Сборник рассказов
Шрифт:
Вася тряхнул головой, разгоняя сладострастные воспоминания, приспустил штаны, расстегнул рубаху и решительно встал в шеренгу, раздвинув товарок. Он уже ощущал хруст купюр. Повезло офигенно. Кругом одни бабы. Значит никакой конкуренции. И первая же страждущая миллиардерша — его. Тут соседки завозмущались, мол, что за чмо? С какого перепугу?
— Цыц, лахудры! Имею право! — Решительно пресек ропот Василий.
Лахудры заткнулись, потому как знали, раз уж с такой наглой мордой заявляет о правах, значит действительно их имеет. А Васек продолжил грезить. Почти сразу принял решение: коли нет
Только, вот, бабы что-то не тормозили, все больше мужики, и вскоре Вася понизил планку требований, мол, хрен с ней, пусть будет не молодка, богатые бабы так за собой следят, что и в пятьдесят, как в колхозе — в двадцать. Потом решил, что и не во внешности счастье, пусть страшная, лишь бы человек был хороший, да толстый кошелек. Под конец плюнул и на объем запазушного пространства.
— Вах, блин, шайтан! Ты кто? — над Василием нависал громила, явно той национальности, у которой менты на каждом углу регистрацию проверяют.
— Я проститут! — Гордо заявил новоявленный служитель любви.
— Гэй? Так всэ гомики за углом стоят. Здэсь тэбэ ни чего нэ обломится. Но мнэ по барабану. Хочэшь, стой на моя тэрритория, только бабки гони.
— Мужик, ты ни хрена не понял. Не я должен платить деньги мужикам, а бабы мне. Я проститут! Проваливай, не мешай работать.
Мужик действительно оказался совсем непонятливым. Вместо того, чтобы удовлетвориться вполне разумным объяснением, сразу стал бить Василия. Ногами. Причем первый удар пришелся в такое место, что на ближайший месяц о путанской работе можно было напрочь забыть. Так закончилась для Василия карьера проститута.
Спасительная мысль пришла неожиданно. Конечно, столица с ее возможностями — перспективное место. Однако, как раз поэтому, в нее и прет вся страна плюс ближнее зарубежье. Пробиться невозможно. Гораздо проще начинать карьеру олигарха в родных пенатах. Как говорится, лучше быть первым парнем на деревне, чем распоследним столичным чмом. А стольный град никуда не денется. Наперед потребно заработать первоначальный капитал, а уж с ним покорять продажную столицу.
План созрел быстро. Нечего было изобретать велосипед. Как известно, все первоначальные капиталы зарабатывались преступным путем, будь то американские бутлеггеры или родные бандюки. И Васек решил стать криминальным авторитетом. Деревня маленькая, тихая, спокойная, в некотором смысле. Кому как не Василию быть местным смотрящим? Нет, в тюрьме он не сидел, как и никто из земляков, зато участковый аж три раза ему харю чистил, а, по местным меркам, это прямая дорога в авторитеты. Итак, первым делом требовалось подмять под себя родную деревню, потом окрестные села, район, область…
Мечтать, конечно, не вредно, но надо начинать воплощать мечты в жизнь. Васек отправился рэкетировать деревенский базар. Народу было немного: покупателей вообще никого, а из продавцов — пять старушек, торговали кто чем мог. Не мудрено: и день не базарный, и время послеобеденное. Но Вася решил не отступать. Во-первых, разведка боем, а, во-вторых, большое дело лучше начинать с малого, да и к выходным слух о деревенском смотрящем распространится среди населения, и не придется вдалбливать каждому торгашу, кто теперь хозяин.
Как назло, ближе всех за прилавком стояла баба Глаша. Стерва и паскудница. Как всегда торговала своим петухом. На самом деле она его и не собиралась продавать. Так решил деревенский сход. Вернее, сход приговорил зловредную птицу к секир-башке, с последующим ощипом, или, в крайнем случае, к еженощному аресту с запиранием, желательно в погребе. Потому как петух действительно был мерзопакостным. Опровергая расхожее выражение про куриные мозги, он отличался хитростью, коварством и паскудством (в хозяйку). Всю ночь гулял по деревне, бесшумно взлетал на подоконники распахнутых окон и со всей дури кукарекукал в спальни. Или подкрадывался к милующимся парочкам и издавал свой боевой клич. На его совести не одна испачканная со страху постель и не один томный любовный вздох, превратившийся с перепугу в «пук». Козел одним словом, хоть и петух.
Но баба Глаша заявила, что петушок для нее как член семьи, что у нее даже пасть не разевается отругать птичку, а уж рука с топором вообще никогда не поднимется. А запирать не будет ни в жизнь, потому как он страдает клаустрофобией и от нервного стресса перестает нестись. И, вообще, мол, частную собственность никто не отменял, покупайте и делайте, что хотите. Хоть гильотинируйте, хоть в узилище сажайте. И залудила такую цену в у.е., что вся деревня оху… С тех пор и торговала баба Глаша свою птичку.
— Баба Глаша, ты телек смотришь? — Васек начал разговор издалека. — Сериалы бандитские, новости криминальные? Про беспредел, воров в законе?
— Что-то ты, Васька, моей интеллектуальной жизнью заинтересовался? Никак опять приперся на опохмелку клянчить? Сразу говорю, хрен чего получишь! А про криминогенную обстановку в стране я в курсе.
— Я к тому, что и до нас докатилось. Объявился у нас в деревне криминальный авторитет!
— Дык, откуда ж ему взяться, от сырости что ли?
— А, вот, и взялся. Короче, жить теперь все будут по понятиям. Кончай пургу гнать про сырость, гони бабки и торгуй спокойно. Потому как я теперь главный рэкетир и пахан в натуре!
— Вася, тихо отползи и не шути больше так со мной. Не доводи до греха.
— Ты не въехала, старая клюшка? С тобой никто не шутит. Слово конкретного пацана, если через минуту не будет бабок, тебе кранты. За базар отвечаю, в натуре!
Вообще-то, согласно статистике, если когда бабы и бьют мужиков, то, во-первых, исключительно собственных мужей, во-вторых, сковородкой или скалкой, в общем, кухонной утварью, или просто кулаком, если под руку ничего не подвернулось. Но чтобы вдарить чужого мужика, да еще и петухом, это нонсенс! А этот пернатый ублюдок, вместо того, чтобы затрепыхаться, попытаться отклониться, коршуном сложил крылья и нацелился клювом прямо в лоб. Последней мыслью Васька было то, что все-таки глупая птица — петух. На башке ведь нет короны, да и Шамаханской царицы поблизости не имеется, сразу видно, что он никакой не царь Дадон, а обыкновенный Василий. Так какого ж хрена клеваться?…