Сбежавшая снегурочка
Шрифт:
– Что случилось?
Пес зарычал и дернулся вправо. И тут Лика заметила. У входа в парк трое парней в черных куртках окружили кого-то в подозрительно знакомой серой парке. Гуляя сегодня по ночному городу, она как раз спрашивала у Артема, где он ее купил. Уж очень цвет понравился.
– Вальтер, кажется, моему другу нужна наша помощь! Пошли.
Пес воспринял игру в супергероев с завидным энтузиазмом и рванул вперед с таким оглушительным лаем, что весь парк знал – Вальтер идет на помощь. Узнали и бандиты.
– Эй, а ну отпустили его! – Лика крикнула, но был ли от этого толк неизвестно. Харизма гигантской немецкой овчарки как ни крути сильнее.
Негодяи смогли оценить её сполна и так впечатлились, что с зубами и лапами решили не знакомиться. Перекинулись парой слов и убежали прочь. Напоследок один из бугаев ударил Артема в грудь, тот ударился спиной об ограду парка и съехал прямо в сугроб.
– Вальтер, сидеть! – скомандовала девушка.
К счастью, ее пес слушался беспрекословно, сразу встал рядом с ногами как вкопанный.
– Артем, ты в порядке?
Сделала шаг вперед, чтобы помочь, но парень уже справился сам и теперь отряхивался, скрывая неловкость за улыбкой.
– Нормально. Кошелек отжали. Мобильник не успели, за что тебе спасибо.
– Много взяли?
– Да рублей пятьсот и карточки. Сейчас позвоню и заблокирую. Ничего страшного. Потерять мобильник было бы обиднее, – достал из кармана смартфон и проверил, не разбито ли стекло. – Хороший у тебя пес.
– Это Вальтер. Мой друг из собачьего приюта. Мы вместе бегаем.
– Классно! Можно погладить?
Парень опрометчиво не дождался разрешения и потянулся к собачьей морде. И если секунду назад Вальтер хотел его спасти, то сейчас Лике пришлось с силой оттащить пса за поводок. Намордник не позволил бы вцепиться зубами парню в руку, зато повалить его на землю такая собачья тушка могла без особого труда.
– Вальтер, фу. Нельзя!
Пес глянул на нее, злобно рыкнул на Артема и послушно уселся на снег.
– Он с трудной судьбой, тяжелым характером и страдает мужененавистничеством. Поэтому лучше не трогай.
– Я уже понял, – Артем сделала шаг назад и вытянул руки вперед. – Все хорошо, парень. Я пришел с миром.
– Не маши руками! – Лика рявкнула так, что Вальтер прижал уши, а Артем чуть не запрыгнул обратно в сугроб. И тут же тихо пояснила. – Он может решить, что ты хочешь меня ударить. Тогда будет плохо.
Такое уже случалось. К симпатичной девушке на прогулке частенько пытались “подкатить” другие собачники или отчаянные парни. Один из таких оказался навеселе и так эмоционально размахивал руками, что Вальтер порвал поводок. Ну а парень потом орал: “Психованная псина! Я напишу заяву в полицию!”. Разумеется, никто ничего не написал, а вот поводок Вальтеру заменили на более прочный. И Лика стала осмотрительнее.
– Ладно. Я пойду. Еще раз спасибо, очень выручила. Вечером, как договорились?
– Да, заезжай в восемь. Буду ждать.
Лика постояла еще несколько минут, провожая взглядом удаляющуюся фигуру. Когда парень отошел достаточно далеко, она наклонилась и, почесав Вальтера по шее, спросила:
– Ну, чего ты на него вызверился? Хороший же парень. И у нас сегодня свидание.
Пес фыркнул и ткнулся мордой ей в щеку, пытаясь облизать через намордник. Как бы говоря:
“Ну его, этого парня. Лучше гуляй со мной, я тоже тебя люблю!”
Глава 4
Бар “Засуха” встретил девушку полумраком, сладким дымом от вейпов и ненавязчивым блюзом из колонок под низким потолком. Лика смотрела по сторонам, но разглядеть лица посетителей ей не удавалось, каждый столик будто был отдельной вип-нишей, где можно расслабиться, не стесняясь посторонних глаз. Над дизайном стен то ли не заморачивались, то ли заморочились слишком сильно. Здесь было все – от флагов европейских государств до скрипки и трусов в цветочек. Выглядело странно.
Но судить по обложке Лика не любила. Ведь в баре главное что? Правильно, толковый бармен.
– За стойку или за стол? – Артем утянул ее вглубь помещения, где светящимся пятном выделялась барная стойка и стеклянные полки с дорогими напитками.
– За стойку.
Перспектива оказаться в этой темноте и дыме почему-то пугала, а вот разглядывать красивые бутылки она любила. Пить нет, просто смотреть, как жидкость переливается в бутылке и бликуют изогнутые стекла.
А пить? Она пила алкоголь только однажды. Огненный. Обжигающий. Соленый от слез.
***
Это так страшно, когда однажды самый близкий тебе человек засыпает и больше уже не просыпается. А потом врач сухо сообщает: “Нам очень жаль. Тромб оторвался”. Но еще страшнее после всего этого остаться одной. В доме, наполненном счастливыми воспоминаниями и надеждами. В доме, который вместе с мамой украшали к Новому году. В гостиной, рядом с елкой, под которую мама уже положила подарки. Завернувшись в плед, который все еще пахнет её духами.
Тело забрали. Отец, постаревший за несколько часов на десяток лет, уехал разбираться с документами, вместе со своим лучшим другом Маратом Мароевым.
Лика превратилась в Снегурочку. Она будто замерзла изнутри: хотела рыдать, швырять вещи в стену, но не могла. Её горло сжали невидимые тиски. Все, что она могла – это только комкать пальцами плед и хрипеть от собственной беспомощности.
До тех пор, пока не раздался звонок в дверь. Раз. Два. Три…Семь…Десять. Удар. Еще удар. Этот кто-то, пришедший поздним вечером, не собирался сдаваться.
Стоило открыть дверь, как на нее налетел вихрь.
– Ты как? Я как только узнал от папы – сразу приехал!