Сапиенс как вирус
Шрифт:
– Будут идеи – добро пожаловать ко мне.
Потемкин с удивлением уставился на исчезающую поверхность стекла, различая проступившую картину плавающих в воздухе сгустков раскаленной материи.
– Они что у тебя, сами себя создают? – пробормотал он потрясенно. – Ведь взорвалось все!
– Это же программы, а не помидоры, – засмеялся хакер.
– Их не нужно поливать и ждать, пока созреют.
Сбоку кто-то шумно охнул и тяжело вздохнул.
Потемкин повернулся. Жора, поджимая ноги под себя, скорчился на полу. Упираясь в остатки системного блока спиной, хакер прижимал старенький ноутбук
– Я, кстати, тоже ни-фи-га не пойму. Почему, например, тот же метеорит не прилетел тебе на голову, пока ты еще не был Либерисом?
– Окстись! Накаркаешь, прилетит, время для Демона должно быть категорией условной, – пробормотал Потемкин и тут же поинтересовался. – Слушай, а зачем тебе компьютер? У тебя в голове беспроводной интерфейс, а ты вместо того, чтобы подключаться к любой сети дистанционно, лупишь по клавишам и пялишься в монитор.
– Интерфейс? – хакер пожал плечами. – Либо я к нему еще не привык, либо этот чертов плейт не всегда работает. Сейчас, например, я его вообще не чувствую.
Открывая пластиковый корпус, Жора коснулся взглядом дисплея, громко хмыкнул и удивленно воззрился на экран. В широко открытых глазах молодого человека мелькнуло изумление, словно он увидел перед собой давно умершую бабушку.
Дмитрий быстро скользнул к светящемуся прямоугольнику, пытаясь различить, что могло так удивить Жору, но был разочарован, наталкиваясь на пустоту, отсвечивающую серой пылью едва заметных нулей. Закрывая глаза, он отрешился от существующей реальности и быстро нырнул в Сеть.
Компьютерное пространство встретило его непривычной тишиной. Ни головокружительного калейдоскопа набегающих картинок, ни странных звуков, характерных для Сети. Вокруг никого и ничего. Только сейчас Дмитрий осознал, что могло так испугать хакера. Пустота. Исчез новострой Вирусапиенса, исчезли даже стандартные долины безмятежности от Майкрософт.
Потемкин оглянулся и обнаружил за спиной высокую насыпь, состоящую из бесконечного множества похожих на грязные градины цифр – нулей. Чуть поодаль высилась еще одна куча бессвязных символов – единичек.
Его окружал мертвый сюрреалистический мир, безжизненная цифровая свалка. Даже земля здесь присутствовала лишь условно, как рисунок на невидимом стекле. По крайней мере, вокруг Дмитрия еще можно было различить цифровую пыль, собравшуюся на небольшом пятаке, а отойди он на два шага в сторону, не увидел бы ничего, кроме разверзшейся под ногами бесконечной пустоты. Вот только приближаться к пугающему провалу совсем не хотелось.
Поразмыслив, Потемкин решил возвращаться, но именно в этот момент за его спиной кто-то громко выругался.
– Черт возьми! – донеслось из огромной насыпи.
Дмитрий дернулся навстречу знакомому голосу и увидел недовольное лицо Вирусапиенса. Голова с присыпанной единичками бородой торчала прямо из кучи цифр, а тело, как магнит, собирающий железную стружку, складывалось в единое целое.
– Ты? – удивился он. – А Тромб где?
– Тут, недалеко, в церквушке, – ответил Вирусапиенс, выбираясь из цифровой шелухи. – Он здесь не сможет существовать, – продолжал вирус, обводя рукой насыпи, висевшие в пустоте.
Только сейчас Дмитрий обратил внимание, что громадных нуль-единичных холмов было очень и очень много.
– А ты как же? – спросил он.
– Я, как и ты, из другого мира, – Вирусапиенс гордо выпятил грудь, сдвинул брови. – Думаю, даже из другого измерения. Не весь конечно, но какая-то часть меня точно оттуда. Благодаря ей я и существую.
Дмитрий не понял, что хотел сказать вирус, но уточнять не стал, лишь покачал головой.
– Я думал, ты отпустишь Тромба, – пробормотал он.
Вирусапиенс недовольно нахмурился:
– Я тоже так думал, когда возвращался в сеть, даже тело для него подготовил и в церкви оставил. То в котором сам раньше пребывал. Да тут такое началось!
Он кивнул в сторону соседней насыпи:
– Результат видишь.
– Почему вы еще живы? – поинтересовался Дмитрий. Ему вдруг стало неловко, и он попробовал оправдаться. – Нет, ты не подумай, я конечно рад, но…
– Да понял я, – Вирусапиенс надолго замолчал. С тех пор как аморф напал на церковную сеть, он не переставая искал ответ на этот вопрос. С недавнего времени он даже Тромба подключил к решению задачи. – Может, мы с Демоном не можем убить друг друга, потому что мы… две грани одного процесса. Мы не можем находиться в одном месте долгое время. Вот ты… – он подбросил вверх возникшую из ниоткуда десятирублевую монету. – Можешь сказать, какова вероятность того, что выпадет и орел, и решка одновременно?
На лице Потемкина мелькнула снисходительная улыбка.
Вирусапиенс, улыбаясь, покачал головой:
– Есть такая возможность…
– Некогда, – торопливо шепнул Дмитрий, замечая, что собеседник стремится втянуть его в разговор. Шепнул и открыл глаза, потер лицо руками, удивленно захлопал ресницами.
Испуганно озираясь, он старался понять, что же произошло во внешнем мире.
Вначале он даже подумал, что не до конца выбрался из киберпространства: вокруг, вместо квартиры хакеров-погорельцев, насколько хватало глаз, раскинулась бескрайняя выгоревшая степь. Желтая пожухлая трава гнулась к земле, порывы сухого ветра гнали серые тучи над необозримой равниной.
Затем Дмитрий решил, что степь вокруг – фокусы Вирусапиенса, который каким-то образом действует на его сознание. Он прислушался к своим ощущениям и понял, что не «видит» поблизости не только компьютеров, но и комнаты, из которой совсем недавно вышел в сеть. «Где я? Почему?» – лихорадочно соображал он. Взглянув под ноги, с удивлением обнаружил, что стоит на здоровенном покатом валуне. Глаза обежали окрестности. Где-то вдали, у самого горизонта, появилась маленькая точка, но он лишь скользнул по ней невидящим взглядом. Однако через несколько минут темное пятнышко все же привлекло его внимание. Приближаясь, оно превратилось в небольшое облачко, а затем в громадную пыльную тучу, стелющуюся над самой землей. Коричневая завеса закрыла полнеба, и от нее оторвались темные силуэты наездников. Коротконогие всадники с криком и гиканьем скакали в сторону Дмитрия. Размахивая нагайками, они тащили из-за спины короткие луки, круглые легкие щиты болтались у седел.