Щит и меч Кёнигсберга

Захаров Александр Евгеньевич

Решили голосовать: 30 человек из 48 проголосовали за Аргентину, двое – хотели отправиться в Испанию, а 16 – выразили желание вернуться в Германию. Шеффнер принял соломоново решение: подводная лодка подойдёт к побережью Норвегии, высадит 16 человек и отправится в Южную Америку. Ночью этот план был реализован.

– Счастливого пути, – попрощались подводники, садясь в надувные лодки. – Если нас схватят, мы скажем, что подлодка подорвалась на мине и только мы остались в живых…

66 суток, не всплывая

Подводная лодка погрузилась на глубину 12 метров, выставила на поверхность «шнорхель» (устройство,

обеспечивающее приток воздуха с поверхности к работающему под водой дизелю) и взяла курс на юг.

После 18 дней без отдыха (лишившись 16 подводников, остальные работали «за себя и за того парня») команда дошла до предела: у всех были чёрные круги под глазами, лица бледные и даже зеленоватые из-за отсутствия света и воздуха. Мыло закончилось, стирать одежду приходилось солёной водой, и роба не успевала высыхать. Постоянно находясь под водой, моряки не могли избавляться от отходов, и они скапливались в отсеках, насыщая и без того душные помещения зловоньем. Но лодка продолжала упорно двигаться на юг…

Постепенно становилось всё жарче. Вскоре переборки покрылись плесенью, одежда прилипала к телу, и оно начинало нестерпимо чесаться. Некоторые члены экипажа покрылись сыпью, у других – появились нарывы. Но командир не давал команды на всплытие – слишком велика была опасность встретить английские или американские корабли.

Проспект 9 Июля, 1940-е годы

Оперный театр «Колон» в Буэнос-Айресе, 1940-е годы

Только на 66-й день субмарина впервые всплыла на поверхность. Подводники наконец-то вздохнули полной грудью.

Однако на этом беды не закончились – долгий путь требовал экономии топлива, и подлодка плелась малым ходом, чередуя работу дизеля и электромотора.

Тем не менее настроение команды улучшилось. Всё чаще стали попадаться пассажирские пароходы – ярко освещённые от ватерлинии до клотика. До подводников доносились звуки танцевальной музыки – война действительно закончилась.

Когда поход подошёл к концу, состояние лодки было ужасающим: вся обшивка проржавела. Наконец, вахтенный увидел береговую линию – Аргентина! Солнечным утром 17 августа 1945 года U-977 вошла в порт Мар-дель-Плата…

Куда вы дели Адольфа?!

Начались долгие разбирательства. Подводников заподозрили в эвакуации Гитлера.

Несколькими неделями раньше (10 июля 1945 года) в Аргентину пришла ещё одна немецкая субмарина – U-530 – под командованием старшего лейтенанта Отто Вермута. Но он был вне подозрений – его корабль прибыл в Мар-дель-Плату раньше, чем по Южной Америке начала гулять байка о чудесном спасении Гитлера. Перца в кровь добавила аргентинская пресса. Газета «Эль-Диа» опубликовала «сенсационный» рассказ о поездке фюрера на борту U-977 и высадке «главного наци» в Патагонии. Оттуда якобы Гитлер прямиком направился в Антарктиду…

Результаты расследования опровергли эту фантастическую версию, но она до сих пор будоражит воображение обывателей.

Экипаж подлодки провёл несколько месяцев

в лагере для военнопленных на территории США, после чего все разъехались. Кто домой – в Германию, а кто – обратно в Южную Америку.

Подлодка U-3008 типа XXI с надстройкой и поднятым шнорхелем. Остров Ки-Вест (Флорида, США), 1947 год

В Аргентине осел и Хайнц Шеффер. В окрестностях Буэнос-Айреса до сих пор существует целый район, населённый бежавшими после Второй мировой войны нацистами и их потомками.

В 1945 году все они благополучно избежали возмездия. Но, как говорит русская пословица: «Бог не Ермошка, видит немножко». Судьба зачастую наказывает весьма замысловатым образом.

Один из таких «недобитых» страшно боялся: как бы его дочь не вышла замуж за чернявого индейца – «недочеловека» то бишь. Пронесло. Потом дед принялся переживать за внучку. А та нашла себе эмигранта из Украины. Поженились. Дедушка был счастлив – не негр, и не индеец! 70 лет назад фашистяка считал славян «выродками», а тут сомлел от восторга – барышня выбрала «гарного украинского хлопчика». По аргентинским меркам – почти чистого арийца…

Он убил любимца Гитлера

Старшина Матыжонок брал гестапо в Кёнигсберге

Разведчик начинает боевые действия в том положении, которое пехотинцу показалось бы отчаянным и безнадёжным.

Наставление вермахта

«Языка» взять – не курицу поймать

В ноябре 1944 года старшина Сергей Матыжонок получил тяжёлое ранение – четвёртое за годы войны. Войска 2-го Белорусского фронта, где воевал старшина, рвались к Восточной Пруссии. Ещё один бросок, и вот она – немецкая земля! Но Матыжонку не повезло: в разведывательном поиске на территории врага старшину достала фашистская пуля. Подчинённые командира не бросили: вынесли к своим. Вместе с «языком» – немецким телефонистом.

– Отвоевался старшина, – вынес суровый вердикт врач медсанбата. – В строй уже не вернётся…

Старшина Сергей Матыжонок

Матыжонка эвакуировали в глубокий тыл – на подмосковную станцию Реутово. Из госпиталя Сергей выписался только в конце марта 1945 года. И хотя война близилась к концу, в тылу старшина оставаться не захотел – рванул в родную воинскую часть. Буквально накануне штурма Кёнигсберга старшина Матыжонок стал командиром разведвзвода в 343-й стрелковой дивизии.

Работы в те дни его бойцам хватало: нужно было тщательно разведать укрепления на подступах к городу-крепости. Трое суток солдаты раз за разом уходили в поиск – безрезультатно. «Языка» взять не удавалось – не везло. К своим каждый раз приносили только убитых и раненых товарищей.