Сценарий убийства
Шрифт:
Все шло прекрасно, как по маслу. Оливковому, естественно, – основе греческой кухни. А потом вдруг вся эта романтика взяла да и накрылась чем-то очень неприличным. Как только компания вышла на освещенный пятачок у лодочной станции и двинулась в сторону моста, из кустов появились четверо и с ходу открыли огонь. Причем только по Бульдожке и шедшему впереди охраннику, что интересно.
Несколько хлопков – стреляли из пистолетов с глушителями, – и рванувшуюся было в сторону девушку развернуло влево, а потом она упала. Тобиас замер и так и остался стоять
Толстый охранник рылся за пазухой в поисках пистолета и никак не мог его отыскать. А вот его напарник оказался на удивление резким парнем. Он ушел перекатом с линии огня, и тут же загремели его выстрелы. За какие-то несколько секунд ему удалось сократить число нападавших аж на полторы единицы. Один из злодеев упал и остался лежать неподвижно, второй опустился на колено, но из общего веселья выпадать не спешил.
И тут свое веское слово наконец-то сказал толстяк: он нашел все-таки свою пушку, хорошенько прицелился и… прострелил голову собственному напарнику. После чего бросил «ствол» на землю и поднял руки, без лишних слов давая понять, что свою часть работы выполнил и готов к получению заслуженного гонорара. И немедленно его получил в виде нескольких пуль в грудь.
Я все это долго рассказываю, но на деле все произошедшее уложилось в несколько коротких секунд, за которые я успел нацепить перчатки, присоединить глушитель к своему «Глоку» и активно включиться в общее действие.
Еще на войне я выучился более-менее прилично стрелять из всего, что стреляет. Тогда казалось, что научился скорее более, чем менее. Но когда попал в контору, выяснилось, что вовсе наоборот. Инструктор по огневой подготовке из учебного подразделения, куда я угодил (крайне неприятный мужик, но тот еще умелец), очень скоро дал мне понять, кто я есть на самом деле – обычный любитель, не более того. Он же научил меня работать по нескольким целям одновременно быстро и эффективно и тратить не более двух пуль на каждую.
Двое оставшихся на ногах получили от меня те самые две пули и упали. А тот самый раненый, которого я на некоторое время упустил из внимания, не преминул последовать их примеру до того, как очередь дошла до него. Стоя на колене, он открыл по мне огонь. Не слишком удачно, но вскользь по бедру угодил.
Я подобрал пистолет одного из убитых злодеев и рванул туда, где валялась девушка и стоял, как памятник самому себе, Тобиас.
– Что происходит? – удивленно проговорил он.
Так получилось, что это были его последние слова. Я вогнал ему две пули в грудь и еще одну в голову, когда он уже упал, контрольную. Лишнюю, скажете? Ан нет, потом объясню.
Бульдожка, слава богу, была жива и в сознании, лежала на спине и расширенными до невероятных размеров глазами смотрела на меня. Не знаю, но могу догадаться, что она к этому моменту себе напридумывала.
– Ты… ты чего? – И закричала: – Не надо!
В ответ само собой напрашивалось: «Это не то, о чем ты подумала». Дежурная фраза застигнутого супругой супруга в постели с другой.
– Встать сможешь?
– Попробую, – прозвучал тихий ответ.
Я в темпе рванул на поле боя. Предстояло сделать так, чтобы никто из участников перестрелки не остался в живых, и кое-что еще, чтобы у приехавшей на вызов полиции сразу же появилась наиболее правдоподобная версия произошедшего.
Я на секунду остановился у валявшегося под фонарем мужика, который успел в меня пальнуть. Пригляделся, удивленно присвистнул и покачал головой – ну и встреча, однако!
Бульдожка стояла, обхватив руками деревце. Идти самостоятельно она не могла. Пришлось схватить девушку в охапку и рвануть, как изюбрь, напрямик через кусты туда, где я оставил машину.
Я достал из перчаточного ящика телефон, набрал номер и заголосил как потерпевший:
– Алло, полиция? Тут такое творится! Такое творится! Стреляли! Убили много людей!
– Где творится? – прозвучал в трубке усталый казенный голос.
– Как это где? В парке!
– В каком? – терпеливо поинтересовался служивый.
Я объяснил, в каком.
– Где конкретно?
– У лодочной станции, – пояснил я и выбросил телефон в окошко.
Я заехал в переулок, остановил машину и достал аптечку. Перевязал Бульдожку как смог. Девушка пришла в сознание, открыла глаза.
– Что скажешь? – тихо спросила она.
– Ерунда, – бодро ответил я. – Жить будешь.
Будет, если в ближайшее время получится найти неразговорчивого врача. Одна из пуль угодила ей в плечо и прошла навылет, а вторая, судя по всему, застряла в бедре. А еще она разбила голову, когда упала.
Я схватился за другой телефон.
– Патрик?
– Слушаю вас, друг мой.
– Скажите, как оплачивается ложный вызов?
– В размере семидесяти пяти процентов от договорной суммы.
– Согласен, – вздохнул я. – А скажите, у вас в команде случайно нет хирурга?
– А как же, – прозвучало в ответ.
Я понял, что еще не все потеряно.
– Хороший хирург? – уточнил я.
– Как-то неудобно хвалить самого себя, – признался сердечный друг Патрик. – Некоторый опыт я имею.
– Отлично! – обрадовался я. – Жду вас по адресу… Когда сможете приехать?
– Минут через двадцать.
– Жду.
Бульдожка тихо застонала.
– Все будет хорошо, – с гораздо большей уверенностью заявил я. – Сейчас тебя подлатают, и мы поедем домой.
– Вместе?
– Вместе. Куда же я теперь без тебя?
– Хреновый получился вечер, – пожаловалась она. – Каблук еще, ко всему прочему, сломала…
– Ерунда. Главное – оба живы. А туфли еще купим. Какие угодно, самые лучшие. Согласна?
Бульдожка ничего мне на это не ответила, потому что опять отключилась.
Глава 10
– После всего, что между нами было, ты обязан на мне жениться, – заявила девушка.
– Вернее, удочерить тебя.