Щелкунчик. Старая сказка на Новый год
Шрифт:
– Но это же здорово, – вяло подметила я, желая поддержать восторг Милочки.
– Ой, смотри, какое миленькое платьице, – она застыла перед витриной. – Наверняка бывший все же устроит новогоднюю вечеринку. Это будет свинство, если он и ее зажмет.
Нашу контору особо не баловали. Никаких гулянок, способствующих укреплению командного духа. Раз в год выделялись деньги на подарки детям, раздавались билеты на елки да устраивался новогодний корпоратив. Кафе, тамада, глупые игры и живая музыка. Несколько столов, где можно было наблюдать статусное разделение: офисные отдельно, заводские отдельно. Гендиректор не считал нужным присутствовать,
– Я погожу с новым нарядом, – ответила я прилипшей к стеклу Милочке. Ей не терпелось примерить приглянувшееся платье. Блондинка, похожая на Барби, как и ее кукольный идол, она любила все розовое. – А ты иди. Тебе пойдет.
– Пока-пока, – махнула мне Козлова и скрылась за раздвижными дверями.
Увидев огни зоомагазина, я заглянула в него. Давно хотела купить своему питомцу витаминную косточку. Йорк со сложным именем Евлампия был подарен мне как бракованный (щеночек потерял в драке пол-уха), поэтому одна из сотрудниц искала добрые руки. Сначала я не хотела заводить собачку, но увидев милую морду, не устояла. Теперь я могла петь оды своей лохматой подружке, которую называла просто Лампа. Веселая, неприхотливая, готовая в любой момент составить мне компанию, даже если это дальние поездки к маме, она сделалась частью моей семьи.
Я поспешила домой, чтобы порадовать подарком песика. Настроение вновь поднялось.
Глава 3, где Матильда делится секретами
Вечер прошел тихо. Впрочем, как всегда. Погуляв с Лампой, мы поужинали и занялись каждый своим делом: я взялась за книгу, а моя подружка за косточку. Я прервала чтение, вспомнив о новости, которую принесла на хвосте Милочка. Грядут перемены.
Волей-неволей я задумалась, кто придет на смену Деду. Владельцы компаний редко садятся в кресло управленца. Это Горбунов работал по старинке и не хотел, чтобы его бизнесом занимался кто-то чужой. Теперь не то время. Скорее всего, к нам пригласят специалиста со стороны или поставят кого-то из давно работающих в «Строймате».
«Хоть бы не Владимира Борисовича», – вспомнила я исполнительного директора, который с недавних пор выбрал меня объектом преследования. Если его сделают гендиректором, управы на него совсем не найти. Так хоть можно было пожаловаться Матильде, и та быстро укорачивала ему руки, но новый хозяин трона вряд ли оставит ее в качестве секретаря. Да и сама Матильда, как пить дать, уйдет в отставку следом за Дедом. Их связывала долгая жизнь, проведенная бок о бок. Они вместе пережили взлет, падение и снова взлет, любовь и расставание. Ее любимый Гриша женился на молодой и бойкой, которая не теряла время и родила ему наследника. А вот Матильда не сумела. Теперь они пребывали в статусе если не друзей, то людей, по привычке заботящихся друг о друге.
Не знаю почему, но мы с ней сошлись с первого дня. Мати, как ласково называл ее Дед, знала историю моей жизни, я ее, и нам было тепло в этой женской дружбе, где нет соперничества ни на любовном фронте, ни по работе.
Мало кто знал истинный смысл названия компании, воспринимая «Строймат» как сокращение от «строительные материалы». На самом деле Дед заложил в него имя свой возлюбленной. МАТ – это Матильда Аристарховна Тарден, последняя представительница немецкой семьи, приехавшей в Россию еще при царе Горохе. Она сама рассказала мне об этой пикантной тайне.
Утром я заглянула к ней. Исполнительный директор уехал на совещание в министерство и по заведенному порядку задержится в Москве на два-три дня, генеральный вообще появлялся редко, поэтому я без опасений пришла в приемную с двумя стаканчиками кофе из известной кофейни.
– О, детка, – пробасила Матильда, – ты знаешь, чем подкупить старую Мати.
Моя старшая подруга обладала чуть ли не двухметровым ростом, большой грудью и узкими бедрами, что делало ее фигуру похожей на треугольник, поставленный на вершину. Я уже свыклась с ее удивительно низким голосом, но никак не могла привыкнуть к ее необыкновенно синим глазам, не утратившим с возрастом яркость.
– Рассказывайте, – сказала я, когда Матильда, вкусив первый глоток кофе, перестала закатывать от удовольствия глаза. – Это правда, что Дед продает нас с аукциона?
Мати вздохнула и поставила стаканчик на стол.
– Уже болтают? Вот же ж! У Милочки язык, точно помело.
– Да или нет?
– Да. Но сейчас Деда душат сомнения. На предложение «Строймата» отозвалось неожиданно много желающих. Нет, мы знали, что дела у нас идут неплохо, но чтобы конкуренты чуть ли не в драку…
– Он решил, такая корова нужна самому?
– Заводу требуется модернизация, а это слишком большие деньги. Ты ведь знаешь Григория Васильевича, он удавится…
– Выходит, наша судьба решена?
– Он набивает цену. Ждет, кто предложит больше.
– А вы? Что будет с вами?
– Мне давно пора на покой, – Матильда повертела стаканчик в руках. – Но скажу честно, мне нечем будет заняться дома. Я всегда сидела на этом месте и думала, что поеду на кладбище именно отсюда.
– О, Мати… – я не знала, чем подбодрить подругу. – Если гендиром будет кто-то из наших, можно будет попросить, чтобы вас оставили секретарем. Вы сердце этой компании.
– А если на место Деда придет Шурба?
Мы обе скривились. Исполнительный директор ни за что не оставит ту, что знает всю его подноготную.
– Слушай, там Безухова, наверное, уже паром исходит, что тебя нет на месте, – напомнила мне о работе Матильда.
Я махом выпила остатки кофе и, бросив стаканчик в мусорную корзину под столом, поднялась. Начальница торгового отдела Ирина Геннадьевна Безухова отличалась особой нелюбовью ко мне. Высокая и мосластая, со жгуче-черными крашеными волосами, одевающаяся в дорогие, но безвкусно подобранные вещи, похожие на те, что предпочитают певички в кабаках, Безухова являла собой образец всем неудовлетворенной женщины.
И без того не отличающаяся лишним весом, она изводила себя диетами. Боялась каждой морщинки, поэтому ложилась под нож пластического хирурга, качала губы и наращивала ресницы. Но более всего, что меня раздражало в ней – это ее любовь к тяжелым сладким духам. Стоило побывать в кабинете начальницы, как одежда моментально начинала пахнуть ее духами. Приходилось после работы вывешивать ее на балконе, чтобы не «заразить» запахом весь гардероб. Если более предметно, то начальница торгового отдела являла собой пошлую копию певицы Шер, если, конечно, не учитывать колоссальную разницу в возрасте и в деньгах.