, вспыхнули фары. Тео прыгнул вслепую и промахнулся. Они уже бежали к нему.
Тео приподнялся и заковылял к машине — ключи в руке и наготове, фонарик остался где-то в грязи позади.
— Хватайте его, гнилые ебилы! — вопил Дейл Пирсон.
Здоровая нога Тео выскользнула из-под него, и он рухнул корпусом вперед, но снова перекатился на ноги. В лодыжке вспыхнула добела раскаленная боль. Чтобы не упасть снова, он ухватился за «дворники» на заднем стекле черного «рейнджровера». И рискнул глянуть на преследователей. Тут же возле самой головы его раздался громкий «бум», и следом — пронзительный скрежет. Тео успел заметить, как по крыше машины скользит скелет женщины, зубами пропахивая в металле борозду. Констебль увернулся, только ногти все равно впились ему в шею, а зубы — в голову. Разогнавшаяся покойница свалила его в грязь, и он бы взвыл от резкой боли, когда она попробовала прокусить ему череп, — вот только рот и ноздри уже погрузились в жидкую грязь. В белизне всепоглощающего ужаса он подумал одно: «Прости меня, Молли».