Сайонара Цветолина!
Шрифт:
– Ого, – проговорил Женя. – И тебе плевать, что скажут остальные? А если и с тобой не будут общаться… Не слабо?
– Не слабо! – замотала головой Оля, решив первой поцеловать парня. Привстала на цыпочки и осторожно коснулась губами Жениных губ, обняв одноклассника за шею. Парень тут же охотно ответил на поцелуй, а его руки крепче прижали Олю к себе. И в этот миг мир будто перевернулся. Под ускоренное биение двух сердец накренился Литейный проспект вместе с разводным мостом, узкими тротуарами, многочисленными машинами
15
Вечером на оживленном проспекте было не протолкнуться. Из заведений гремела ритмичная музыка, слышалась иностранная речь. Оля шла вдоль домов, крепко держа в обеих руках поводок. Нортон вприпрыжку трусил рядом.
Еще издалека Воробьева услышала громкие раздраженные голоса. Прищурившись, в сумерках разглядела компанию, где один из парней схватил за рукав куртки высокую стройную девушку. Она тут же выдернула руку и со злостью выкрикнула ему что-то в лицо. Прохожие шли мимо, равнодушно пряча лица в воротники курток.
Компанию освещали украшенные гирляндами витрины да яркий сигнал светофора. Подойдя чуть ближе, Оля без труда узнала в девушке Цветолину и прибавила шаг.
– Нортон, быстрее! – торопила собаку Оля. – Нужна твоя помощь!
– Думаешь, свалила из школы, так мы тебя не найдем? – наклонившись близко к лицу Цветы, зло проговорил парень.
– Плюнуть бы тебе в рожу, Большов! – негромко проговорила Цветолина, но Оле удалось расслышать эту фразу. Она подошла совсем близко к этим ребятам, и сердце с тревогой замерло. Но Воробьеву никто не замечал. Цвета продолжила: – Почти два года прошло, а ты все забыть не можешь…
– Да вот встретил тебя на улице, и былые чувства вспыхнули! С новой страстью… А ты рискни, Цветик! Плюнь! – загоготал Большов. И по выражению лица Цветы Оля поняла, что Константинова готова пойти на этот риск…
– Привет! – выкрикнула Воробьева, сама от себя не ожидая такой смелости.
И Цвета, и незнакомые парни тут же повернули к Оле головы.
– Что, прости? – оглядев Олю, проговорил Большов.
Воробьева стояла на месте, переминаясь с ноги на ногу. Ближе к себе подтянула за поводок Нортона, который с интересом уставился на незнакомцев. «Ну вот зачем я в это полезла? – с досадой подумала девочка. – Вечно сначала сделаю что-то, а потом жалею…»
– Привет! – отозвалась Цветолина. – Это моя одноклассница! Оля!
Большов еще раз осмотрел незнакомую девчонку, а затем повернулся к Цвете.
– И че дальше? – Потом опять обратился к Воробьевой: – А ты, Оля, топай дальше, куда там топала…
– Перестань, Большов! – поморщилась Цветолина. – Совсем не смешно!
Цвета с силой оттолкнула от себя парня и уже сделала пару шагов вперед, когда Большов снова схватил ее за руку. Его два приятеля стояли рядом и с интересом смотрели на происходящее.
– Пусти! – прошипела Цвета.
– А то че?
– А то я на вас собаку натравлю! – быстро проговорила Оля.
– Че? – сердито посмотрел на Воробьеву Большов. Парень было дернулся в сторону Оли, но Нортон тут же злобно зарычал, обнажив острые клыки.
– Дура! Собаку убери! – пригрозил испуганно Большов. – Почему он у тебя без намордника?
– Тебе бы намордник нацепить! – огрызнулась Оля.
Нортон тут же зашелся громким лаем. Теперь на ребят стали обращать внимание другие прохожие.
Большов отпустил руку Цветолины и резко развернулся.
– Я узнаю твой новый адрес, Цветик! – бросил он напоследок. – И папочка гулящий не поможет!
Остальные парни, растерянно потоптавшись, двинулись за своим приятелем.
– Ага! Удачи! – буркнула Константинова.
Цвета сложила руки на груди и смотрела на Олю. Оля – на Цвету. Сломанный светофор мигал оранжевым, освещая их лица. Нортон растерянно переводил взгляд с одной девочки на другую.
– Спасибо! – наконец проговорила Цветолина. Она подошла к огромной витрине и села в оконный проем. Над ее темноволосой головой теперь радостно перемигивалась гирлянда. – Но я бы и сама справилась с ним…
Оля растерялась. Некоторое время стояла молча, а затем подошла к Цвете и присела рядом.
– Куда тебе… – прочистив горло, проговорила Оля. Почему-то рядом с Цветолиной она терялась. Это Синицына – свой человек. Ее и подколоть можно. А к Константиновой не знаешь, как подобраться… – Он такой здоровый!
– И на здоровых управу найти можно, – проговорила Цвета и полезла в карман куртки. – В крайнем случае, орать бы начала…
Константинова достала пачку сигарет и блестящую зажигалку. Закурила.
– Что он от тебя хотел? – спросила Оля. Честное слово, не собиралась задавать этот вопрос! Он как-то сам вырвался…
– А ты любопытная, Оля Воробьева! – усмехнулась Цветолина, стряхнув пепел на промерзший асфальт. Снова затянулась…
– А куришь зачем? – спросила Оля, немного отодвинувшись от Цветы. Чтобы пуховик и волосы не пропахли… Воробьеву воротило от одного запаха табачного дыма. Как-то давно отец начинал курить, но мама быстро отучила его от этой пагубной привычки…
– Еще и тактичная! – покачала головой Цвета.
– Нет, дело, конечно, твое… – смутилась Воробьева. – Кури, пожалуйста…
– …на здоровье! – подсказала Цвета, сдерживая саркастический смешок.
Оле стало обидно. Тон Цветолины казался ей высокомерным… А она ее, между прочим, от каких-то отморозков из прошлой школы спасла!
– Если ты считаешь, что я одна из этих… – начала Оля, – которые тебе в рот заглядывают…
– Чего? – удивилась Цвета, выпуская струю дыма.
– …и носят белые «Мартинсы», то не угадала!
– При чем тут мои «Мартинсы»? – не понимала Цвета.