Самый великий торговец в мире
Шрифт:
Юноша кивнул и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но старик поднял руку и продолжил:
– Более того, ни одна из существующих профессий не обрекает на одиночество больше, чем эта. Даже презренные сборщики налогов с закатом солнца возвращаются домой, а у римских легионеров
– Именно в такие моменты одиночества тебя будут одолевать соблазны, – продолжал Патрос. – Умение противостоять им во многом определит твою карьеру. Когда ты в пути и твое животное – единственный твой попутчик, тебя охватывает странное и порой пугающее чувство. Зачастую мы забываем о своих устремлениях и ценностях и, подобно детям, нуждаемся в защите и любви. То, что мы выбираем в качестве замены, положило конец карьере многих, включая тысячи весьма одаренных и талантливых торговцев. Если ты не продал ни одного товара, некому будет утешить и ободрить тебя, кроме тех, кто жаждет разлучить тебя с кошельком.
– Я буду осторожен и запомню ваши предостережения.
– Тогда, пожалуй, начнем. Пока ты больше не получишь других советов. Сейчас ты подобен неспелому инжиру – пока он не созреет, его нельзя назвать инжиром. До тех пор пока ты не овладеешь знаниями и не наберешься опыта, ты не можешь считаться торговцем.
– С чего мне начать?
– Утром возле повозок ты найдешь Сильвио. Он выделит тебе один из наших самых лучших бесшовных плащей. Он сплетен из козьего волоса, выдерживает даже самые сильные ливни и окрашен исключительно стойкой красной краской, полученной из корней марены. Возле подола изнутри нашита маленькая звезда. Это знак Толы, чья гильдия изготавливает первоклассные плащи, лучшие во всем мире. Рядом со звездой расположена моя метка, круг в квадрате. Оба знака пользуются известностью и уважением по всей стране, и таких плащей мы продали несметные тысячи. Я так давно имею дело с иудеями, что знаю только их название для подобного рода одежды – абайя. Возьми плащ, осла и отправляйся в Вифлеем – поселение, которое наш караван миновал по дороге сюда. Никто из моих торговцев туда не заезжает. По их словам, это пустая трата времени, поскольку ее жители очень бедны. Тем не менее много лет назад я продал тамошним пастухам сотни таких плащей. Оставайся в Вифлееме, пока не продашь плащ.
Хафид кивал, будучи не в силах скрыть охватившую его радость:
– По какой цене я должен продать его, господин?
– В свою книгу счетов я запишу на твое имя долг – один серебряный денарий. По возвращении один денарий вернешь мне. Все, что получишь сверху, оставишь себе как вознаграждение. Так что цену плаща назначай сам. Можешь посетить рынок у южного входа в город, а можешь заходить в каждое жилище, коих, я уверен, там свыше тысячи. Вне всяких сомнений, уж один плащ там можно продать, как полагаешь?