Самый злой вид. Дилогия
Шрифт:
Запах! Кровь пахнет! Он только сейчас почувствовал этот манящий аромат, сопротивляться которому было так невозможно, да и не хотелось. Хотелось обладать этим ароматом, и вечно делать его своей частью, поглощать не останавливаясь. Александр бросил взгляд на руки, все еще разводящие в стороны разорванную шкуру на горле и обратил внимание, что кровь зверя всасывается и через кожу рук! Оторвав губы и рот от шеи, он все же продолжал питаться, впитывая кровь своим телом!
Он отпустил рану и резко встал, смотря на руки - кровь, находившаяся на них, быстро втянулась в тело. Само тело, казалось, было переполнено силой и непонятной энергией. Александр снова посмотрел на своих друзей, и переместившись, ногой откинул тушку волка в их сторону. В несколько секунд шкура,
Сергей смущенно посмотрел на Александра, затем на товарищей по своеобразному застолью.
– Вот же ... Все видели жизнь волка - все почувствовали что он чувствовал?
Народ ошарашено закивал, переваривая и кровь, и воспоминания волка о его жизни.
– Что же это было и почему мы так яростно набросились на него, как ... как вампиры ...
Вампиры. Слово было произнесено! Пока Александр смотрел на яростный и короткий прием пищи, который случился на его глазах, он успел оценить ситуацию. Название происходящего пришло само самой - трапеза вампиров, кровососов, упырей. Но это требовало проверки. И немедленной. Сделав несколько шагов, Александр подошел к не очень толстому дереву - всего сантиметров десять в диаметре и наотмашь тыльной стороной ладони ударил по стволу. Он даже увидел свой удар, хотя каким-то образом понял, что он был произведен на скорости, недоступной для обычного человека . И во всей красе Александр смог насладиться тем, как его кисть выбивает из ствола равный ей по размерам кусок, и тот пулей отлетает в сторону, а дерево, еще не осознав, что оно уже срублено, продолжает висеть в воздухе. В руке незначительная боль, которая в небольшом темпе нарастает. Дерево стало клониться и падать. Александр левой рукой схватил падающий ствол и остановил его движение. На вытянутой руке он держал не самое маленькое дерево, в чуть наклоненном состоянии, и вес ствола не казался ему серьезным. Присмотрев зону для падения, он изменил вектор наклона срубленного дерева и отпустил его так, чтобы оно упало именно туда, куда он хочет. Боль в тыльной стороне ладони из ноющей перешла в тихую, а затем исчезла. Больше не обращая внимания на все еще продолжающее падать дерево, Александр быстро подошел к тушке волка, раскрыл его пасть, и обхватив верхнюю челюсть, хорошо зафиксировал ее в правой руке. Левой ладонью он надавил на волчий клык и тот с заметным усилием проткнул его кожу и вошел в ладонь. Поднеся руку с раной к лицу, он без видимых эмоций наблюдал как рана затягивается. Секунд через пять перед его взором была абсолютно целая и здоровая ладонь. Для проверки он несколько раз сжал руку в кулак.
– Думаю мы и есть вампиры.
Заявление было встречено почти гробовой тишиной. Прислушавшись, он понял, что перестал слышать голоса людей, которые до этого, как казалось, составляли естественный фон местной природы. Крики, ругань, эмоциональная речь - все это прервалось и сменилось на звуки ходьбы. Сотни голых человеческих ступней сейчас шли по направлению к нему и кроме обычных звуков леса больше ничего не было.
"Кровь!" - пронеслось в голове, - "Они идут на запах крови". Обдумать дальнейшее он не успел, так как из-за деревьев появились первые подошедшие люди. Такие же обнаженные как и он с приятелями. Но в их глазах не было смущения. Глаза горели любопытством и голодом. Это был взгляд заинтересованных хищников, а не людей, которые еще пару минут назад находились в центральной части России и отдыхали. Новые для них чувства заставляли их идти туда, где так чудесно и вкусно пахло. Но пахло даже не едой. Силой. Жизнью.
Поскольку запах - вещь не долговечная, если его источник исчез, - а волк уже некоторое время не источал запаха крови, - то люди, приходившие на стихийную сходку с настроем лютых хищников, оказывались почти у разбитого корыта и начинали чувствовать себя несколько неловко.
Около минуты Александр наблюдал, как на их небольшую поляну подходит все больше и больше людей. Те из них, что подошли первыми, уже начали нервно озираться по сторонам. С этим надо было что-то делать, да и момент был на редкость хорошим.
– Так. Внимание. Прошу всех подходить сюда, на звук моего голоса. Не стесняйтесь.
Подходите сюда. Те, кто уже здесь, обойдите меня и встаньте с другой стороны, дайте место другим. Подходите сюда все. Внимание...
Проорав так около минуты, Александр понял, что больше не слышит, чтобы кто-то еще шел на его голос. Да и нос утверждал, что все люди рядом с ним. Пока он кричал, созывая людей, рядом с ним встал Алексей Геннадьевич, заместитель генерального директора, тот самый начальник, которому не повезло быть старшим на грядущем мероприятии. Будучи большим другом главы фирмы, он при этом являлся человеком большой подлости, имея к тому же неоспоримый талант руководителя. Последнее примиряло людей с его недостатком.
Стоило Александру сделать попытку начать говорить, как Алексей Геннадьевич резко остановил его и мимикой показал чтобы он не лез вперед.
– Я прошу всех успокоиться и дать мне возможность высказаться, - начал свою речь Алексей Геннадьевич, - у нас с вами явно чрезвычайная ситуация и все мы находимся в некоторой растерянности. Давайте обсудим сложившуюся ситуацию, раз мы все так удачно собрались вместе. Меня зовут Александр Геннадьевич. Я являюсь заместителем генерального директора. Хотя большинству присутствующих я хорошо известен. Мы все стали жертвами какого-то непонятного события и находимся в весьма деликатной ситуации.
– Это проклятие за наши грехи! Господь покарал нас! Мы все умрем и будем гореть в аду!
Вперед вышла дородная женщина несколько неопрятного вида, её голое тело выглядело даже в большей степени отталкивающе, чем лицо. Ольга Викторовна - помощница Александра Геннадьевича и его главная подпевала. Женщина, отличавшаяся на редкость значительным фанатизмом и некоторой степенью экзальтированности. Вся фирма страдала от ее истерик, и ни один из отделов не обходился без того, чтобы она не проинспектировала его и не донесла о всех грехах своему начальнику. На фирме ее не любил никто, кроме Алексея Геннадьевича.
– Ольга Викторовна, голубушка, я очень прошу вас помолчать...
– Алексей Геннадьевич, Вы разве не видите...
– сорвалась на крик женщина.
– Нет, не вижу, и попрошу вас... нет! Я даже приказываю вам помолчать и не перебивать меня, - стальные нотки, добавленные в голос директора, явно показывали его высшую степень напряжения.
Даже в самые сложные моменты заместитель генерального никогда не позволял себе повышать голос, всегда сохранял улыбку на лице и максимально благожелательный тон речи.
Но сейчас его раздражала даже любимица, Ольга Викторовна.
– А что это вы женщине рот закрываете!, - подал голос высокий мужчина, стоящий в третьем ряду, - Мы все здесь на одних условиях, мы все находимся в одной беде. Не надо на женщин орать!
– Вот не нужно сейчас начинать выяснять отношения - кто прав, а кто виноват, и кто как с женщинами обращается, - в первый ряд протиснулся мужчина средних лет, за которым шла женщина, - Алексей, уж извините меня, не расслышал как вас по батюшке, всё верно начал говорить. Нам сейчас не надо паниковать и разводить личную дискуссию. Главное сейчас - это определиться с нашими дальнейшими шагами и постараться выяснить что же произошло.
– Геннадьевич я, Алексей Геннадьевич. И спасибо за вашу помощь, хотя я в ней не нуждался,- обратился заместитель гендиректора к новоявленному персонажу.
А зачем громко продолжил в толпу:
– Сейчас для нас самое главное - выйти к людям, чтобы нам оказали помощь.
Все согласно закивали. Это предложение выступающего явно вызвало всеобщее одобрение.
– Я уверен, нас уже ищут и нам просто нужно всем вместе двигаться в направлении людей, так, чтобы никто не потерялся и мы могли оказывать друг другу необходимую помощь и поддержку.