Сборник детективных рассказов
Шрифт:
Продолжала визжать Пирогова. Милиционер только сейчас узнал её по голосу.
– Насмерть порешила..а..! Топором голову отсекла Митеньке!
Услышав про Тонькиного любовника и топор, лейтенант смачно выругался и кинулся в избу, чтобы одеться.
У дома Пироговой в мрачной темноте улицы небольшой группкой стояли Тонькины соседи человек пять или шесть, поднятые с постелей воплями женщины. Её отец Федор Матвеевич стоял у самого крыльца и со страхом смотрел в распахнутую настежь дверь в сени дома дочери. Руки старика сотрясала мелкая дрожь, посиневшими от страха и холода губами он не мог произнести ни слова. Узнав милиционера, Пирогов испустил нечленораздельный звук и пропустил участкового на крыльцо, нервно махнув рукой в сторону освещённых
То, что предстало глазам Жуланова, привело его в шок, ужас шевельнулся в огрубевшей от вида преступлений душе стража порядка. Как только он шагнул через порог, в нос ударил жуткий запах. Запах чудовищной смерти и это нельзя было назвать иначе. Под едва приоткрытой дверью в дом лежало женское тело. Яркая электролампа, свисающая с потолка, освещала раскроенную почти пополам голову несчастной, которая превратилась в бордовый сгусток от запёкшейся крови. Жуланов судорожно сжимая в руке оружие, подошёл к телу вплотную. Вглядевшись в изуродованное раной лицо женщины, Андрей понял, что человек мёртв. Ему не было необходимости проверять пульс у трупа. Врождённый страх перед умершим человеком не позволял ему немедленно прикоснуться к мертвецу, по крайней мере, сейчас в первый момент встречи с покойником. Он с трудом опознал убитую - это была Зоя Чудова, о которой почему-то ничего не сказала прибежавшая к нему домой Тоня Пирогова? Чуть в стороне от трупа валялся окровавленный топор. Глянув на оружие убийства, Андрей Степанович почувствовал, как по спине пробежал холодок страха. Ноги подкосились, и милиционер чуть было не опустился на корточки рядом с изуродованным телом Зои. Он узнал топор. Это был любимый плотницкий инструмент его отца. Андрей переборол безотчётное желание схватить топор и немедленно спрятать его, утопить в реке и тогда никто и никогда не узнает, что он принадлежит Жуланову - старшему, его родителю. Но он этого не сделал. Разум твердил, что не мог старик пойти на такое чудовищное преступление, мотив которого вообще отсутствовал. Участковый ещё раз всмотрелся в орудие убийства, надеясь, что ошибся и топор не принадлежит отцу. Но нет, топор был слишком приметный. Только отец делал такие красивые берёзовые топорища и так искусно оттачивал лезвие. Трясясь всем телом, Жуланов на ватных ногах протиснулся в дом, пересёк кухню и испытал вторичный психологический удар. Он остолбенел от страшной картины. На широкой разобранной кровати среди окровавленных тряпок и подушек лежал муж убитой Зои Чудовой - Дмитрий. Голова мужчины, отсечённая плотницким топором, едва держалась на тяжах шеи. Кровь после страшного удара забрызгала пастель, стены и даже потолок.
– Кто ж вас так?
– Выдавил сквозь зубы милиционер, представляя отца размахивающего сверкающим как меч топором.
– Не..ет! - Промычал болезненно Андрей и перевёл взгляд на стул стоящий между кроватью и столом, он был весь в крови, с его спинки свисала бечева. Очевидно, преступник выдернул крепкий шнур из шторы, которая валялась тут же на полу заляпанная кровью и грязью. Убийца топтался по ней, когда покончил с Чудовым. От всех предметов в доме исходили волны смерти. Находясь между двумя трупами, Жуланов ощущал эти волны, похолодевшей мгновенно кожей, психическое напряжение готово было вырубить сознание милиционера, борясь с минутной слабостью, он стал действовать автоматически. Молча, вышел из дома и без предупреждения и объяснений пристегнул окровавленную Антонину Пирогову наручниками к трубе летнего водопровода. Ничего не понимая в действиях участкового, Тонька жалобно скулила повторяя, что насмерть зарубили её возлюбленного. К арестованной подошел отец и набросил на плечи дочери пальтишко.
– Кто убил?
– Почти выкрикнул Андрей Степанович, обращаясь к вздрагивающей всем телом Пироговой.
– Я же говорила. Зойка убила мужика. Топором зарубила с одного удара, откромсала голову как курёнку!
– Заикаясь, пропищала Тонька, слабо дергая рукой в наручнике.
– А её кто зарубил тем же топором?
– Жуланов зло сверкнул глазами и не стал дожидаться ответа, зная его наперед, приказал стоящему у ворот крепкому мужчине не пускать никого к месту преступления, бросился в темноту. Через несколько минут он подъехал к отцовскому дому.
Степан Жуланов долго ничего не мог понять сбитый с толку требованиями сына показать топор. Искал его по всем закоулкам двора, хотя прекрасно помнил, что как обычно воткнул его вечером в чурку. Когда до него, наконец, дошло, о чём говорит сын, он опустился устало на ступеньки крыльца и сказал, переходя на шёпот.
– Это Тонька украла топор сынок. Перед твоим приездом как раз и украла.
– Он рассказал Андрею, что когда уходил в дом по банку с молоком, Пирогова оставалась во дворе одна.
– Именно в это время она могла взять топор и выставить его на улицу, чтобы я не видел его в руках у воровки.
– Предположил старик.
– Больше некому было украсть топор. Я им вчера уже по темну работал, дрова рубил на утро.
Однако Андрей был уверен, в руках Тоньки, когда она встретилась ему у моста, был только пакет, в котором угадывались формы трёхлитровой банки. Хотя женщина вполне могла бросить орудие убийства на землю, увидев его машину. Он запомнил, что Пирогова стояла без движения и ждала, когда её минует автомобиль участкового. Мать Андрея поняв о чем идёт речь подтвердила, что Степан ни разу не выходил на улицу, после того как сын уехал от них к себе домой.
– Про топор никому ни слова!
– предупредил участковый отца.
– Даже матери не говори, что инструмент исчез.
– Старик кивнул понимающе головой.
– К Пироговым тоже не ходи и матери запрети. Всё!
– Он сел в машину и уехал на место преступления.
Следователь районной прокуратуры приехал в деревню, когда рассвело. Жуланов подробно рассказал о происшествие и вместе с ним обошел усадьбу и дом Пироговой. Следственная бригада, тем временем, осматривала каждый сантиметр во всех комнатах, собирала улики и снимала отпечатки пальцев. Эксперт тут же сверил их с отпечатками всех фигурантов дела и подал заключение следователю. На топорище, были только отпечатки пальцев Антонины и еще неизвестного мужчины, оставленные им раньше, они были забрызганы кровью жертв или покрыты отпечатками подозреваемой в убийстве Пироговой. Отпечатков пальцев убитой Зои Чудовой эксперты не обнаружили не только на топоре, но и нигде в доме. Дмитрий наследил кругом, но его пальцы не касались орудия убийства.
Следователь тем временем гадал, стараясь докопаться до мотивов преступления, почему Пирогова убила не только свою соперницу, но и возлюбленного? Почему она совершила убийство в своём доме и не сделала самого простого, не стёрла отпечатки пальцев с топора? Не может хладнокровный убийца в считанные секунды расправиться с двумя жертвами и не предусмотреть железного алиби, отработать пути отхода. Или двойное убийство было совершено спонтанно?
Обратившись к участковому, следователь приказал.
– Нужно срочно выяснить, кому принадлежит топор и как он попал в руки убийцы? Отец подозреваемой утверждает, что в доме дочери никогда не было такого плотницкого инструмента. То же самое говорят и родственники Чудовых.
– Офицер помолчал, что-то обдумывая, и добавил.
– Узнайте, у кого в деревне пропал топор, хотя убийца вполне мог раздобыть его далеко от места преступления. А сейчас проводи меня на своё рабочее место. Первый допрос Пироговой проведу здесь в участке. Возможно, её придётся отпустить. Как-то не вериться, что женщина могла расправиться с убитыми, нанеся им всего по одному удару? На такое не способны даже матёрые убийцы. Здесь что-то не так? Разберёмся.
– По горячим следам.
– Понимающе кивнул Жуланов, а у самого заныло в желудке, он вспомнил поникший профиль отца, уныло сидящего на ступеньках крыльца.
Следователь прокуратуры распорядился грузить трупы и в сопровождении Андрея отправился в участок.
Арестованная по подозрению в убийстве Антонина Пирогова провела остаток жуткой ночи в специальной комнате с толстыми решетками на двери и окнах. Смазливая бабёнка, сумевшая отбить мужика у односельчанки, и оставшаяся в живых после страшного преступления, прикованная наручниками к железной кровати отрешённо ждала своей участи.