Санитар мегаполиса
Шрифт:
И еще: в этой книге матюков ты не прочтешь! Потому что их не любит автор, а мы (персонажи) все зависим от автора. Что поделать. Времена такие… были, есть и будут. Все от кого-то зависят. Конечно, можно взбунтоваться. Но не будем. Пока нас все устраивает. Нравится автор. Она симпатичная. А насчет матов – автора можно понять. Вот стань перед зеркалом и выматерись хорошенько. Только не играя матерись. И тогда сам все поймешь.
Возвратимся к нам. Мы все разные, но нас объединяет то, что мы все очень странные. Нам комфортно вместе. Мы понимаем
Объединяет нас и то, что мы пьем какао. Да, мы не пьем алкогольных напитков, и при этом нам всегда весело. А не пьем алкоголь, потому что все мы – эгоисты. Ну уж очень себя любим и заботимся о своем здоровье. Так вот: сегодня, как обычно, мы хотели посидеть попить какао, поседеть от смеха, услышав очередную историю Димки о его очередной пассии, прослушать поэзию от Динэль, послушать то, как эти стихотворения, стихотворные произведения, проще говоря – стишата, воспринимает Лиса, и выслушать мои критические замечания по поводу всего происходящего.
– Сегодня встречался с Таней. Я долго был недоволен тем, что плохо вижу. Сетовал на природу, родителей. Хочу оповестить: нареканий по этому поводу больше не услышите. Сегодня я понял, что плохое зрение экономит деньги.
Мы тупо смотрели на Диму.
– Я знаю, что ты жлоб. Или, как сам себя величаешь, экономный, хозяйственный, хотя в твоем случае понятия «жлоб» и «экономный» – синонимы. У тебя не бывает покупных тетрадей и ручек. Ты ручки и блокноты тыришь в аптеках, да и тетради у тебя все акционные,– сказала я.
– А ведь чего стоят надписи на тетрадях. Вроде: «“Гуталакс” – мгновенное избавление от запора». А на ручках? «“Импаза”. Скажи импотенции нет!» Сама видела! – сказала Динэль, заливаясь смехом.
– И как с тобой девушки после этого знакомятся?
– Ника, не забывай, какие с ним девушки знакомятся!!
– Дина! Ника! Диченки! (да, именно «диченки», а не «девчонки»! Лиса иногда не все буквы и звуки любит выговаривать, не любит быть филологически безукоризненной). Дима же начал говорить про экономию! А вы… прикалУЕТЕСь! – сделала замечание Лиса и недоуменно на нас посмотрела.
– Да. Действительно. Так как же ты умудрился сэкономить, братишка?
– Выражаясь «философски», как порадовал золотого жлобца своей души?
– Дин, вот сколько я ни читал суждений, но жлобца там точно не было. Да я даже и не слышал такого!
– Вот дебилище! Это я сама придумала сейчас – глядя на тебя, конечно! Золотой жлобец – производное от «золотой телец», символ поклонения деньгам. Я специально так сказала. С претензией на оригинальность или гениальность.
– Дин, ты у нас просто с претензией!
– Дима! Дина! Не ссорьтесь! Я вас всех люблю, но давайте пусть Дима продолжит! – сказала Лиса.
Вообще, мы обычно не ссоримся, не ругаемся. Конечно, у нас, как и у всех людей, бывают свои разногласия. Но, к счастью, без скандалов. Когда мы собираемся вместе, мы просто подшучиваем друг над другом. Исключительно любя. Наши шутки лишены негативного оттенка, злобы. Лишь Лиса иногда слова воспринимает почти буквально. Поэтому, когда мы начинаем расходиться по домам, Лиса, переживая, спрашивает: «Вы же не обижаетесь друг на друга?» Мы уже давно к этому привыкли, и нас это даже немного веселит.
Дима продолжал:
– Да. Завидуйте. Я сэкономил! Сегодня утром я проснулся у Тани. Встал. Оделся. Вышел на улицу, пошел по магазинам. Купил одну программку для работы за компьютером. Еще так удивился и обрадовался, что мне дали в магазине в подарок флэшку. Сказали: «Это вам как самому удивительному покупателю». В чем моя удивительность? В том, что похож на российского актера Даниила Страхова? Но, придя домой, понял: так, да не так. Оказалось, у меня все лицо в косметике: косметике, размазанной по лицу! У Тани ведь и тени синие, и помада красная, и тональный крем темный такой! Я же вчера этого не заметил, очки дома забыл. А пришел и, глядя на себя в зеркало, допер, в чем моя удивительность. Плюс нехитрыми умозаключениями восстановил в своем сознании вчерашнюю Танину внешность, то есть что и где у нее было намалевано, нарисовано!
– А сэкономил-то на чем? – хором спросили мы.
– Как на чем?! Если бы я не забыл очки, то пришлось бы вызывать такси, кутаться в шарфик, заматывая лицо. Бояться, стесняться. А так и денег на такси не потратил, и флэшку на халяву получил!
По комнате разлился смех.
– Экономия – это хорошо,– сказала я,– но думаю не в этом случае. Явно, продавцы магазина тебя сфотографировали и – сто процентов – уже выложили твое фото в Интернете. Естественно, как-нибудь подленько подписав!
– Ника, да хорошо, что его не избили. Подумали бы, что извращенец, и избили бы! – добавила Динэль.
– Диченки и мачишка! Все пока нормально. Я лучше пойду включу компютер. Посмотрим, может, там правда Дима есть.
Лиса медленно, как всегда, стала искать «новинки» на сайте. И нашла. На одном красовалась фотография Димы. И сайт этот был для геев.
– Сэкономил?! И на что ты копишь?
– Ника, я коплю на машину.
– У тебя же пока только копеечные подработки! Откладываешь по полкопейки? Подрабатываешь фотографом. А заказов-то мало сейчас. Денег практически нет. Как там в анекдоте? «Вот так всегда! Копишь, копишь на яхту и дом на морском побережье… А тут не выдержал, сорвался. Купил сникерс и кока-колу!»
В эту секунду в туалете раздался шум, шум воды. Все перепугано побежали смотреть, что случилось. Оказывается, прорвало трубу. Мы затапливали соседей снизу. Дина бросилась вызывать «аварийку». До ее приезда мы дружно меняли ведра, выжимали тряпки… Донельзя ухудшилось настроение. Кстати, ровно два месяца назад у Динэль была такая же ситуация. Но тогда мы скинулись, чтобы слесарь заменил старую трубу на новую. Плюс новый кафель. А этот бухарик, оказывается, чего-то намутил! Грустно было, что теперь уж не сможем помочь Дине. Денег ни у кого не было.