Сборник "Один плюс один"
Шрифт:
Абдулла же занялся торговлей наркотиками, развлекался с молоденькими танцовщицами, и потому совcем не горевал о потере жены.
Когда я прибыл сюда, мы с Джином, благодаря помощи его невесты (комиссар галантно поклонился внимательно слушавшей его тигрице), в первую же ночь обнаружили и хранилище наркотиков, и тайный храм богини Колли. После этого я решил обезопасить себе тылы и заминировал склад наркотиков, а в храме кое–что припрятал. Основной же мой план был таким: я рассыпал и спрятал во дворце часть гашиша со склада в храме, выяснил, что принцесса
Дальше все было просто: под алтарем в храме Колли я спрятал свое пресс–папье и «Парабеллум» с запасными обоймами и с помощью принцессы и Джина перебил собравшихся приносить нас в жертву тугов. Потом мы выбрались через потайной ход и взорвали склад наркотиков вместе со всей местной наркомафией.
— А я РРРАСКУСИЛ Абдуллу! — напомнил Реджинальд на тот случай, если кто–нибудь об этом забыл.
— Совершенно верно, — подтвердил Фухе, — а Джин РАСКУСИЛ Абдуллу. Вот, собственно, и все, — и комиссар отхлебнул еще пива.
Некоторое время все молчали, переваривая услышанное и пиво.
— А у нас сегодня первая брачная ночь, — напомнил Реджинальд Свамидаме.
— Только я, как ваша, по крайней мере бывшая, хозяйка, — заявила принцесса, — требую себе право первой ночи. С Рамсатью… с Реджинальдом!
— Ну вот, опять началось! — вздохнул Фухе. — И что они к тебе, Джин, все так липнут? Может, ты и правда этот… саксаульный маньяк?! А тебе, девочка, — обратился комиссар к Рабиндрагурии, — еще не рано?
— Отчего же? — ничуть не смутилась принцесса. — У нас так принято. Кстати, а для вас, комиссар, всегда найдутся танцовщицы…
— Да они тут все помешались! — пробормотал комиссар. — Нет уж, спасибо, у меня дома жена есть, и вообще, я устал — спать пойду. Всем приятной ночи — то, что спокойной она не будет, я уже вижу. — И Фухе удалился в свою комнату.
Но на этом сюрпризы сегодняшнего (или уже вчерашнего?) дня и ночи не кончились. Фухе устало опустился на свою кровать и достал из пачки «Синюю птицу».
Увы, комиссар совсем забыл, что это была сигарета, которую он сам же от души начинил гашишем. После двух затяжек окружающее поплыло перед глазами Фухе, и комиссар стал проваливаться в омут, наполненный сладостными грезами…
…Наутро Фухе проснулся с тяжелой, как с похмелья, головой и, умываясь, попытался припомнить, что с ним происходило вчера ночью после того, как он закурил этот чертов гашиш. Вспоминалось с трудом, и комиссар никак не мог понять, что из всего этого было реальностью, а что — плодом его подстегнутой гашишем фантазии.
В самый разгар мучительных воспоминаний к Фухе в комнату ввалился изрядно помятый Реджинальд с упаковкой баночного пива в зубах. Комиссар тут же вскрыл несколько банок, и они стали вспоминать вместе, потому что у тигра также наблюдались провалы в памяти.
— Сначала, помню, пришли эти… танцовщицы. В чем мать родила. Две или три… Нет, все–таки, кажется, две… А потом… Ой, вспомнить стыдно…
— А меня пррринцесса тоже чем–то таким напоила… Что до сих поррр вррремя от вррремени перрред глазами двоится… Пррринцессу помню… Или то не пррринцесса была? Вот танцовщиц точно помню! Тррри… нет, четыррре… или пять… И Свамидаму…
— А у меня так вообще… женщины, женщины перед глазами… и все голые… одна вроде тоже принцесса была… а одна тово… полосатая, понизил голос Фухе. — Может, твоя?.. Или это все глюки были? Не пойму…
Приятели еще долго пили пиво, но так и не смогли разобраться, что из вчерашнего происходило на самом деле, а что было плодом их разгоряченного воображения.
— И что я теперь жене скажу? — сетовал Фухе.
— А что ты ей обычно в таких случаях говоррришь? — поинтересовался Реджинальд.
— В каких — «в таких»? — передразнил тигра комиссар. — Обычно я на ночь гашиш не курю и с принцессами, а тем более — с тигрицами — не сплю! Хотя это все, наверное, глюки были! Проклятый гашиш!
— А в… дррругих случаях что говоррришь? — продолжал допытываться тигр.
— В других?.. Ничего.
— Вот и сейчас ничего не говоррри.
В этот момент дверь в комнату приоткрылась, и в нее заглянули принцесса и Свамидама.
— Спасибо, ребята, за вчерашнее, — сказали они хором. — Что б мы без вас делали? — И обе, хитро улыбнувшись, исчезли за дверью.
Для Фухе и Реджинальда так и осталось загадкой, на что намекали дамы: на вчерашнюю бурную ночь, или на почти чудесное спасение из лап тугов и наркомафии?..
Провожали комиссара все немногочисленные уцелевшие обитатели дворца. Местная полиция уже успела разобрать завал и увезти все трупы; протоколы были подписаны, акты оформлены, принцесса вступила в законное право наследования (Фухе тактично умолчал, кем на самом деле были покойные родители принцессы). Рабиндрагурия на прощанье подарила Фухе небольшой мешочек, туго набитый рубинами и изумрудами. Отказываться комиссар не стал. Это было не в его привычках.
Молодая чета тигров осталась жить во дворце — но уже на воле — и Фухе сильно подозревал, что от такого обилия женщин Джину скоро прийдется туго.
— Приезжай, если надумаешь, — попрощался комиссар с тигром. — Мы с тобой хорошо сработались!
— Ловлю на слове, — осклабился тигр. — В случае чего — пррриеду!
(Похоже, Реджинальд тоже подумал о возможных «саксаульных» проблемах.)
Последние поклоны и слова прощания, последний поцелуй принцессы — и вот уже поезд уносит комиссара обратно в Дели.
— …Эй, Фухе, зайди–ка ко мне в кабинет! — послышался в трубке голос Акселя Конга.
Через две минуты комиссар уже стоял по стойке «смирно» в кабинете заместителя начальника управления поголовной полиции.