Сборник рассказов с конкурса "Наше Вам С Кисточкой"
Шрифт:
– Нет, - механически отозвался Дей.
Он слишком хорошо помнил ее привычки: задремать за просмотром, положив голову ему на плечо и вытянув ноги в смешных шерстяных носках; и от мысли, что сегодня она не проснется, хотелось рвать и метать. Но рвать и метать - это по части Сата, а он дилетантов не любит.
То же, в чем Дей дилетантом решительно не был, оказалось недоступно из-за примитивных капризов смертного организма женщины.
– Правое?
– предположила Энже, не желая поддаваться его настрою.
– Я тебе сам плечо отлежу, - грозно пообещал
Так она, по крайней мере, дольше не уснет.
Снова - как и сотни раз до этого: мерцающий в полумраке спальни экран ноутбука, несущие какую-то бессмысленную ересь колонки, задернутые шторы. Энже вытянулась на диване, подложив под затылок массивную подушку в гобеленном чехле. Дей придирчиво повыбирал, какое плечо ей отлежать, но в итоге сдался и просто улегся рядом, опустив голову ей на живот. Вздрогнул, вдруг услышав пульс: немного частило, - и сихерче машинально погладила его по макушке, как кота.
Дей зажмурился, запустил руку ей под мягкий домашний свитер, сладко вздохнул, наслаждаясь ощущением нежной кожи под пальцами, - и остановился. Энже молчала, поглаживая его по голове. Герой сериала мужественно грыз гамбургер, по виду вполне способный заменить подметки ботинок, но на лице актера значилась профессиональная целеустремленность и ходили натренированные желваки.
Дей перевел взгляд: в полумраке Энже выглядела еще младше, чем тогда, десять лет назад, но казалась куда спокойнее, уравновешенней и сильнее. Будто эти десять лет она не просто прожила с демоном из преисподней, а умудрилась отстроить заново картину мира и найти свое место в нем. Кто бы мог подумать, что размеренная каждодневная забота о Дее способна дать спокойствие и цель в жизни?
Демон чуть напряг пальцы и прижался ухом к ее животу, где слышалось ритмичное сердцебиение. Голову постоянно то поднимало, то опускало в такт ее дыханию. Дей вслушивался в свои ощущения, будто от его внимательности зависело, как долго будет биться ее сердце и работать - легкие. Он все равно не знал, что сказать.
Были некоторые темы, которые в этом доме никогда не обсуждались.
Его работа. Политика. Тарифы. И то странное, щемяще нежное чувство в его груди, впервые шевельнувшееся - когда? Семь лет назад? Восемь? Или все десять? Оно разгоралось постепенно, то приглушаясь в порыве дикого неистовства выпущенного на волю зверя, то растекаясь по всему телу нежнейшим пралине. Об этом Дей молчал с особенной осторожностью, подозревая, что ничего подобного к заказчице испытывать не должен.
Но к чему такие тайны сегодня?
Ее не станет в полночь. Она заснет и уже никогда не проснется. Наверное, нужно сказать, но как? Какими словами? До сих пор единственным способом выражения его отношения был язык тела. Но сегодня - какая ирония, что именно сегодня!
– придется найти другой вариант.
Дей поднял голову.
– Энже, я... наверное...
Подходящих слов так и не нашлось, но Энже понимающе вздохнула и обняла его за плечи, а Дею нестерпимо захотелось спросить: чувствует ли она то же самое? Щемит ли у нее в груди, когда он смеется,
Не решился. Потому что если нет, то жить с завтрашнего дня станет намного грустнее.
А она уснула, так и не досмотрев сезон.
Дей пролежал рядом почти до полуночи, обнимая ее за талию. За минуту до срока заставил себя подняться и пошел искать телефон: люди додумались до кучи формальностей, и иногда демону казалось, что весь Ад не способен сравниться с парой-тройкой бюрократических процедур. Сихерче порой смеялась над этим, порой сердилась, но никогда не спорила - да и вообще не поддерживала этот разговор, даже если Дей в шутку начинал рассуждать о курсах повышения квалификации для чертей где-нибудь в администрации района.
А поддержала бы Энже разговор, решись он сказать о щемящей нежности в груди, умилении от этих ее толстых шерстяных носков с психоделическими кроликами и тихой благодарности за усовершенствованные спортивки и ежедневный домашний уют? За все то, что кажется само собой разумеющимся, пока это у тебя не отберут?..
Дей схватил телефон с кухонного столика и опрометью бросился обратно в комнату, но все равно опоздал. Электронный будильник безжалостно высвечивал четыре жирных зеленых нуля.
Демон остановился на пороге. Энже лежала на спине, укрытая теплым клетчатым пледом, и голубоватый свет экрана безжалостно подчеркивал усталые тени под глазами. По будням она всегда вставала рано, раньше него, чтобы успеть приготовить завтрак, и даже сегодня не дала себе поблажку.
Будильник крепко подумал и показал одну минуту первого. В груди защемило совсем нестерпимо, и Дей, только что уговаривавший себя позвонить в скорую с порога и тихонько исчезнуть, стерев все следы своего пребывания в этом мире, все-таки сделал несколько шагов вперед и бессильно опустился на колени рядом с диваном.
Десять лет. Такая, на самом деле, ерунда для одного из князей. Но Энже успела измениться, повзрослеть и приворожить его своей жизнью, размеренной, естественной и теплой, как и все, к чему прикладывала свою волшебную ручку потомственная сихерче.
Эти десять лет были особенными. Другими. И промелькнули, словно...
– И как люди живут с этим?
– безнадежно спросил сам себя Дей.
И едва не подскочил, когда хрипловатый спросонья голос с привычной насмешливой жизнерадостностью отозвался:
– Ты не представляешь, с чем мы способны справляться.
Демон вскинул голову, встретился с Энже взглядом - она была такая невозможно заспанная, домашняя и уютная, - и не нашел ничего умнее, чем спросить:
– Энже? У тебя что, часы вперед ушли?
– Нет, я их только вчера проверяла, - с неуверенным недоумением откликнулась она и перевела взгляд на будильник.
– Ох...
Дей не выдержал и прижался к ее удивленно приоткрытым губам. Чем бы ни была вызвана эта отсрочка, она взорвала в его голове многоцветный фейерверк, и не воспользоваться ею было невозможно.