Сборник "Русские идут!"
Шрифт:
В прихожую ступил, оглядываясь по сторонам, Леонид. В руке у него была коробочка зипа. Оглядываясь, где положить, он взглянул в сторону кухни, глаза его округлились:
– Виктор Александрович?.. Ребята, я ж говорил он дома!.. Хрюка и так, и эдак объясняла...
По взмаху его руки в прихожую ввалились Богемов, Марина, что в прошлый раз танцевала голой, с нею милая симпатичная девушка, ее видел впервые... Шумные, веселые, богемные, все наперебой теребили Хрюку, тискали. Леонид сказал виновато:
– Я занес тебе, как обещал, твой зип! Большое спасибо... Мы сейчас уезжаем на дачу, а зип вдруг понадобится...
Он умолк на полуслове, из-за холодильника вышел Васильев. Сердце мое оборвалось. Эти холодные профессионалы вполне могут перестрелять всех. Им что один, что пятеро. Разве что побоятся, что на площадке остался кто-то...
Иванов, словно прочел мои мысли, вышел из комнаты, но, вместо того, чтобы приятно раскланяться, знакомясь, сразу же, отстранив гостей, выскочил на площадку, тут же вернулся. Никого, сказал он глазами напарнику. Дверь закрыл, подпер ее спиной и снова сунул руку в карман.
Леонид сказал настороженно:
– Виктор Александрович... Извините, что мы помешали вашей беседе... Но все-таки, если это не тайна, это ваши сотрудники?
Я напрягся, потому что человек, назвавшийся Ивановым, уже встал в боевую стойку для быстрой стрельбы. Вроде ничего в нем не изменилось, но я видел неуловимое напряжение, предельную готовность, что не может длиться долго, а должна разрядиться быстрыми точными выстрелами в упор, точно в голову.
Ответить я не успел, медленно заговорил Васильев:
– Сотрудники... это слишком громко. Всего лишь телохранители. Но раз уж вы здесь, оставляем Виктора Александровича на ваше попечение.
Он кивнул Иванову. Тот наклонил голову, защелка замка негромко хлопнула. Наверное, это был замок, не может же щелкать так громко предохранитель или что у них там на пистолетах, у профессионалов.
Я выдохнул воздух, стараясь сделать это как можно незаметнее. Не стали стрелять... Возможно, как мафиози, не имеют права убивать не замешанных людей? Мафия только потому и выжила, что разбирается только друг с другом. Если в перестрелке убивают случайного прохожего, такого изгоняют из организации... Вздор, это лишь в итальянской мафии, да и то в старой. А в русской ухлопают всех вокруг и глазом не моргнут. А тем более, эти, что пострашнее любого мафиози...
Леонид сказал язвительно:
– Ну и охраняют вас, Виктор Александрович!
– Да уж, – ответил я пересохшим горлом.
Леонид сказал, извиняясь:
– Вы уж простите за вторжение. Наверное, теперь это надо прекратить!.. Все-таки вы советник президента, у вас могут быть какие-то секреты. Мне бы не хотелось во что-то вляпаться.
– Да какие секреты, – отмахнулся я вяло. – Долго ли пробуду в советниках? Ты ж меня знаешь. Ребята, я сам только что вошел. Так что если поставить кофейник, кто-нибудь смелет кофе... вон в той банке, я возражать не стану... особенно, если кто-то еще и сунет мне бутерброд побольше.
Леонид что-то почуял неладное, суетился и распоряжался на кухне. Богемов и обе девицы охотно захлопотали. Явно уже знали, что это кухня самого советника президента, завтра пойдет треп по знакомым. Новенькую опекал Богемов, но она улыбалась на всякий случай и Леониду, а по мне скользнула оценивающим взглядом, явно сомневаясь в моей готовности задрать ей подол, но все же намекнув взором, что советнику президента препятствий не будет.
Богемов и Леонид затеяли спор, кем лучше пройти «Diablo-2»: воином или колдуном, Марина возмутилась, попробовала им навязать разговор об искусстве. Я поймал взгляд новенькой, спросил:
– Как вам нравится наше общество?
– Нравится, – ответила она и улыбнулась так чисто и светло, словно тургеневская девушка. – Поразительно, никто не говорит о работе и низкой зарплате!
Я ухмыльнулся:
– А где вы работаете?
Не сгоняя с личика улыбку, она ответила светло:
– Секретарем-референтом в крупной фирме.
Понятно, подумал я, сразу представив, как начальник между делом пользует ее на кресле, нагнув у своего стола, поставив посреди кабинета, а в отсутствие начальника это же проделывают и его замы. Она ответила прямым взглядом, без смущения деревенской простушки, но и без вызова наглой москвички: ну и что? Зато моя зарплата втрое выше, чем у других. Да и кто сказал, что мне это так уж не нравится?
Да я что, удивился я. Просто пожалел, что я не твой начальник. Она дружески улыбнулась, я ощутил, как между нами протягивается ниточка понимания. Еще молодая, кожа чистая, без единой морщинки, но уже мудрая. Впрочем, женщины взрослеют раньше нас.
Богемов покосился на включенный телевизор. Там в это время человек в маске не то рассказывал о своих гнусных преступлениях, не то признавался в мазохизме и просил его понять, но толпа зрителей в аудитории слушала, роняя слюни, а телеведущий носился вокруг с микрофоном, млея от счастья, что сумел так ловко повысить рейтинг передачи.:
– Неужели еще есть идиоты, – удивился Богемов, – которые верят, что вон тот в маске в самом деле пришел и рассказывает свои тайны?.. Прошлый раз вовсе уголовник какой-то...
Леночка сказала обиженно:
– Почему нет? Я такая идиотка.
– Ты зато очень красивая, – сказал Богемов серьезно, – а я говорю о тех, кто обязан быть умным. Как будто можно сохранить в тайне, кто входит в комнату, одевает маску, а потом снимает!. Можно установить скрытые телекамеры, а если телевизионщики воспрепятствовали бы, их можно привлечь за соучастие и укрывательство преступников...
Леонид прогудел добродушно:
– Да ясно же, что это только трюк. Артисты разыгрывают роли, чтобы идиоты сидели у экранов и восхищались отвагой родного телевидения... В России дурачья до конца века точно хватит! И еще на пару тысячелетий останется... Мы пошли, Виктор Александрович! Не будем вам мешать.
После их ухода я проделал нелепейшую вещь, что могла придти в голову лишь такому психопату, как я, которому только что совали под нос пистолет. С детектором, который мне три дня тому вручил Чеканов, я прошелся по всей квартире, даже вышел на балкон.