Сбиться с ритма
Шрифт:
— Теперь я в порядке. Ты просто очень большой. — Она отрывает свой торс от моей груди, и как бы мне ни хотелось смотреть, как та двигается надо мной, я скучаю по ощущению ее груди прижатой ко мне.
— Лесть открывает все двери. — Я провожу руками по ее бедрам к грудной клетке и обратно, оценивая ее изгибы и гладкую, безупречную кожу, пока девушка двигается надо мной.
Волосы спадают ей на плечи и касаются груди, рисуя эротическую картину, от которой у меня кровь гудит под кожей. Она удерживает свой вес, оперившись ладонями на мою грудь, и ее ногти впиваются в меня с восхитительной болью.
— Черт
Она ускоряет темп.
Спираль закручивается у основания моего позвоночника. Оргазм, рожденный неделями борьбы и фантазий, грозит взорваться.
— Рот, — рычу я и нежно сжимаю ее соски.
Джейд наклоняется вперед, задыхается от моего языка и целует меня с настойчивостью женщины, находящейся на грани.
Затем она взрывается.
Прижимается ко мне, наши губы сливаются, и когда та кусает мою нижнюю губу, это все, что мне нужно.
Приподнимаюсь, беру ее сзади за шею и прижимаю ее губы к своим, когда двигаю бедрами вперед и взрываюсь.
Звезды танцуют у меня перед глазами, и мои мышцы дрожат, когда мой оргазм накатывает снова, и снова, и снова без конца. Я отрываю рот, втягивая воздух, пока удовольствие пронзает меня пульсирующими волнами. Поток проклятий срывается с моих губ, мои бедра все еще двигаются, пока тиски экстаза не отпускают меня, и я падаю на спину. Толчки все еще сотрясают меня, пока я пытаюсь держать глаза открытыми и отдышаться.
Что, черт возьми, это было?
Я смотрю в потолок, когда мой мозг снова включается, и мои пальцы впиваются в ее бедра.
— Черт. — Я отпускаю свою хватку. — Прости. — Могут ли мужчины испытывать множественные оргазмы? — Это было что-то новенькое.
Она тает на мне, сохраняя нашу связь, как будто мы созданы друг для друга. Я провожу руками по ее спине, от лопаток до мягких округлостей ее идеальной попки.
— Для меня тоже.
— Что это было? — спрашиваю я, потому что серьезно… что, черт возьми, это было?
— Думаю, это то, что называют сексуальной химией.
Черт возьми.
Так значит ли это, что с нами всегда будет так?
И если именно так будет происходить секс с презервативом, даже не представляю, как бы это было без него.
Дрожь пробегает по всему телу.
Я никогда не смогу отпустить ее — из своих объятий, из своей постели, из своей жизни.
Джейд смотрит на меня из-под завесы кудрей.
— У тебя снова встает?
Я встречаюсь с ней взглядом и улыбаюсь, чувствуя себя немного застенчиво.
— Ничего не могу с этим поделать. Ты голая на мне, а я внутри тебя.
— Это будет долгая ночь.
Я целую ее, и мы оба смеемся.
— Не убивай меня. У меня шоу меньше чем через двадцать четыре часа.
— У нас полно времени.
ГЛАВА 20
ДЖЕЙД
— Можно я тебя кое о чем спрошу? — Отвожу взгляд от панорамного вида на залив Эллиотт в лучах позднего утреннего солнца. — Обещаю, что вопрос не имеет никакого отношения к тому, почему во сне ты просил принца Гарри поделиться своей
Райдер стонет и качает головой, но делает это с усмешкой.
— Я разговариваю во сне только тогда, когда действительно устаю. Так что это и твоя вина.
Измотав себя физически через некоторое время после третьего раунда, мы заснули и не двигались, пока в девять часов утра телефон Райдера не начал гудеть. Он рявкнул на того, кто звонил, затем рухнул на меня сверху и занялся со мной любовью так сладко, что у меня закололо в глазах. Я сказала себе, что то, что мы делали, не имело ничего общего с любовью. Что мы лишь два живых организма, удовлетворяющие физические потребности друг друга, которые в процессе перевернули миры друг друга. Нежный и медленный или грубый и жесткий, это был всего лишь секс, и это все, чем он когда-либо будет.
Райдер заказал обслуживание номеров, обвинив меня в своем зверском голоде, и мы устроили пикник на полу у окна, я в плюшевом гостиничном халате, а он в пижамных штанах, пока пировали блинами, беконом, кексами, фруктами, французскими блинами и омлетом.
Мужчина тянется и проводит большим пальцем по уголку моего рта.
— Сироп. — Он подмигивает, облизывает липкую сладость со своего пальца и уделяет мне все свое внимание. — И да, ты можешь спрашивать меня о чем угодно.
— Ты ведь расстался со своей девушкой не только из-за меня, верно? — Эта мысль приходила мне в голову пару раз. Когда эта поездка закончится и мы разойдемся в разные стороны, я не смогу жить спокойно, зная, что несу ответственность за разрыв счастливых отношений. Видит Бог, я и так делала это слишком часто.
Райдер хмурит светлые брови над задумчивыми глазами, пока жует кусочек ананаса. Разве это не странно — находить даже его жевание сексуальным?
— Нет. Разрыв с Рейчел уже некоторое время не выходил у меня из головы. У меня просто не было стимула сделать это до тебя.
Ковыряю крошку корицы на яблочном кексе.
— Ты любил ее?
Он очаровательно морщит лицо.
— Странно говорить об этом с женщиной, с которой у меня только что было четыре оргазма, — говорит он почти про себя.
Я бросаю в него виноградину и смеюсь.
— Серьезно. Я хочу знать.
Мужчина кладет виноградину в рот, жует и пожимает плечами.
— Думаю, что в самом начале, да, я любил ее.
Слышать это немного больно, но я не должна удивляться. Райдер кажется мне человеком, который не стал бы тратить свое время на то, во что он не до конца верит.
— И что случилось?
— Ты действительно хочешь поговорить об этом? — Когда я киваю, Райдер выдыхает и задумчиво смотрит на пейзаж, прежде чем ответить. — У меня появилась возможность воплотить все мои мечты в реальность с Джесси. У нее были свои мечты, и жизнь развела нас в разные стороны. Расстояние создавало напряжение в наших отношениях, и в конце концов я увидел те стороны ее личности, которые никогда раньше не замечал. И мне не понравилось то, что я увидел. Как-то так. — Он объясняет все очень обыденно, без намека на боль или сожаление. — А как насчет тебя? — Он откидывается назад, впечатляющий обнаженный торс приподнят и купается в солнечном свете. — Что случилось с твоими последними отношениями?