Саоми
Шрифт:
Рион Манн отбивался умело и жестоко. Казалось, любой его противник обречен заранее. Люди гибли. Саоми Ярат отчаянно пробивался к Элифу, стремясь остановить, но тот словно чувствовал это и каждый раз оказывался слишком далеко. Однако перевес был на стороне Вонга, вот только неизвестно, какой ценой достанется победа.
Оказавшись в плотном кольце соратников, Элиф остановился на мгновение. Он увидел Вонга — хмурого, но уверенного в победе, рыжего Арена — с яростным боевым запалом размахивающего секирой. Саоми Ярат, окруженный серо-фиолетовыми противниками, еще пытался найти Манна
Возможно, не на смерть, но еще хуже — попасть в руки Стига, испить всю чашу унижения, отвечая на вопросы — его и Даена. Элиф не питал иллюзий насчет того, что любовь к Серхат остановит Вонга — слишком уж далеко все зашло. Оставалась единственная возможность…
Рион Манн поднял рог и протрубил отступление. Мгновение спустя прозвучал приказ правителя. Бой замер. Все еще держа наготове оружие, противники разошлись.
— Хватит на сегодня чужой крови, — Рион Манн выступил вперед. — Полагаю, нам стоит решить все вопросы один на один. В честном поединке. Я вызываю тебя, Даен, ответить за несправедливые обвинения в мой адрес. Или подтвердить их своей победой.
Повисла тишина, все ждали слов правителя. Но ответил саоми.
— Я принимаю вызов вместо Вонга, — заявил Ярат.
Мастер Элиф несомненно считал саоми куда более слабым противником, чем теперешний правитель. Он принял вызов: нехорошая усмешка, кивок.
— Не думаю, что тебе стоит это делать, — Даен понизил голос. — Помнишь, мы говорили о внушении? Он действительно мастер. Если ты поддашься, никто не сможет тебе помочь.
— Я помню об этом, — отозвался Ярат. — Но твоя жизнь сейчас важнее. И подумай, разве ты сможешь смотреть в глаза Серхат, если убьешь ее названного отца? А мне есть за кого мстить. И я дал обещание Итану.
— Тебе виднее, — согласился Вонг.
Дверь дома распахнулась. Серхат было не удержать, она вылетела на террасу и бросилась к Даену.
— Прекратите! Остановите это!
— Я попросил тебя не выходить и не вмешиваться, — холодно напомнил правитель.
— Как я могу не вмешиваться! Что вы задумали! Что это за поединок? — и повернулась к Ярату. — Зачем ты принял вызов?
За женщиной-саоми показалась Нора, из-за ее плеча опасливо выглянула Инга. Арен попытался строгим взглядом загнать дочь назад, но та не послушалась и осталась стоять в дверном проеме.
— Ты хочешь с ним драться? — Серхат подошла к Ярату. — Зачем? Что ты хочешь доказать? Кому?
— Пусть Даен расскажет тебе о пожаре, — коротко ответил Ярат.
— Ты всерьез думаешь?.. — янтарные глаза женщины зло сверкнули. — Дурак! Да как ты смеешь!
— Серхат! — голос Элифа заставил ее обернуться и замолчать. — Серхат, дочка, прошу тебя, дай нам самим все уладить. И, пожалуйста, послушай Даена и не вмешивайся. Все будет хорошо.
Пожилой мастер улыбнулся, заставив Ярата вспомнить Эште — тихий уютный домик, разговоры на вершине Джамерьи, и то, как старший ученик господина Эрхата пытался примирить его с Даеном Вонгом.
Серхат, повинуясь воле отчима, отступила в тень, к террасе и вцепилась в деревянную опору. Ярату хотелось оглянуться, посмотреть в глаза тем, кто стоит за спиной, но… Инга снова решит, что он прощается. А прощаться Ярат пока не собирался, потому что впервые за последние годы жить хотелось и очень.
Саоми шел по мятой зеленой траве. Белая рубашка в пятнах чужой крови, меч, наспех вытертый, мрачно поблескивает. Голова опущена, глаза смотрят на противника, но не в лицо — в грудь. В лицо, особенно в глаза Манну смотреть нельзя — саоми это знает. Зато он видит руки — каждое движение, даже то, которое только родилось в мыслях. Но Рион Манн — мастер, он и здесь сумеет обмануть.
— Боишься, я вижу, — участливое замечание Элифа прозвучало по-отечески заботливо. — Тебе ведь не хочется драться, не хочется убивать… И умирать тоже не хочется, верно? — вздох, усмешка. — Глупый мальчишка, тебя снова используют. Даен не хочет драться со мной сам. Из-за Серхат. Потому и позволил тебе выйти.
Ярат перевел дыхание, не позволяя себе вникать в смысл произносимых Элифом слов, задумываться над ними.
— Думаешь, это твой выбор? Твоя месть? Нет, Ярат, ты всегда будешь делать то, чего от тебя захотят другие, — мастер с презрением смотрел на молодого противника — этот взгляд саоми чувствовал всем телом. — Подними голову, трус!
Ярат молча качнул головой. И ответил на слова первым ударом.
Шаг, поворот. Солнечный блик на узорчатом клинке Манна. Ярат в который раз напомнил себе — не смотреть в лицо. Новая атака. Элиф ушел легко и тихо рассмеялся.
— Тебя отправили на смерть, Ярат. Но мы еще немного поиграем…
И он играл — как кошка с мышью. Наверняка Элиф заметил темные круги под глазами саоми, и понимал, что за каких-то двое суток, которые нельзя назвать спокойными, Ярат не успел восстановить силы после тюрьмы. Вот и тянет время, изматывает, чтобы потом красиво и унизительно легко перерезать своей жертве горло.
Ярат прервал игру. Следующая атака была жестче предыдущих. Манну оказалось нетрудно перестроиться на новый темп, но больше он не смеялся. И отвечал стремительными ударами. Первый, второй, третий… Четвертый почти достиг цели. Лезвие полоснуло по груди наискосок, но саоми почти не почувствовал боли. И подставил меч, блокируя новый удар.
— Вот как, — процедил мастер сквозь зубы. — Ты все еще на ногах. Не ожидал.
Скрежет металла, поворот, взмах — и снова лицом к лицу, только Ярат смотрит вниз, на сжимающие рукоять смуглые пальцы Манна.
— Саоми все так выносливы? Или тебя подготовили?
"Не слушать, — приказал себе Ярат. — Не слышать!"
— Хорошо ли ты помнишь наши разговоры у вершины Джамерьи? — Элиф усмехнулся и прошептал: — Иола.
Снег крупными хлопьями падает, кружится. Высокий темноволосый парень, прислонясь к серому валуну, смотрит вниз, в завьюженную пропасть. Долину Эште, море, соседнюю гряду — не видно. Только снег вперемешку с туманом.
Рядом с ним — пожилой мужчина в меховой куртке: седые волосы коротко подстрижены, подбородок гладко выбрит. Он говорит что-то, монотонный голос постепенно усыпляет, отвлекая от смысла.