Счастливчик
Шрифт:
— О, я тут вспомнил кое о чем, — начал Тибо. — Я нашел в кустах ваш фотоаппарат.
— Но у меня не было с собой фотоаппарата. Лори или Джен, кто-нибудь терял фотоаппарат?
Обе покачали головами.
— Возьмите его себе в любом случае, — сказал Тибо, положив его на сиденье. — И спасибо, что подвезли. А у меня фотоаппарат уже есть.
— Уверен? Он, наверное, дорогой.
— Берите, берите.
— Спасибо.
Тибо заметил, как тени играют на лице девушки, и подумал, что она хороша, как истинная женщина большого города, с острыми чертами лица, смуглой кожей и карими глазами с ореховыми вкраплениями. Он представил, что мог бы любоваться ею часами.
— Эй…
— Спасибо за предложение, но я не могу.
— Готова поспорить, у тебя свидание с твоей девушкой, правда?
— С чего ты взяла?
— Просто у тебя именно такой вид.
Он отвернулся.
— Что-то вроде того.
Глава 2
ТИБО
Странно размышлять о том, какие неожиданные повороты делает человеческая жизнь. Год назад Тибо с радостью ухватился бы за возможность провести выходные с Эми и ее подругами. Возможно, именно это ему и было нужно, но когда они высадили его в окрестностях Хэмптона в самом пекле августовской жары, он помахал им на прощанье и ощутил странное облегчение. Изображать обычного человека было утомительно.
Покинув Колорадо пять месяцев назад, он не проводил ни с кем больше пары часов. Единственным исключением стал пожилой хозяин молочной фермы, живущий к югу от Литл-Рока. Он позволял Тибо ночевать и пустующей спальне на втором этаже после ужина, за которым фермер говорил не больше, чем сам Тибо. Он был признателен этому человеку: тот не считал нужным давить на него и выпытывать, почему он ведет себя именно так. Никаких вопросов, никакого любопытства, никаких прозрачных намеков. Лишь спокойное согласие с тем, что у Тибо нет настроения разговаривать. В знак благодарности Тибо задержался у него на пару дней, чтобы помочь починить крышу сарая, а потом вновь отправился в путь с нагруженным рюкзаком, и Зевс потрусил за ним.
Если не считать поездки с девушками, он прошел все расстояние пешком. После того, как он оставил ключи от квартиры в кабинете управляющего в середине марта, он сносил восемь пар обуви, питался в основном батончиками «Пауэрбар» и водой во время долгих одиноких переходов между городами, а как-то раз в Теннесси съел пять высоких стопок блинов, после того, как почти три дня не ел. Вместе с Зевсом он шел вперед сквозь бури, град и дождь и такую сильную жару, что кожа на его руках покрылась волдырями; он видел торнадо на горизонте близ Талсы, что в Оклахоме, и дважды чудом избежал удара молнии. Он часто выбирал окольные пути, стараясь держаться подальше от главной дороги и еще больше удлиняя путешествие, иногда просто повинуясь внезапному порыву. Обычно он шел до тех пор, пока его не охватывала усталость, и к концу дня начинал искать место для ночлега — такое, где, как ему казалось, ни его, ни Зевса не должны потревожить. Утром они снова отправлялись в путь еще до рассвета, чтобы никто ничего не узнал. И пока никто им не докучал.
Он подсчитал, что в среднем проходит более двадцати миль за день, хотя никогда не следил за временем или расстоянием специально. Цель путешествия состояла не в этом. Он полагал, будто некоторые думают, что он идет с целью обогнать воспоминания о мире, который оставил позади, и это представлялось весьма романтичным; другие же предпочитали верить, что он идет исключительно ради самого путешествия. Но и те и другие ошибались. Ему нравилось идти, и ему надо было кое-куда добраться. Проще простого. Ему нравилось идти тогда, когда хочется, в темпе, который его устраивает, идти туда, где он желает оказаться. После четырех лет исполнения приказов в морской пехоте свобода
Мать волновалась за него, но, в конце концов, все матери волнуются. Его мать в любом случае. Он звонил ей каждые несколько дней и сообщал, что у него все в порядке, а потом, повесив трубку, часто думал, что несправедлив к ней. Он отсутствовал большую часть времени за последние пять лет и перед каждым из трех отъездов в Ирак внимательно слушал ее наставления по телефону, когда она увещевала его не делать глупостей. Он и не делал, но много раз оказывался на волосок от смерти. И хотя он сам никогда об этом не рассказывал, она читала об этих случаях в газетах.
«А теперь еще и это, — сокрушалась мать вечером накануне его ухода. — Вся эта затея, по-моему, сущее сумасшествие».
Может, и так. А может, и нет. Он сам еще не понял.
— А ты как думаешь, Зевс?
Пес поднял голову, услышав свое имя, и потерся о бок хозяина.
— Да, знаю. Ты голоден. Что у нас есть хорошего? Тибо устроил привал на парковке ветхого мотеля на окраине города. Он достал миску и положил в нее последнее, что осталось из собачьей еды. Пока Зевс ел, Тибо рассматривал этот небольшой город.
Он видел места и похуже Хэмптона, но и получше тоже. Город раскинулся на берегах Саут-Ривер, примерно в тридцати пяти милях к северо-западу от Уилмингтона и побережья и на первый взгляд, казалось, не отличался от тысячи других самодостаточных сообществ голубых воротничков, у которых есть своя гордость и история, объединяющая многие земли Юга. Несколько светофоров покачивалось на отвисших проводах, периодически перебивая транспортный поток по направлению к мосту, обнимавшему реку. А по обе стороны основной дороги располагались низенькие кирпичные строения, слепившиеся друг с другом, они растянулись на полмили, сияя вывесками с названиями и рекламой заведений, где можно перекусить, или выпить, или купить какое-нибудь оборудование. Кое-где росли старые магнолии, оплетая бугристыми корнями тротуар. На отдалении Тибо заметил старомодный красно-белый столбик — обозначение парикмахерской — и, как водится, группку пожилых мужчин на скамейке у входа. Он улыбнулся. Это было чудно, словно видение из пятидесятых.
При ближайшем рассмотрении он все же почувствовал, что первые впечатления обманчивы. Несмотря на близость воды, или, вероятно, именно из-за нее, как подозревал Тибо, можно было заметить признаки разрушения — в крышах, в крошащихся кирпичах у фундаментов, в омерзительных выцветших пятнах на пару футов выше фундаментов, которые говорили о былых затоплениях. Ни один из магазинов еще не заколотили досками, но, обнаружив, как мало автомобилей припарковалось напротив зданий коммерческих фирм, Тибо задался вопросом: сколько еще они смогут протянуть? Деловые центры маленьких городов развивались по пути динозавров. А если это место такое же, как и остальные города, через которые он прошел, то, по его мнению, здесь наверняка уже появился еще один, более новый деловой район, который уже оккупировал и «Уол-март» или «Пиггли-Уиггли». Скоро придет конец существованию этой части города.
И все же странно. Быть здесь. Он и сам толком не знал, каким представлял себе Хэмптон, но уж точно не таким.
Не важно. Пока Зевс доедал, Тибо размышлял над тем, долго ли ему придется ее искать. Женщину с фотографии. Женщину, с которой он жаждет встретиться.
Но он найдет ее. Это наверняка. Он поднял рюкзак.
— Ты готов?
Зевс склонил голову.
— Пойдем поищем комнату, где остановиться. Я хочу поесть и принять душ. А тебе не помешает ванна.
Тибо сделал пару шагов, прежде чем понял, что Зевс не сдвинулся с места. Тибо бросил взгляд, обернувшись к псу: