Шрифт:
Вместо пролога. Стихи
Мое любимое стихотворение у Асадова.
Сатана
Ей было двенадцать, тринадцать — ему.
Им бы дружить всегда.
Но люди понять не могли: почему
Такая у них вражда?!
Он звал ее Бомбою и весной
Обстреливал снегом талым.
Она в ответ его Сатаной,
Скелетом и Зубоскалом.
Когда он стекло мячом разбивал,
Она его уличала.
А он ей на косы жуков сажал,
Совал ей лягушек и хохотал,
Когда она верещала.
Ей было пятнадцать, шестнадцать —
Но он не менялся никак.
И все уже знали давно, почему
Он ей не сосед, а враг.
Он Бомбой ее по-прежнему звал,
Вгонял насмешками в дрожь.
И только снегом уже не швырял
И диких не корчил рож.
Выйдет порой из подъезда она,
Привычно глянет на крышу,
Где свист, где турманов кружит волна,
И даже сморщится:- У, Сатана!
Как я тебя ненавижу!
А если праздник приходит в дом,
Она нет-нет и шепнет за столом:
— Ах, как это славно, право, что он
К нам в гости не приглашен!
И мама, ставя на стол пироги,
Скажет дочке своей:
— Конечно! Ведь мы приглашаем друзей,
Зачем нам твои враги?!
Ей девятнадцать. Двадцать — ему.
Они студенты уже.
Но тот же холод на их этаже,
Недругам мир ни к чему.
Теперь он Бомбой ее не звал,
Не корчил, как в детстве, рожи,
А тетей Химией величал,
И тетей Колбою тоже.
Она же, гневом своим полна,
Привычкам не изменяла:
И так же сердилась:- У, Сатана!
–
И так же его презирала.
Был вечер, и пахло в садах весной.
Дрожала звезда, мигая…
Шел паренек с девчонкой одной,
Домой ее провожая.
Он не был с ней даже знаком почти,
Просто шумел карнавал,
Просто было им по пути,
Девчонка боялась домой идти,
И он ее провожал.
Потом, когда в полночь взошла луна,
Свистя, возвращался назад.
И вдруг возле дома:- Стой, Сатана!
Стой, тебе говорят!
Все ясно, все ясно! Так вот ты какой?
Значит, встречаешься с ней?!
С какой-то фитюлькой, пустой, дрянной!
Не смей! Ты слышишь? Не смей!
Даже не спрашивай почему!
–
Сердито шагнула ближе
И вдруг, заплакав, прижалась к нему:
— Мой! Не отдам, не отдам никому!
Как я тебя ненавижу!
Эдуард Асадов
Красивая девочка
Она косички заплела и завязала бант.
Она красивая была.
А я не виноват.
Да я б ей слова не сказал
И никогда не тронул!
А тут… и бант ей развязал,
И за косичку дернул.
А у нее еще глаза…
И в белых гольфах ноги.
Ну, невозможно, ну, нельзя
Не встать ей на дороге.
То в платье розовом с каймой,
То в белом, ещё хуже…
Ну как же мне её водой
Не окатить из лужи?!
То прядь волос со лба смахнёт,
То смотрит, не мигая…
И просто зло меня берет -
Зачем она такая?
Ну что мне делать?
Как мне быть?
Терпеть — невыносимо!
Ну не могу ж я с ней дружить?
Придётся, видно, отлупить,
Чтоб не была красивой!
Алла Ахундова
Глава 1
Глава 1
10 лет назад.
Мы играли во дворе с пацанами в войнушку, когда во двор въехала большая грузовая машина и остановилась возле нашего подъезда, а за ней приехала еще одна, на этот раз легковая. Из нее выбрался высокий светловолосый мужчина, обойдя машину помог выйти хрупкой и красивой женщине, а после из задней дверцы вышла маленькая и очень красивая девочка в белом платье. Она вся была словно из солнечных лучей — такая светлая и яркая! Я даже остановился, и меня «убили». Ко мне подбежали остальные ребята.
— Это к вам подъезд новые жильцы что ли? — Спросил Серега.
— Наверное. Вроде Стрельцовы бабкину квартиру продали, больше и некуда.
— Тачка такая нормальная. Пойдем поближе посмотрим?
— Ага, пойдем. — Сам я не очень-то соображал, что делать и что говорить, но перед друзьями этого показать не мог, я ведь самый старший, мне уже одиннадцать.
И вот мы вчетвером пошли поближе рассмотреть новенький Volkswagen Passat, сверкавший свежей полировкой и манивший мальчишек потрогать свой темно-синий блестящий бок. Взрослые к этому моменту зашли в подъезд, а девочку оставили следить за вещами, так как грузчики понесли первую партию вещей. Она стояла и смотрела по сторонам, личико ее выражало смесь пренебрежения и скуки, словно она — принцесса и попала в недостойное ее взора и царственной особы место. А когда она все же повернула к нам свое лицо, то посмотрела так, словно мы отбросы, вылезшие с помойки и посмевшие стать рядом с ней.
— Привет. Слушай, девочка, а вы сюда переехали? Это ваша машина? Как тебя зовут? — друзья почти одновременно стали задавать ей вопросы, на что она только посмотрела презрительно.
— Я с незнакомыми не разговариваю. А будете приставать, я все папе расскажу, он вас убьет и уши открутит. — И так посмотрела своими огромными зелеными глазищами!
Какая наглая девчонка! Не знаю, что на меня нашло, но я схватил прутик и, подойдя к еще не подсохшей после недавнего дождя луже, сковырнул грязь и точным движением направил ее прямо в девчонку. Словно в замедленной съемке, я видел, как комок грязи распадается в воздухе на несколько комочков поменьше, и все они приземляются прямо на белоснежное платьице. Секунда, нет доля секунды, и пространство вокруг озаряется громким криком: «Ааааа!!! Дурак! Ты меня вымазал! Я все папе расскажу!»
Я так же быстро бросаю прутик и с криком «бежим!» со всех ног несусь прочь, слыша за спиной, как отворяется дверь и приятный женский голос говорит: «Катя, что случилось? Почему ты кричала?»
Мы с друзьями прибежали на стройку неподалеку. Отдышались.
— Ты на фига в нее грязь кинул? — Спросил Тоха, который был самый серьезный и правильный из нас.
— Подумаешь принцесса! Могла нормально ответить, что мы… а, короче, ну ее.
— Ага. Нам-то пофигу, только она теперь напротив тебя жить будет и стопудово все папочке уже рассказала. Так что вечером тебе кранты.