Сандэр. Дилогия
Шрифт:
Тату, ожерелья… Да нас почтили визитом знаменитые Зар-Джак Восемь Ножей, вождь клана Чёрных Ос, и его сестра Валлана Ведьма! Интересная компания. Об этой парочке я слыхал, они герои войн за Зеркальное озеро. Воин, не имеющий равных в родном племени, и повелительница духов воздуха, исполняющая обязанности шамана. Вместе они непобедимая команда. По слухам, никому не удавалось победить Зар-Джака, поддерживаемого духами Валланы. Они едва не угрохали Ран-Джакала с Гвардом в войне Огненных Жал против Водяных Крыс и Каменных Клешней.
Твою же дивизию, послали предки противников. Сопровождающие
— Можете не прятаться за частоколом, я всё равно вижу вас, дети Озёрной Улитки, — типа поздоровалась ведьма. — Не бойтесь, я не сглажу, и в вашу сторону не полетят дротики и топоры наших воинов, если вы покажетесь из-за укрытия. Мы хотим говорить с вами.
— Мы — Чёрные Осы, — перехватил этафету парламентёра вождь. — Я Зар-Джак, Владыка Восьми Ножей, хочу говорить с повелителем племени Зелёных Улиток и клана Улиткоголовых.
Угу, владыка. Приставка "Джак" означает "малый властитель", лидер рода. Чтобы стать настоящим владыкой, нужно завоевать власть в целом племени, получив признание клановых предводителей.
Старый шаман осторожно приподнялся над частоколом. Он, пожалуй, главный в деревне до выборов нового вождя.
— Я Анг-Джин, — представился он. — О чём ты хочешь поговорить со мной, отродье взбесившейся дикой пчелы?
Загнул старикан. За обращение, оскорбляющее и вождя, и дух покровитель клана, синекожие привыкли разбивать дерзким типам головы первым, попавшим под руку камнем, а за неимением булыжника — душить наглеца голыми руками. Обратившись так к Зар-Джаку, Говорящий с Духами подписал себе смертный приговор. Ишь, вождь Чёрных Ос аж потемнел от возмущения. Сестричка его, наоборот, побледнела, стискивая нервно колдовской жезл.
— Ты зарос мхом в своём отшельничестве, старик, и не знаешь, на кого открыл пасть, — процедил главный во вражеском клане. — Спроси у своих троллей, кто такой Зар-Джак.
— Да мне, — шаманюга отпустил длинное заковыристое ругательство, в переводе означающее полнейшее равнодушие к титулам, положению и славе собеседника. — Ты приполз к моей деревне болтать языком, точно бык-трёхлетка, — очередное виртуозное ругательство, которым я даже заслушался. Умеет старик материться, ничего не скажешь. У вождя от наглости Анг-Джина, похоже, вот-вот пар из ушей пойдёт, и он скомандует штурмовать частокол. — Или пришёл дело говорить? Так говори, не трать моё время напрасно.
— Не пристало глупому колдуну называть вождя, — начала было ведьма, но шаман её грубо перебил.
— Мне лучше знать, как именовать твоего братца. Придержи язык за зубами, женщина, когда беседуют мужчины, не то лишишься и языка, и зубов. Думаешь, я спокойно буду лясы точить с теми, кто вселил моровиков в моих троллей?
Твою же дивизию, шаман улиточников тип с ярко выраженными суицидальными наклонностями. Оно, конечно, ясно, на деревню всё равно нападут. Он это понимает и не отказывает себе в удовольствии костерить врагов, на чём свет стоит. Шансы у нас в бою мизерны. Анг-Джин сам восстановился от комы, да систему защиты до ума довести не успел. Амулеты-накопители духовной энергии израсходованы в борьбе с сэккой, он использовал на раковину немало айгаты, пусть и частично заёмной, от Озёрной Улитки. Вражеские шаманы, напротив, свеженькие, лоа заготовлены ими заранее. Устроит Валлана армагедец локального масштаба с призывом штормовых духов, и конец обороне. Её напарничек завершит начатое ею, добив учеников верховного, сидящих в хижине шамана.
С другой стороны, на кой Осам с нами разговоры разговаривать? Напали бы без прелюдии. Эффект внезапности потерян, диверсионная группа уничтожена. Нет, побаиваются они старикана. Слава о нём гремела задолго до рождения Зар-Джака, благодаря ему племя улиточников до сих пор существует, и относиться к нему пренебрежительно не следует. Анг-Джин испытывает врагов, провоцирует их на необдуманные действия. Гнев в бою плохой советчик, и старик, понимая слабость Ос, пытается снизить эффективность их возможного нападения.
— Твой карманный мягкотелый пролил кровь моих соплеменников прежде, чем мы напали на твоё мелкое селение, — зарычал вождь. — Мы в праве ответить!
— Хочешь сказать, не Огненное Жало напало на отряд Водяных Крыс, в котором был мой ученик?
Ну, не совсем твой. Правильнее сказать — вероятный ученик, на тот момент учившийся колдовству у верховного шамана Гал-Джина. Эх, Варк-Дан, Варк-Дан, где ты теперь с ребятами и Алисией?
— Клянусь памятью предков, я вырву когда-нибудь твой поганый язык и засуну тебе в задницу, хорёк вонючий! От старости разум у тебя помутился, и его забрали с собой злые духи, с которыми ты беседовал долгими зимними ночами. С твоим учеником всё в порядке, он с нами цел и невредим. Пока невредим.
Улиточник с Осами? Проклятье, от догадок мозги закипают. Если отряд Зар-Джака таскает его повсюду с собой, то наиболее вероятны два варианта: он предатель, перешедший к врагам, либо заложник с перспективой стать угул-джас, священным жертвенным мясом, предназначенным духам предков. Нетрудно предположить, мои ребята, выжившие у Лысого Холма, тоже у вождя Ос.
Для полноценного анализа критически не хватает информации. Возможно, Зар-Джак блефует, стремясь показать, насколько крут. Как его заставить показать Варк-Дана?
— Язык у вождя Чёрных Ос длинный, привык, верно, лгать под стенами чужого селения, — о, Анг-Джин назвал его вождём, прогресс налицо. До уважительного обращения рукой подать. — Чем ты докажешь сказанное?
Предводитель клана жестом подал знак телохранителям. Из зарослей вытащили избитого, окровавленного синекожего в изорванной одежде. На шее у него висело ожерелье ученика, по нему и клановым татуировкам на плечах я опознал парня, ходившего со мной на ведьму.
— Узнаёшь, отрыжка слякотника? — Зар-Джак ухватил заложника за торчащий на макушке клок смоляных волос и приподнял ему голову, давая рассмотреть затёкшее от побоев лицо в завитках улиточных тату, еле заметных из-за сочащихся из ран крови и сукровицы. — Нет? Тогда я прирежу эту падаль, — у горла тролля блеснул обсидиановый ритуальный кинжал.