Сбежавшая игрушка
Шрифт:
— Поля, к сожалению, нет прямых улик, — выдохнул оборотень и отошел от меня, задумчиво глядя в окно. — Куда исчезли все пропавшие девочки? Я уверен, что они мертвы, но куда он девал тела? Зуб даю, что кто-то помогает ему в приюте, скорее всего, весь педсостав в курсе, но вот почему они молчат? И самое главное: зачем он это делает?
— Затем, что он психопат, — буркнула я. — Нормальный человек такого творить никогда не будет.
Сандр повернулся, притянул меня к себе и снова обнял, нежно поглаживая спину и волосы. Его близость дарила мне покой и помогала воспринимать всю
— Ты молодец, что выбралась, — негромко сказал он. — Молодец, что выжила. Благодаря тебе мы наконец-то его остановим, — на этих словах Сандр вдруг сник.
— Что не так?
— Говорю же, улик нет. Тот же Жак не видел, чтобы лично Боргем кого-то куда-то тащил и насиловал, он только заметил, что в приюте вполне здоровые на вид девочки куда-то исчезали.
— Допроси воспитателей! — попросила я.
— Уже, — скривился оборотень, словно выпил что-то горькое. — Все твердят, что ничего не видели и не слышали, дети умирали по естественным причинам и, конечно, же, лорд Боргем здесь не причем.
— И что теперь? Все зря?
— Нет, я буду и дальше копать, — помотал головой Сандр. Мне вдруг стало его так жалко. У бедняги впали глаза, и мешки под ними только усугубляли впечатление. Волосы растрепались, пряди выбились из привычной аккуратной и тугой косы.
— Поспи, — тихо, почти шепотом попросила я, проведя рукой по трехдневной щетине на его лице.
— Не хочу, — отмахнулся он, как от чего-то неважного.
— Давай! — я почти насильно подвела его к кровати и толкнула. Конечно, если бы он захотел по-настоящему сопротивляться, то и с места не сдвинулся бы, но Сандр решил подыграть мне и упал навзничь. Пружины матраса жалобно скрипнули под весом его тела.
Я по-хозяйски залезла на оборотня и оседлала его, победно глядя сверху вниз.
— Девочка моя, даже не мечтай, — как-то печально вздохнул он, заведя руки за голову. — Я не буду спать с ребенком.
— Ну, — во-первых, я не ребенок, — возразила я, медленно расстегивая пуговицы на его рубашке. — Во-вторых, что бы ты там не кричал, я уже достигла брачного возраста и мне, как говорится, уже можно». В-третьих… Что ты чувствуешь ко мне? — вопрос получился неожиданным даже для меня.
— Я люблю тебя, маленькая лгунья, — беззлобно признался оборотень, и уголки его губ дрогнули в нежной улыбке. — Но спать с тобой больше не буду.
— Почему? Сандр, мы любим друг друга, так к чему все эти препятствия? Не надо все усложнять. Я достигла брачного возраста!
— Это у людей есть деление на совершеннолетие и брачный возраст, — скривился Сандр. — Для оборотней все проще: нет двадцати одного года, значит, ты ребенок. Всё.
— А если оборотень встретит свою пару до того, как ей исполнится двадцать один?
— Ну, это случается довольно редко, но в таких случаях мы делаем исключение. Если создалась пара, они уже не расстанутся, и разлучать их насильно — слишком жестоко. В таких случаях, с согласия главы стаи и родителей девушки они женятся и живут как все.
Я замерла, обдумывая его слова. То есть, если мы вдруг окажемся парой, то наши отношения будут вполне законны, несмотря на мой возраст? У меня
— А если бы ты узнал, что я — оборотень? — завороженно спросила я, глядя ему в глаза. Не знаю, чего именно я ожидала, но Сандр вдруг от души расхохотался.
— Поля, не смеши, — сквозь смех ответил он. — Я понимаю, что ты хочешь быть со мной, но не надо мечтать о невозможном.
— Почему ты в этом так уверен? — помрачнела я. — Почему считаешь, что я не могу быть каким-нибудь…потерянным оборотнем? Может, от меня отказались родители?
— Это невозможно, — вмиг посерьезнел Сандр. — Мы очень ценим свою пару и детей от неё. Если где-нибудь пропадет женщина или, не допусти Луна, ребенок, мы перероем всю империю, но найдем их. На моей памяти было несколько случаев, когда девушек похищали или они сами сбегали, но стая всегда находила таких пропавших, живыми или мертвыми, но находила и возвращала семье. А отказать от ребенка — это вообще немыслимо. Даже если вдруг ребенок останется сиротой, его берут под опеку родственники или, в крайнем случае, Старейшина стаи. Мы можем иметь детей только от своей пары, дети всегда желанны, у нас даже бастардов нет.
— А если бы он вдруг появился? — допытывалась я. — Произошло чудо и человек или другое существо смогло зачать от оборотня? Что тогда?
— Не знаю, — неопределенно хмыкнул Сандр. — Это был бы скандал, но даже такого ребенка мы бы все равно приняли. А куда его девать? Наполовину он ведь оборотень…
— А если бы такой бастард нашел свою пару среди оборотней?
— Не, здесь все зависит от его пола. Если бы это был парень, то родители его избранной могли бы выразить ноту протеста, потребовать, чтобы он сначала добился приличного дохода, смог обеспечить будущую семью. А если девушка… — он вдруг запнулся.
— Что тогда? — расстроилась я.
— Если оборотень находит свою избранную, его начинает безудержно тянуть к ней, её запах сводит с ума и лишает разума, — с наслаждением произнес он, прикрыв глаза. Явно представлял себе свою пару и то, как будет наслаждаться ею. — Многие новообретенные сутками не вылезают из постели, наслаждаясь близостью пары и её телом. Моя старшая сестра после того, как получила метку, неделю провела в дом мужа, а когда все же вышла оттуда, ей было больно ходить, — хохотнул Сандр. — Но она выглядела самой счастливой на свете.
— А если одна из ваших женщин вдруг…нарушит закон? — осторожно спросила я.
— Мы стараемся не отпускать их с территории стаи, — он снова принял серьезный вид. — Наши мужчины заняты на высших государственных постах, у нас много врагов и недоброжелателей. Если похитить женщину такого мужчины и убить, то он и сам вскоре погибнет без пары. Так что наши девушки не нарушают законов человеческого мира.
— Понятно, — я слезла с оборотня и легла рядом, положив голову на его плечо.
Мы пролежали в молчании всего пять минут, а когда я подняла голову и посмотрела на Сандра, он уже мирно спал.