Сборник неуклюжей лирики

Кто знает, любил ли дьявол

Или был любим когда-нибудь?

Кто знает, как он мог любить

И если был любим, то как,

Насколько, да и кем вообще?..

Для этого и приговорён

Быть всеми ненавидимым,

Вызывать страх, ужас и отвращение.

Вот смысл отречения —

Парить в низах и править там же,

Не смея голову поднять…

Наделён предназначеньем —

Жить вечно не с пламенной любовью

А в адском пламени терпеть мучения.

*

Быть чьим-то ангелом, спасать и охранять,

На путь разумный наставлять,

Подопечного своего лелеять и любить,

Душу ту неокрепшую хранить…

Чего же не хватало утренней звезде?

Плохого так не нарекут,

А может, как раз ее и не хватало?

Чувства, из-за которого рожают,

Ради которого умирают,

Которого и из-за которого

годами, жизнями… веками ждут.

Может, не хватало материнской,

Сестринской иль братской, а главное, отцовской,

Ведь если б был любим, то был бы и прощён…

Но, к сожалению, был приговорен…

Что искал в падении ангел,

Может быть, её – любовь?

Или, поднявшись после падения,

Ввысь устремиться вновь?

Ведь «кто не падал, тот не поднимался»,

Гласит народная молва,

А кто в небесах остался

И падения не испытал,

Не сможет подтвердить и опровергнуть те слова…

Может, тем он и уникален,

Что предпринял дерзкий шаг,

Но подняться ведь не дали,

Даря вечность в низах…

*

Кто теперь его полюбит?

Только неприязнь к нему,

Может, только тот, кто обречен

На такую ж нелюбовь?

Ты?! Такой с виду ангел: взором и лицом,

Дышишь морфием и коньяком…

Без изъянов: что одета, что нагая,

Но дика нравом, дерзка и злая языком…

Вызываешь лишь желанье,

Не воспалив любви ни в ком.

Может, ты его полюбишь?!

За смелость и за силу,

За непослушание, за бунт,

За близость и противоположность Богу…

За неординарность,

За вседозволенность во всём…

За несметную коллекцию пороков и грехов,

За прикосновение к запретному,

За легитимный душ отъём?..

*

Ты его полюбишь дьявольской любовью,

Вспыхнув в чувстве так, как пылает ад,

Познаешь неизведанное,

Тактильно ощутишь касание призрачных теней,

Осознанно побудешь в запредельном,

При жизни ощутишь безжизненное и возращение к ней,

Побудешь душой вне тела и телом без неё,

Перейдёшь все грани, коснёшься точек невозврата,

Расширишь горизонты в понятии порока и разврата…

Познаешь мир, пугая цербера, ногою распахнув ворота ада.

*

Может, лишь в любви с тобой,

Поднявшись, дьявол вновь коснется неба,

Пусть грозового, темного, без звезд, луны

И остальных планет,

Пусть созданного тобою, но все же неба,

Без ангелов и остальных, почувствует себя недолго Богом

И, разочаровавшись снова, уже с тобой сорвётся вниз.

Как две звезды, горящие в любви, падёте вы,

Падением этим очаруете поэтов,

Музыкантов, живописцев, гениев и мастеров…

При виде вас смертные произнесут свои желания,

Те, кто не дождался милости богов…

Падение сквозь неба черноту, разряды молний,

Под триумфальный марш и грозовой гром,

Сверху – с мнимых адом созданных небес —

По закону равновесия и дуализма

Вас приведёт не в пламя ада, а к земле,

Так, словно злой дух ангелом воскрес.

Любовью пылкой и невинной вы задребезжите

В переборах струн арф и мандолины,

Проводите закаты, встретите рассветы,

В томных дыханиях и поцелуях будете согреты,

Познаете все прелести любви…

Возможно…

*

Но будет всё, скорее, иначе:

В падении воспылав чувством, неизведанным ещё,

Вы отдадитесь ему до полного распада,

Дойдёте от скромного греха до крайнего разврата,

И это отклонение ускорит ваше тление,

Сгорите в этой атмосфере до пепла, до праха,

Осыпаясь во чрево ада, где не спасет

Ни исповедь, ни покаяние и ни плаха…

В любви сгореть до пепла – вот участь дьяволицы,

Коей тебя за связь, за близость нарекут,

Твой образ будут видеть в сполохах зарницы,

Твоим именем штормы, цунами иль тайфуны назовут,

За силу, за страсть, за дьявольский огонь

Вашей необычной, но случившейся любви…

*

Или, может, ты, коснувшись запределья,

Всё увидев, осознав,

Что (?) есть любовь на самом деле,

Есть добро и милосердие, кроме всех причастий зла,

Ты изменишь то падение: павших звезд, свечей сотлевших,

Двух черных душ…

В новобрачном нетерпенье

Ты услышишь: «Ты – жена мне, я – твой муж».

По-обычному, земному тебя полюбит Он в ответ,

Укроет ангельской заботой, пухом белого крыла,

Вместе быть до гроба в апогее страсти даст обет

И прошепчет в просьбе тихо, дабы никто не слышал,