Санейра Эмеральд. Месть Цигейров
Шрифт:
— Покиньте комнату, все, — приказала я. — Нам с Бастианом будет легче общаться в приватной обстановке, нежели при стольких свидетелях.
— Санейра, я не доверяю ему и не собираюсь оставлять тебя наедине с ним, — как всегда Альфа начал вести себя как самец.
Почему меня это не удивляет?
Я подошла к Аарону и накрыла нас щитом, чтобы никто не слышал о чем мы говорим. Мои руки легли на мускулистые плечи волка, обтянутые черной футболкой и пиджаком. Как всегда он красивы и безупречен. Оборотень был идеальным для меня, хоть временами мне и хотелось его придушить, но он был моим, а это главное. Пальцы левой руки осторожно
— Он боится тебя и кузенов. Если я буду с ним один на один, то Бастиану будет легче открыться и довериться. Нам нужна его помощь.
— Ты можешь прочитать его память и все, — Альфа не хотел со мной соглашаться и продолжал гнуть свою линию. — Это слишком опасно, ни я, ни кузены ни за что не оставим тебя наедине с тигром.
— Ты ведь понимаешь, что я на самом деле права, но твои чувства и привязанность ко мне не позволяют здраво рассуждать. Да, я могу прочитать его, но это не будет иметь смысла. Если я смогу заслужить доверие Бастиана, то он будет добровольно нам помогать и после того, как мы остановим Лумуру сопротивление падет, ведь главарь банды кошаьчих станет верным и надежным соратником.
— И откуда ты такая логичная на мою голову? Санейра, ты запечатаешь комнату, чтобы никто из нее не смог выйти и проникнуть внутрь. Поняла? А теперь сними щит, — я сделала как меня просили. — И если я услышу хотя бы один странный звук из комнаты, то откручу тебе голову. Понял, тигр? — Альфа выпустил часть своей силы, отчего даже кошачий содрогнулся и стал мелко дрожать, хоть и пытался это всячески скрыть. Голова оборотня инстинктивно наклонилась, демонстрируя открытую шею.
Странно, почему Аарон не смог воздействовать на Бастиана в камере?
— Все Альфы такие нервные, когда находят свою пару? Или это ты такой особенный? — издевательски протянул Бастиан, его тигриные глаза полыхнули внутренним зверем.
— Тебе повезло, что Санейра здесь. Цени то, что она хочет поговорить с тобой, а не позволить мне вытрясти все дерьмо из твоей кошачьей туши.
— Какие у Вас манеры, господин Альфа. Мне уже трепетать от страха или лучше пасть ниц, содрогаясь от рыданий?
Кажется Бастиан пытается вывести Аарона из себя. Вот только зачем? Он смертник или боится, что все-таки сдастся и перейдет на нашу сторону? Если все так, то уже поздно. Улла уже почти за нас. Если Лумура бросила его здесь, когда мы напали на дом Ага, то значит, что она не дорожит жизнями и судьбами своих будущих подданных.
— Аарон, идите, я справлюсь.
Когда оборотни покинули комнату и я осталась наедине с Бастианом, то нервная дрожь прошлась вдоль моего позвоночника, заставляя на миг прикрыть глаза и сжать пальцы в кулаки. Я смотрела на Улла и видела парня, который заставил моего волка страдать от Волчьего Дурмана. Он помогал Лумуре, избил меня и обрек нас с Семом и Альфой на страшную смерть. Именно из-за него и его чертовой начальницы Нагира обвинили в убийстве Франко Хайда.
Ярость начала заполнять мою душу. Фиолетовый свет глаз озарил комнату, от чего Бастиан с удивлением взглянул на меня и сделал едва уловимый шаг в сторону, ближе к двери. Он все еще боится и если честно, то правильно делает. Лишь тот факт, что он здесь, а не рядом с Лумурой и может нам помочь выкурить эту ненормальную наследницу Цигейров, позволил тигру дышать.
— Я чувствую твою дрожь. Каждый мускул в твоем теле напряжен, ты готов бежать из этого дома, но тебя останавливает единственная мысль: 'Что если они пощадят меня'. Я права? — я медленно приближалась к Бастиану, а потом села на диван, расслабленно закинув ногу на ногу. — Бастиан, уверена в детстве ты был послушным ребенком с амбициями и желанием занять лидирующее место на верхушке пищевой цепочки оборотней. Ты умный и целеустремленный тигр, который искренне борется за права кошачьих в Ульбаре. Но почему ты решил, что возрождением рода Цигейров обеспечит безопасность таким как ты?
— Лумура… — начал говорить он.
— Она пообещала защиту и часть власти, которую обретет ее семья, — я не спрашивала, потому что по лицу тигра легко читается информация. Бастиан считал себя великим интриганом, но на самом деле передо мной напуганный ребенок, который страшится всех, кто сильнее его. Мне кажется, что стремления оборотня корнями упираются в его отношения с родителями. Возможно, деспотичный отец, Старейшина, который пытался сделать из сына идеальную смену для себя. — Но неужели ты действительно веришь в то, что такая как Лумура должна править и иметь столько силы? Она доказала, что ты и все кто сейчас в камерах внизу ничего для нее не значат. Будущая королева бросила всех вас, спасая собственную шкуру, — мои глаза встречаются с тигриными омутами. — И ты действительно хочешь следовать за такой женщиной, как она? Уверен в том, что Лумура не убьет тебя сразу после достижения своих целей?
— Даже если итак, зачем мне помогать Альфе и тебе? — Бастиан презрительно посмотрел на меня и хищной походкой дошел до кресла, опустился в него, сцепив пальцы в замок и положив на них подбородок. — Почему я должен верить, что ты или Аарон оставите меня в покое? Ведь если ты не забыла, Санейра, именно я убил Франко Хайда, именно я добыл Волчий Дурман и избил тебя на глазах у твоего кузена и волка. Я чувствую твой запах и он пропитан ненавистью и жаждой крови.
— Я не отрицаю этого. Единственно, что останавливает меня от твоего убийства-это тот факт, что я не такая как ты или Лумура. Я не похожа на вас и горжусь этим. И ты прав, все наши беды пошли от тебя. Но задумайся вот над чем. Если ты поможешь нам отыскать Лумуру и расскажешь в чем же заключается ее великий план, то я смогу договориться с правителями о снижении меры наказания. Или ты так жаждешь оказаться в каменных катакомбах?
— Где гарантии? Без них я ни за что не соглашусь даже на столь хорошую сделку, — Бастиан наклонился ко мне, обдавая мое лицо горьковато-сладким дыханием.
— И чего ты хочешь? — я изогнула темную бровь, с вниманием смотря в тигриные глаза.
Какой предприимчивый молодой оборотень. С какой-то стороны я даже восхищаюсь им, но отвращение и желание развеять его прах над Морем Радужных Слез никуда не исчезли, они лишь слегка притупились под натиском более насущных проблем и стремлений.
— Чего может хотеть оборотень в расцвете лет? — этот вопрос заставил меня вспыхнуть от злости и смущения, потому я отлично понимала куда клонит это блохастый кошак. — Он хочет власти и женщин.
— Насчет власти-это к Аарону, а женщин… есть у меня одно интересное местечко, в котором тебе очень рады.
— В таком случае- я готов помочь с Лумурой, моя Королева.
Козел, он и есть козел, хоть и дальновидный.
Двенадцатая глава