Сармико
Шрифт:
Снег слепит глаза. Ветер рвет одежду. Того и гляди сорвет девочку и унесет в море.
Далеко, далеко слышится голос Сармико:
— Держи-и-сь, Лена-а-а!..
Воет и свистит ветер. Птицы сбились с полета.
Вот ветер подхватил слабый цветочек, тот, что нес Сармико в подарок своей маленькой подруге. В последний раз затрепетал цветок своими лепестками и исчез в снежном вихре. И больше ничего не видно — пурга.
На берегу борется с пургой человек. На секунду вынырнул из снежного вихря его большой силуэт и снова потерялся. Слышен голос:
— Ле-е-на-а-а! Ле-е-на-а-а!..
Завыла, закрутила метель.
Вот еще человек, поменьше, пробирается сквозь пургу.
— Сармико-о-о!.. — слышится старческий голос. И снова лишь вой пурги. И снова только крутящаяся пелена перед глазами.
Усталый, измученный тащится олень, сильно наклонив вперед рогатую голову. Девочка на его спине еле видна под толстым покрывалом снега. Но вот олень изнемог. Колени его подогнулись. Он повалился в снег.
Воет и метет пурга.
Радист и Яхтыргын нашли друг друга в слепящем белом вихре. Вместе ищут они потерявшихся в пургу детей. Наткнулись на снежный холмик. Из него торчат рога оленя. Радист разгреб снег и вытащил свою полузамерзшую дочку. Он несет ее на руках, с трудом продираясь сквозь напирающий на него ветер.
Яхтыргын поднял оленя.
Дико воет пурга. Бешено кружится снег. Люди и олень пробираются к светящемуся вдалеке огоньку.
И вот, наконец, они у стен радиорубки. В теплом свете, падающем из окна, кружатся в вихре снежинки.
Люди пришли. Они дома. Лена спасена.
4. Мальчик, па льдине
— Сармико! — Это первое слово, которое произнесла Лена, как только пришла в себя. Она лежит на диване, укрытая шкурами. Около нее отец и Яхтыргын. Но она с ужасом смотрит в окно, за которым бушует метель.
— Сармико! — Ей кажется, что она видит мальчика и прижавшуюся к нему собаку на качающейся льдине среди воя и свиста метели.
То поднимается, то опускается льдина.
— Папа! Он там, на льдине! Его уносит в море!
В отчаянии Лена протягивает руки к Яхтыргыну. Может быть, он утешит, подбодрит ее. Но нет. Печально качает головой старик.
— Море хочет взять Сармико, — говорит Яхтыргын. Он уже ни на что не надеется; он уверен, что внук его погиб.
Но радист знает, что надо делать. У ярко освещенного пульта, торопливо работая ключом, говорит он в микрофон:
— Р.Д.П. Р.Д.П. Мальчик на льдине!.. Уносит в море…
Позывные несутся через море. Сквозь пургу, поверх льдин и торосов бегут радиоволны, и далеко летит голос радиста:
— Мальчик на льдине!.. Уносит в море…
Улеглась пурга.
Сармико у кромки льдины всматривается вдаль.
Перед ним огромное водное пространство, и где-то там, на горизонте, причудливо вырисовываются айсберги.
Больше ничего не видно мальчику. Он один с Нынкаем на льдине, которую уносит все дальше и дальше в море.
5. Говорит полярный радиоцентр
Печальный сидит старый Яхтыргын у порога радиорубки.
— Человек не может спорить с морем, — говорит он.
— Нет, может! — решительно возражает Лена. — Правда, ведь может? Папа, скажи ему.
Девочка прижалась к отцу.
Радист молча сидит с наушниками у аппарата. Но вот он включает репродуктор и говорит старику:
— Слушай, Яхтыргын.
И Яхтыргын слышит голос из репродуктора:
— Алло! Алло! Говорит полярный радиоцентр. Говорит полярный радиоцентр…
Опять плывут в эфире радиоволны.
Высоко на горе заполярный город и здание радиоцентра с высокой радиомачтой. Голос диктора становится все ближе, все громче:
— Поручено обследовать самолету… Дано указание летчику…
И вот в ночном небе появился самолет. Летчик вылетел спасать Сармико.
Яхтыргын верит диктору: радио всегда говорило ему правду.
И Леночка, радостная, ласковая, утешает старика:
— Дедушка, ты слышал? Спасут его! Спасут Сармико!
Поднял голову старик.
— Сильный стал человек… Очень сильный! — с надеждой говорит Яхтыргын.
6. Умка на льдине
Догорают нарты. У костра сидят, тесно прижавшись друг к другу Сармико и Нынкай. Отблески огня освещают страницы книги, которую держит в руках Сармико.
— Лена мне книгу везла, — говорит он грустно. — Хороший товарищ Лена.
Сармико перевернул страницу. Смотрит картинку. На ней изобрз жены Красная площадь и Спасская башня.
— Москва… — восхищенно говорит Сармико.
А нарты догорают. Скоро нечем будет согреться мальчику и собаке.
Вспыхнул язычок пламени. Еще раз… еще…
— Худо, Нынкай? Холодно, а?
И вдруг Нынкай вскочил и глухо зарычал. Шерсть встала дыбом.
Прямо на них идет умка — белый полярный медведь. Он вытянул шею, принюхивается.
Сармико вскочил, схватил ружье, целится в медведя.
Нынкай тоже решил сражаться. Он бросился с лаем вперед, но- испугался, поджал хвост и отступил, рыча и повизгивая.
Огромный свирепый зверь встал на задние лапы и пошел на мальчика. Сармико не успел выстрелить и отскочил в сторону. Ружье оказалось в лапах медведя.
Умка яростно грызет ствол ружья. Нынкай в страхе прижался к ногам хозяина.
И в этот момент раздался шум самолета. Вот уже виден самолет, он приближается, снижаясь. На крыльях его горят огни.
Умка испугался непонятного шума. Он бросил ружье и, опустившись на все четыре лапы, переваливаясь, удирает.
Вот тут Нынкай расхрабрился. С громким лаем он бросился за медведем. Но умка уже в воде, уплывает. Нынкай рявкнул в последний раз. Умка далеко.