Сбой на счастье

Великанов Александр Александрович

– А в райцентр тебе зачем?

– Э-э-э…, – Алексей был слегка обескуражен.

– Не придумывай, не старайся. Терпеть не могу вранье в любом его проявлении.

Слушая разговор Геннадий стушевался, да его план медленно, но верно накрывался медным тазом, придется о пиве пока забыть. Однако Тонька молодец заставила обоих мужчин почувствовать себя виноватыми, будто утром это они ей пятки горчицей намазали.

– Место красивое, до сих пор я здесь дома, уезжаю с каким-то ощущением неправильности, – как ни в чем не бывало продолжала женщина.

Ощущение неправильности – верное определение нахождения Татьяны в Москве, подумал Алексей.

– А

с Татьяной у вас что? – резко спросила женщина.

Она что мысли читает – мелькнуло в голове у молодого человека, вслух он ляпнул:

– Курортный роман.

– Я видела это кино. У вас другое.

– Почему кино?

– Потому что фарс звучит еще грубее.

– Вы, не производите впечатление человека, сглаживающего углы.

– Не люблю, когда кого-то используют втёмную. Враньё в любом его проявлении обычно ведёт к губительным последствиям, и как правило, не только для инициатора. Серафим Саровский говорил: «Спасись сам и с тобою спасутся тысячи».

– Глубоко. А кем вы работаете?

– Бухгалтером.

– Значит коллеги.

– В данный момент…, – Антонина погрузилась в свои размышления, а Алексей, воспользовавшись заминкой перехватил инициативу.

– Организация в которой вы трудитесь как-то связана с сельским хозяйством?

– Да. Если нужно проконсультировать чем могу помогу, хотя не думаю, что твои вопросы касаются организации учета. Тут ты мне фору дашь.

– Мне интереснее организационно-правовые понятия. Почему имущественные паи отделены от земельных? Как в большинстве случаев происходит выделение земельных участков из коллективно–долевых, формирование кадастра зависит от решения общего собрания дольщиков? И вообще полномочный ли это орган?

– Законодательство постоянно меняется. Меняются и собственники. Наша Аленка как раз работает в районной администрации в комитете по имуществу. Обратная дорога возможно будет более познавательной. Ну, а пока слушай…

Как Геннадий не пытался вникнуть в суть диалога так ничего и не понял, то ли мысли о пиве, то ли чувство гордости за жену и дочь отвлекали его.

– Какая-то смесь из диктатуры, демократии и либерализма, – подытожил Алексей услышанное.

– Ну твёрдая рука нужна в любом деле. Край у нас казачий, так что демократии мы и сами кого хочешь научим. Вот с либерализмом – перебор, в его оценке я полностью согласна с моим любимым Фёдором Михайловичем.

– С кем, с кем? – в разговор, явно недовольный, вмешался муж Антонины.

– С Достоевским, – резко парировала супруга.

– А помню – помню, бесы там, идиоты.

– Ген, ты всё о своем.

– Чего это о своем?

– Ну одни пиво наливают, а вторые потом появляются.

– В смысле? – Гена вопросительно поднял брови.

– Вначале идиоты чрезмерно наливают, а следом и бесы на подходе.

Алексей рассмеялся, ему решительно импонировала эта женщина и он снова понял Татьяна часть своей семьи, схожесть нравов поражала, вот только Люба … словно болела в этой семье не мать, а старшая дочь.

Тем временем Валентин собирался на встречу. Одел свежую рубашку, протер ботинки даже расчесался. Чтобы не привлекать лишнего внимания вышел в заднюю калитку и направился в условленное место. Ему казалось, что он остался незамеченным, даже жена не обратила внимание на его сборы, была занята кормлением больной. Странное чувство, что он не только с детьми, но и с женой стал каким-то чужим, никто его не ценил, не почитал. Ну ничего, его песня еще не

спета. Все еще впереди и он, Валентин Катаев, себя еще покажет. Тут его мысли переключились на предстоящую встречу с молодой женщиной. Где-то в глубине души теплилась надежда – молодая женщина его оценит. Он сумеет восхитить её до такой степени, что станет ей по-настоящему близким. Так, в размышлениях незаметно для себя, он оказался в дубовой рощице, где его уже поджидали.

– Здравствуйте.

– Привет, привет, дядя Валя, – ответила ему Оксана, – Как наши дела? А то время уже поджимает, собрание уже через три дня, – продолжала жена Артёма.

Валентин же словно онемел, красота Оксаны ввела его в оцепенение. Девушка была одета в простые джинсы и бирюзовую куртку. Однако даже этот наряд подчеркивал манящие округлости её женских прелестей. Было в ней что-то одновременно роковое, порочное и недоступное для Катаева. Оксана моментально сканировала ход его мыслей:

– Дядя Валя, мы почти ровесницы с вашей дочерью.

– И с Татьяной тоже, – буркнул Валентин.

При упоминании этого имени губы девушки предательски дернулись.

– Да уж, тетя Зина удивила, родив трех дочерей с разницами в десять лет. Вот и получилось, Татьяна практически ровесница с вашей Анюткой. Но мне интереснее наши дела.

– Сейф ночью нашёл. Как ты и говорила, в сарае рядом с хлевом. Сегодня планирую вынимать.

– Будь осторожен, чтобы ни одна душа не знала о наших поисках! Виталик и Андрей однажды подслушали разговор Зинаиды Петровны и Терентьевича о спрятанных документах и, возможно, каких-то старых ценностях, так что информация достоверная. Я тебе могу помочь, сегодня собираются одноклассники и я постараюсь задержать Таньку с её хахалем. Тонькину семью нейтрализуешь сам.

– Ага, её нейтрализуешь, эту змеюку. Почище тёщеньки будет, – вздыхая ответил девушке Валентин, вспоминая утренние происшествие.

– Слишком многое поставлено на кон, помни об этом. Документы мне нужны завтра, любой ценой, а уж что ещё найдёшь всё тебе, – пыталась в очередной раз сыграть на жадности Валентина Оксана.

– Все, мне пора.

– Подожди, побудь со мной немного.

– Вот дело сделаем, тогда и посидим. Может даже и не немного, – снова манипулировала мужчиной Оксана, – Я пошла, ты посиди здесь минут десять. Негоже, если о нашем тандеме узнают раньше времени.

И молодая женщина быстрым шагом пошла прочь из рощи. А Валентин остался наедине со своими грезами. Грезами о новой богатой жизни.

Оксана, быстро выйдя из рощи, достала телефон, набрала номер и быстро заговорила:

– Виталик, привет. Старый дурак нашел сейф. Завтра вечером можешь приезжать, документы будут у меня.

Услышав в ответ «Окей», она отключила телефон и положила его обратно. Задумалась о том, как бы покрепче привязать к себе младшего из племянников бывшего председателя, так как расценивала его в качестве одного из вариантов для создания выгодной партии. Вот только Ванька мешался. Ну ничего, она все придумает. Странно, но ей совершенно было не жаль Артёма, ну прожили десять лет и что она видела? Сначала пеленки, распашонки, а потом бесконечные крестьянские хлопоты и что только Танька в нем нашла? Мужлан, пенек, вечно торчавший то в полях, то в гаражах. И сын Ванька туда же, не успел ходить научиться, а уже хвостиком лип к отцу. Хотя какой он ему отец? Просто тогда для Оксаны брак с Артёмом показался единственным выходом из беспросветной нищеты, в которой она выросла.