Счастливчик
Шрифт:
— Нет, не буду. А даже если и хотел бы, то не представляю, как это сделать.
— Ты найдешь способ. — Виктор выглядел самодовольно, когда утверждал это с такой уверенностью.
Тибо уставился на него:
— Почему мы вообще это обсуждаем?
— Потому что, — произнес Виктор, — дело еще не завершено.
— Поверь мне, завершено.
— Я знаю, ты так думаешь. Но это неправда. Тибо давно усвоил, что если уж Виктор поднимает какую-то тему, то будет муссировать ее, пока не убедится, что донес смысл сказанного до слушателя. Поскольку Тибо не хотел проводить их последний
— Ладно, — сказал он, вздохнув. — Почему дело не завершено?
Виктор пожал плечами:
— Потому что баланс не восстановился.
— Баланс не восстановился, — уныло повторил Тибо.
— Да, — подтвердил Виктор. — Именно. Понимаешь?
— Нет.
Виктор застонал от такой тупости.
— Скажем, кто-то приходит починить крышу твоего дома. Человек усердно работает и в конце концов получает деньги. Только тогда все окончено. Но в этом случае, с фотографией, ощущение такое, будто бы крышу починили, а хозяин не заплатил. Пока плата не будет получена, не восстановится и баланс.
— Ты хочешь сказать, что я должен этой женщине? — скептически произнес Тибо.
— Да. Фотография сохранила тебя целым и невредимым и принесла тебе удачу. Но пока ты с этой женщиной не расплатишься, дело не закончено.
Тибо потянулся к переносному холодильнику за содовой. Он подал одну банку Виктору.
— Ты хоть осознаешь, что говоришь как умалишенный?
Виктор принял банку, кивнув:
— Для некоторых — возможно. Но, в конце концов ты отправишься на ее поиски. Во всем этом есть высшая цель. Это твоя судьба.
— Моя судьба?
— Да.
— Что это значит?
— Не знаю, но ты поймешь, когда доберешься до нее.
Тибо молчал, жалея о том, что Виктор вообще завел этот разговор. В тишине Виктор внимательно разглядывал друга.
— Может быть, — продолжал он, — вам суждено быть вместе.
— Я не влюблен в нее, Виктор.
— Нет?
— Нет, — подтвердил он.
— И все же, — заметил Виктор, — ты часто о ней думаешь.
На это Тибо ничего не ответил, потому что ему было нечего сказать.
В субботнее утро Тибо приехал рано и отправился прямиком в питомник, чтобы, как всегда, почистить клетки, покормить и подрессировать собак. Пока он работал, Бен играл с Зевсом, а потом Элизабет позвала его в дом готовиться к отъезду. Она помахала Тибо с веранды, но даже на расстоянии он заметил, что она выглядит растерянной.
Бет уже вернулась в дом к тому времени, когда он вывел собак: он обычно выгуливал их группами по три, а Зевс бежал следом. Удалившись от дома, Тибо спускал собак с поводка, но они все равно норовили держаться рядом, какой бы путь он ни выбрал. Он любил менять маршрут, это не позволяло собакам уходить от него далеко. Как и люди, собаки начинали скучать, если ежедневно приходилось делать одно и то же. Обычно на выгул каждой группы уходило около тридцати минут. Закончив с третьей группой, он заметил, что машина Элизабет исчезла, и предположил, что она повезла Бена к отцу.
Ему не нравился отец Бена главным образом потому, что Бену и Элизабет он не нравился. Похоже, парень был тот еще фрукт, но Тибо не мог ничего с этим поделать, кроме как слушать, когда Элизабет говорит о нем. Он многого не знал, чтобы лезть с советами, а если бы и знал, она их не просила. В любом случае это было не его дело.
А что тогда было его делом? Почему он здесь? Несмотря на сомнения, его мысли вновь и вновь возвращались к той беседе с Виктором, и он знал, что он здесь из-за того, что сказал Виктор тем утром на озере. И конечно, из-за того, что случилось позже.
Он прогнал эти воспоминания. Он не будет думать об этом. Больше не будет.
Позвав собак, Тибо повернулся и направился к питомнику. Заперев собак, он отправился осмотреть сарай. Он включил свет и в изумлении уставился на стены и полки. У деда Элизабет было не просто несколько инструментов, это место напоминало забитый доверху оборудованием магазин. Он шагнул внутрь, осматривая стеллажи и ящики для инструментов, закрытые на замочки, и груды вещей на верстаке. В конце концов он выбрал набор торцовых гаечных ключей, пару разводных и универсальных ключей и домкрат и отнес все это в грузовик. Как и обещала, Элизабет положила ключи под коврик. Тибо выехал на подъездную аллею, направляясь в магазин автозапчастей, который, как он смутно припоминал, видел где-то недалеко от центра города.
Все нужное оказалось в наличии: новые колодки, С-образная струбцина и высокотемпературная смазка. И Тибо вернулся к дому меньше чем через полчаса. Он установил домкрат под машину и поднял ее, затем снял первое колесо. Струбциной вдавил поршень, удалил старую колодку, проверил диск на предмет износа и установил новую колодку, а потом заново привинтил первое колесо и повторил то же самое со вторым.
Он заканчивал с третьей тормозной колодкой, когда услышал, что к дому приближается машина Элизабет, она остановилась рядом с грузовиком. Он бросил взгляд через плечо, когда она вышла из автомобиля, и вдруг понял, что ее не было много часов.
— Как продвигается работа? — поинтересовалась она.
— Почти все готово.
— Правда? — Ее голос прозвучал удивленно.
— Это всего лишь тормозные колодки. Ничего сложного.
— Уверена, то же самое сказал бы хирург. Это всего лишь аппендикс.
— Хочешь научиться? — спросил Тибо, поднимая глаза на ее силуэт, четко вычерченный на фоне неба.
— А сколько времени это займет?
— Немного. — Он пожал плечами. — Минут десять.
— Правда? — повторила она. — Ладно. Только позволь я сначала отнесу домой продукты.
— Помощь нужна?
— Нет, там всего пара пакетов.
Он накрутил третье колесо и закончил затягивать зажимные гайки, прежде чем перейти к последнему колесу. Он как раз развинтил гайки, когда сбоку подошла Элизабет. Когда она присела на корточки рядом с ним, он уловил легкий аромат кокосового лосьона, который она нанесла на тело сегодня утром.
— Сначала снимаешь колесо… — начал он и методично провел ее через весь процесс, удостоверившись, что она усвоила каждый шаг. Когда он опустил домкрат и начал собирать инструменты, она покачала головой: