Сборник "Монах" Книга 1-3
Шрифт:
Когда-то она просидела в пещере сто лет, со сломанными крыльями, в одиночестве, общаясь только с матерью, в постоянной полудреме – во сне легче бегут годы. Когда покинула пещеру (благодаря Андрею), хотелось новизны, впечатлений, новых лиц. А теперь – куда бы спрятаться от этих самых новых лиц. Не видеть бы эти рожи!
Прошлый день, вечер, сегодняшнее утро и день Шанти просто валялась в постели, думала, вспоминала, прикидывала, как жить дальше, спала. В основном спала – будто в запас, будто знала, что скоро поспать не удастся. Ее никто не беспокоил, особенно после того, как драконица
Не беспокоили. Когда организм требовал еды, дергала за шнурок в изголовье, приходил один из слуг, и Шанти получала желаемое.
Наконец настало время встречи с исчадиями. За полчаса до назначенного срока драконица была готова – одета, обута, сидела в кресле, мрачно глядя в сад за окном. Хуже нет, чем ждать и догонять, – это известно всем, и драконам в том числе. Все вроде бы готово, но… нет ли какой-то дырки в плане? Нет ли прорехи, которая разрушит все то, что она так победоносно начала? Но теперь уже поздно раздумывать. Она там, где должна быть.
– Ваше величество, к вам начальник тайной стражи! Позволите ему войти? – Слуга был осторожен и сгибался в пояс, кланяясь грозному императору.
– Позволяю! – рявкнула Шанти и тут же скривилась – оказалось, она очень напряжена, не нужно так волноваться. В случае чего всегда успеет уйти на свободу, не смогут они ее взять.
– Ваше величество! – Шур согнулся в низком поклоне, как и полагается перед императорской особой. – Разрешите вам доложить?
– Разрешаю! – кивнула Шанти и добавила сварливым голосом: – Все, кроме Шура, вон отсюда!
Слуга быстро выскочил из комнаты, Шур закрыл дверь на защелку и, пройдя несколько шагов, отдуваясь, уселся в кресло. Не спрашивая разрешения, налил в хрустальный бокал сока пополам с водой – прозрачный синий кувшин стоял перед ним на столе, – торопливо выпил, роняя розовые капли на грудь, и, легонько стукнув бокалом о полированную крышку стола, устало сказал:
– Простите, ваше величество. В горле пересохло, столько за эти сутки бегал по нашим делам – ноги отказывают. Дело сделано, ваше величество.
– Что сделано? – нетерпеливо спросила Шанти, наклонившись в кресле и внимательно глядя на помощника. От того исходила волна удовлетворения, но в нем плескались и нотки страха, опасения.
– Через полчаса все адепты и все апостолы во главе с патриархом будут в Большом зале Совета, – коротко сказал Шур, прикрывая глаза и вытягивая ноги вперед. Он действительно очень устал – это чувствовалось.
– Как сумел? Что им сказал?! – заинтересовалась Шанти, которую переполняла энергия. Драконица чуть не подпрыгивала на месте от нетерпения.
– Я сказал, что вы хотите обсудить со всей верхушкой храма исчадий, чтобы, когда начать войну с Балроном, и что для этого нужны все адепты и апостолы.
– Это же бред! Какая, к демонам, война? – ошеломленно сказала Шанти. – И зачем им тогда приходить ко мне на совещание – всем? С какой стати?
– Поймите… Вы были бы удивлены, если бы заговорил вот этот стол? – улыбнулся Шур. – Примерно то же самое произошло, когда я написал патриарху и всем адептам с апостолами, что вы призываете их в зал Совета, чтобы обсудить войну. Вы, ваше величество, всегда отличались тем, что интересовались только женщинами, вином, пирами и другими развлечениями. Как и полагается императору Славии. И что сейчас случилось? Вас как подменили! Нужно на вас посмотреть, узнать, что это за змея укусила вас в зад! Простите за такую вольность, ваше величество… В общем, приехали все, даже больные. И каждый привез с собой охранников. Дворец буквально окружен охранниками исчадий, их личной охраной.
– Сколько их?
– Тысяча, не меньше. Они могут попытаться взять дворец приступом. И вам придется раскрыть свой настоящий облик. А тогда – все вскроется, и ваш замысел будет неудачен.
– Так. Понятно. – Шанти задумалась. – Что-то вроде этого я и ожидала. Моя гвардия сможет им сопротивляться? Если отдать приказ?
Шур задумался, исподлобья посмотрел на Шанти:
– За дверью стоит командир императорской гвардии, генерал Шелес Адрон. По моей версии – его вызвали вы, так как собрались устроить что-то вроде государственного переворота, свергнуть власть исчадий, взять власть в свои руки. И что вы хотите сделать ему предложение, которое перевернет всю его жизнь. Мне пригласить Шелеса, ваше величество?
– Сколько гвардии в столице? Как быстро ее можно привести в боевую готовность? И насколько она боеспособна?
– Три тысячи бойцов. Полторы тысячи – непосредственно в казармах дворца, еще полторы – казармы у северных ворот. Насколько боеспособны? Это может проверить только бой. Но Адрон скажет по этому поводу лучше. Точнее.
– Что ему предложить?
– Как обычно – деньги, власть. Так-то он не бедный человек, сами понимаете, должность приносит кое-какие плоды, но всегда хочется больше. Тем более, честно говоря, у гвардии к исчадиям отношение очень плохое. Впрочем, как и у всех. Исчадий никто не любит и никогда не любили. Боялись – да. Но вот теперь настал момент, когда можно выскользнуть из-под их тяжелой руки, так почему бы и нет?
– Ты хорошо его знаешь?
– Мы выросли вместе, – усмехнулся Шур, – потому я к нему и обратился так свободно. Мы учились в одной школе и дружили. Потом, став взрослыми, иногда общались, не так, как в детстве, конечно, но… уровень доверия все равно выше, чем у обычных сослуживцев.
– Хорошо! Давай его сюда.
Шур кивнул, с готовностью встал с кресла, щелкнув суставами, поморщился, покосившись на Шанти, и потер поясницу. И в самом деле – поясница ныла, но и показать свое рвение лишний раз не помешает. Отперев дверь, исчез в коридоре.
Через пару минут дверь распахнулась и вместе с Шуром вошел мужчина одного с ним возраста, довольно стройный, с выдвинутой вперед тяжелой челюстью и плечами, закованными в золоченую броню, украшенную насечками. Он прошел почти парадным шагом, впечатывая ноги в паркет, встал перед «императором» и отсалютовал, ударив кулаком по тому месту, где находится сердце. Панцирь загудел, и Шанти невольно хихикнула про себя, внешне не подав виду, – смешные все-таки у людей манеры!
– Приветствую, мой император! Прибыл по вашему вызову!