Счастье на десерт
Шрифт:
Молодой волк скривился, как от зубной боли: сказка закончилась, так толком и не начавшись!
«Жизнь не самая справедливая штука, сынок!» — слова отца до сих пор звучали в ушах. Как и последний разговор с альфой.
Артём не зря тянул с ним до последнего. В отличие от наивной Стеши он заметил неприкрытый интерес Ардарского, и понимал, что против Бориса у него, второго беты, нет никаких шансов.
Как раз в чувствах волчицы он не сомневался. Он сомневался, что альфа откажется от понравившейся ему самки. Не в волчьих правилах
Родители Стефании, как бы тепло они ни приняли Артёма, в данной ситуации встанут на сторону Ардарского и будут играть по его правилам. Для клана Нижнедольского породниться Борисом огромная удача. И решение большинства их проблем.
Вот если бы они со Стешей успели обменяться метками, был бы другой разговор. Вернее, говорить уже было бы не о чем — в чужую пару ни один волк не полезет.
Но волчица вбила себе в голову слова выжившей из ума прабабки о первом снеге, и он, чтобы не расстраивать любимую, пообещал ей подождать.
На крутом повороте машину тряхнуло, и Артём чувствительно приложился плечом о дверь.
— Эй, Гоша, не дрова везёшь! — возмутился он, потирая ушибленное место.
— Какие мы стали неженки! — фыркнул тот и толкнул сидевшего на переднем сиденье Максима.
— Глянь на Тёмку — до чего волка довела обычная сучка! Раньше он внимания не обратил бы даже на перелом, а теперь ноет от лёгкого удара! Нет, Макс, что бы мне ни говорили, а женщины — зло! И не важно, на двух они передвигаются или на четырёх, обе ипостаси без труда превращают волков в скулящих щенков. Никогда не влюблюсь, ни за что не женюсь!
Артём только хмыкнул — если бы это зависело от желания! Рано или поздно природа возьмёт своё, захочется семью, щенков… Не всё же по человечкам прыгать!
Машина вышла на ровный участок дороги, и бета вернулся к воспоминаниям.
Когда рано утром молодой волк шёл с пробежки, у ограды посёлка его встретил Игнат.
— Артём, тебя альфа звал.
— Сполоснусь и переоденусь, — ответил тот, но первый бета остановил.
— Ни к чему реверансы, иди так. Альфа сказал — немедленно.
И он пошёл, ещё не догадываясь, что этот разговор перевернёт все его планы. И, похоже, жизнь тоже.
Только удивился — с чего такая спешка, что даже сменить треники на брюки не позволили? Неужели что-то случилось на производстве?!
Если бы…
— Проходи, присаживайся, — с порога пригласил Борис. — Ходить вокруг да около не буду, скажу прямо — я выбрал Стефанию своей парой.
— Что? Но, — в первое мгновение Артём опешил, но следом пришла злость и ревность. — Альфа, это невозможно — Стеша обещала спариться со мной. Мы несколько месяцев знакомы, чувствуем взаимное притяжение, наши звери тоже поладили. Эта самка моя! У нас и знакомство родителей уже назначено, и день, когда мы обменяемся метками.
— Если ты не понял, бета, могу повторить: Стефания станет моей парой и Луной стаи, — отчеканил Ардарский. — Я уже всё обговорил с её отцом, он дал мне полную свободу действий.
— Но Стеша любит
— Разлюбит, — равнодушно бросил вожак. — Любила бы по-настоящему — вы давно уже обменялись бы метками. А одно увлечение легко заменить другим. Артём, я понимаю, ты уязвлён и растерян, но тебе придётся это принять. Изменить ты уже ничего не можешь, смирись, не ломай себе жизнь. А чтобы не было соблазна натворить глупостей, я командирую тебя в Нижний Тагил. Будешь моим представителем на заводе. Отправляетесь через час, как раз успеешь позавтракать и собраться. Едешь надолго — до зимы, поэтому вещи бери все. Максим!
В кабинет Ардарского заглянул волк.
— Да, альфа?
— Проследи, чтобы через час Скульский был голов к отъезду. И чтобы за это время он не совершил то, о чём потом пожалеет.
— Конечно. Идём, Артём!
И он пошёл — как под гипнозом, машинально переставляя ноги.
— Что у тебя пожрать есть? — пока Скульский менял пропотевшую одежду на свежую, Максим по-хозяйски развернулся на кухне. — Я с тобой еду, если ты ещё не понял. Альфа вчера сообщил мне, так я вещи упаковал, а вот позавтракать не успел. Ничего, ты собирайся, а я пока сварганю нам что-нибудь перекусить.
И пока волк гремел на кухне сковородками, Артём бросился не в спальню, к шкафу с одеждой, а к телефону.
Трубку подняли на втором гудке, будто ждали звонка.
— Нижнедольский!
— Виктор Максимович, доброе утро! Это Артём Скульский. Не могли бы вы позвать к телефону Стефанию?
— Тёма, — ему показалось или голос волка звучит виновато? — Мне жаль, но Стешу ты больше не увидишь.
— Но…
— Никаких «но», я не пойду против Ардарского, а он прямо сказал — никаких встреч, писем, разговоров между вами! Моя дочь станет парой Борису Александровичу, это уже решено. Смирись.
— Но я люблю Стешу! А она любит меня! — горло перехватило, на конечностях сама по себе начала расти шерсть.
Только спонтанного оборота ему не хватало! Усилием воли Артём вернул себе человеческий облик.
— Ты хочешь для Стеши добра и счастья? — спросил Нижнедольский.
— Конечно! Я…
— Тогда оставь её в покое. Уйди, отступись, скройся с глаз и не ищи встреч. В молодости влюблённость гаснет так же быстро, как и вспыхивает. Через полгода вы друг о друге и не вспомните! Ардарский обещал дать Стефании время, чтобы привыкнуть к нему и принять свой новый статус. Он даст моей девочке всё, что она пожелает, положит весь мир к её ногам. А ты? Что ты мог ей предложить?
— Виктор Максимович, вы неправы! Я не нищий, у меня и дом есть, и деньги, и…
— Всё это у тебя есть, пока ты не пошёл против Бориса, — оборвал его Нижнедольский. — Пойди наперекор, и где окажешься? А вместе с тобой и Стеша… Нет, дело решённое. Уезжай, забудь и этот номер, и имя моей дочери. Попробуешь появиться в посёлке — тебя схватят и в связанном виде доставят к Борису. Волки предупреждены.
После непродолжительной паузы, в течение которой в трубке раздавалось только дыхание собеседника, Виктор продолжил. На этот раз, более мягким тоном.