Сборник рассказов. Бармалеева пустота
Шрифт:
Вьюга уже стихла. Неясное солнышко осветило сугроб на крылечке, из которого торчала рука, сжимающая топор.
– Отличная жатва! – похвалила Мара и улыбнулась.
декабрь 2021 г.
4. Кот с планеты Кот
– Ну, чего лезешь под
Этот хитрюля знает, чем меня достать: размурлыкавшись с самой проникновенной интонацией, кот с независимым видом заползает с коленей на клавиатуру ноутбука, раскладывается на ней так, что морда оказывается на столе.
– Наглота! Брысь отседова!
Какое там… Только кончик хвоста нервно подергивается: мол, кишка тонка – воспитание не позволит… Вот и делай людям, тьфу, ты – котам – добро! Знал бы, что вырастет таким ласкуном да эгоистом – в жизнь бы не подобрал! Ушки Марсика насторожились (мысли читает, что ли?), глаза сузились, хвост замер. Он обиженно спрыгнул на пол и скрылся с глаз долой.
Кот простил, когда я забрался под одеяло и выключил свет. Уткнувшись в меня мордой, Марсик свернулся калачиком рядом. Я ласково потеребил его за ушками и, убаюканный его мурчанием, стал засыпать…
«– Вот скажи, Марсик, что ты все время высматриваешь на ночном небе? – мимоходом спрашиваю его, столбиком сидящего на подоконнике.
– Тебе не понять, Саня.
– Странно: ты говоришь, а я почему-то не удивляюсь.
– Мы в искривленном пространстве, балбес. Сном называется.
– То же мне, кот ученый… И не обзывайся!
– Не задавай глупых вопросов, тогда и… А смотрю я на свою родину.
– Родина в небе? – ехидненько улыбаюсь. – Помнится, в заброшенном доме…
– Не дави на мозоль, Саня! Та развалюха – вынужденное и временное пристанище. И здесь я не навсегда, – кот снисходительно посмотрел на меня, – хотя и по обоюдному согласию.
– Ты так жалобно пищал, так на руки просился…
– Как тут не заплачешь… Как увидел тебя – сердце кровью обливаться стало… – Я стою, воздух ртом хватаю, а кот и усом не ведет, продолжает: – Вот и попался тебе на глаза.
– Так это ты меня пожалел, выходит? Это я шел мимо дрожащий, голодный, грязный и блохастый? Ну, знаешь, Марсик!
– Ты был никому не нужен, как и я.
– А с чего ты взял?
– Да забитый ты какой-то. Я не с первого взгляда вышел и напросился к тебе: ты всегда один.
– А если бы я не любил кошек?
– А ты их и не любил.
– А чего ж я тебя не вышвыриваю на улицу, когда ты достаешь своей назойливостью?
– Потому и не выгоняешь, что боишься остаться один. Ну, любви я и не ждал от такого сухаря… Насчет дружбы с тобой – надо крепко подумать… А жить под одной крышей с тобой,
Тоже мне, матерящийся Цицерон выискался…
– Так что там с небом? – вернулся я к вопросу.
– Звезды, Саня. Там, в созвездии Рыси, моя родина.
– С чего ты взял?
– Мы все оттуда, кто хоть раз побывал котом. Не переживай так сильно, Саня, ты тоже попадешь туда.
– Глупости.
– Глупости у Вольтера.
– Не читал.
– А я читал этого кошконенавистника. Вот поэтому, наверное и досталось мне тяжелое детство в очередной жизни, в образе кота.
Мне становилось веселее от домыслов Марсика. Я пододвинул стул к окну, оперся локтями на подоконник, приготовился слушать:
– Расскажи, как там. Кем был до кота и как попал в созвездие Рыси?
– До кота был аквариумной рыбкой. Недолог рыбий век, однако. Я во всех жизнях за справедливость. А тут такого насмотрелся из семейной жизни человеков – благим матом орать захотелось! Сам понимаешь, Саня, только воду фильтровать могу. Ну, и расплескался не на шутку. Тут меня это жирное, усатое, полосатое чудовище и цапануло.
«Так тебе и надо, правдолюб», – немного позлорадствовал я в душе, а вслух спросил: – А кем еще был, несчастный?
– Э-э-э, Саня, – Марсик слегка стушевался и, не глядя мне в глаза, небрежно ответил, – в одной из жизней был Маргариткой. Ничего противнее не испытывал.
– И что: не так уж плохо быть цветочком и радовать пчел…
– Ну, болван… Я не был цветком, Саня, а был женщиной по имени Рита! А Маргариткой меня называли все, с кем приходилось встречаться.
– А тебе не понравилось? – заливался я смехом.
– Моя сущность хочет сметаны до отвала кушать, а ее плоть хочет фигуру сохранять. Когнитивный диссонанс, Саня. И в остальном… не понимаю женскую натуру. Я ведь как: захотелось мне что-то как мужчине, так в лоб и действую. А эти ужимки, чувствования…
– А взял, да и действовал бы прямолинейно…
– Я попробовал. И стал проституткой. Хорошо, Саня, что кошкам неведомы те извращения и унижения, которые практикуют люди.
– Да вам, кошкам, просто завидно, что не можете вот так, с выдумкой любить.
– Единственным мерилом страсти, Саня, я считаю экстаз. Любовь самодостаточна и ей ухищрения не нужны.
Я с сомнением покачал головой.
– А что, на Коте живут одни кошки? – продолжил вопросы.
– Глупее ничего не мог спросить, Саня? Как может домашняя кошка обходиться без человека?! Сам подумай: у кошачьей семьи есть дом. А кто его содержать, убирать будет? Кто будет нас гладить, готовить нам пищу? Конечно, там люди есть, но относятся к ним настороженно.