Щит убийцы
Шрифт:
– Не парень, а черт этот Макгарк, – буркнул капитан, выйдя вместе с Римо из кабинета.
– А ведь вы его ненавидите, – заметил Римо, – хотя и говорите, что он вам по вкусу.
– Нет, нет, он мне нравится! Почему вы считаете, что нет? Я никогда не говорил, что он мне не нравится. Напротив, нравится!
В коридоре им повстречалась блондинка с нежным, словно фарфоровым личиком и небесно-голубыми глазами, направлявшаяся в кабинет Макгарка. Она шла с неприступным видом, глядя прямо перед собой.
– Жанет О'Тул, – прошептал, Милкен, когда она скрылась за дверью кабинета. – Дочка комиссара. Печальная история.
– Как все это восприняла девушка? – спросил Римо.
– Ужасно. Она была буквально раздавлена этим происшествием и теперь так боится мужчин, что не может даже смотреть на них.
– Красивая! – заметил Римо, вспомнив ее кукольное личико.
– Ага. Но фригидная.
– А что она здесь делает?
– Она – аналитик-компьютерщик. Занимается вместе с Макгарком вопросами расстановки имеющихся в его распоряжении полицейских.
– Подождите-ка минутку! – сказал Римо.
Он повернулся и быстро зашагал назад – в кабинет Макгарка. Жанет О'Тул стояла спиной к нему, разбирая стопку бумаг на столе. На ней была длинная подчеркнуто скромная юбка в сельском стиле, которая явно не вязалась с белой блузкой с чрезмерно глубоким вырезом, оголявшим не только шею, но и плечи.
– Мисс, – обратился к ней Римо.
Девушка резко повернулась и испуганно взглянула на него. Римо лишь на мгновение встретился с ней взглядом и сразу же опустил глаза.
– Я… э… Мне показалось, что вы уронили это в коридоре, – смущенно пробормотал он, протягивая ей серебряную авторучку, взятую им из кармана Милкена.
Продолжая стоять с потупленным взором, он услышал трепетный голос девушки, сказавшей:
– Нет, это не моя.
Изобразив испуг, он вскинул голову, их взгляды снова встретились, и он опять скромно потупился:
– Извините… Я… Но я думал… То есть я действительно очень сожалею, что побеспокоил вас, мисс, но мне показалось…
Римо повернулся и быстро вышел из комнаты. Для начала этого вполне достаточно.
Поравнявшись с ожидавшим его в коридоре Милкеном, Римо отдал ему авторучку.
– Вы уронили это.
– Ах да, спасибо! Между прочим, О'Тул не занимается ничем таким.
– Ничем каким?
Характерным жестом пальцев Милкен дал понять, что имеет в виду деньги.
Римо кивнул.
Голову комиссара О'Тула можно было бы сравнить с яйцом, если бы не одно «но» – яйца не бывают глупыми. Он напоминал канарейку Твити из знаменитого мультфильма, только глаза у нею были еще более печальными. Когда капитан Милкен сообщил ему, что Римо намерен заняться политикой в качестве бизнесмена, О'Тул изложил ему собственные взгляды на проблему обеспечения законности. Он говорил, в частности, о конституционных правах подозреваемых, о взаимоотношениях полиции с местным населением, о том, что полиция должна быть хорошо осведомлена о положении дел в обслуживаемом им районе, более чутко реагировать на нужды и чаяния меньшинств.
– А как насчет того, чтобы у граждан было побольше шансов остаться в живых? – поинтересовался Римо.
– Ну, полицейские знают, что они могут применять оружие только в самых крайних случаях и что каждый такой случай будет тщательно проверяться…
– Я не об этом, – прервал ем Римо. – Говоря о шансах остаться живым, я имею в виду не преступников, а тех простых людей, тяжкая вина которых может состоять лишь в том, что они посмели выйти ночью на улицу. Какие у них шансы? Что сделано в этом направлении?
– Гм… Мы живем в трудные времена. Если мы станем более отзывчивыми…
– Минуточку, – снова перебил его Римо. – Ну вот скажите – тридцать лет назад полицейские вашего департамента были отзывчивыми?
– Нет. Совсем нет. Им еще предстояло освоить новые приемы и методы, которые…
– Так, может быть, люди тогда чувствовали себя в большей безопасности именно потому, что ее обеспечивали непросвещенные полицейские?
– Сэр, мы не можем вернуться к прошлому, – раздраженно возразил комиссар.
– Если не пытаться, то конечно.
– Я бы и не хотел. Это было бы неразумно.
– Замечательно! Ярлык наклеен, дело пошло в долгий ящик. А за вашим окном перепуганный до смерти город. Если вы думаете, что еще один семинар по поводу человеческих взаимоотношений может предотвратить хотя бы одно вооруженное ограбление, то с равным успехом можете считать, что у вас из задницы идет дымок.
Комиссар отвернулся, давая понять, что беседа окончена, и разнервничавшийся капитан Милкен проводил Римо Бедника из кабинета. Никогда еще никто не разговаривал с комиссаром подобным образом. Едва дождавшись, когда Бедник покинет здание департамента, Милкен помчался к Макгарку, чтобы рассказать ему о стычке.
К его великому удивлению, Макгарк отнесся к этому сообщению совершенно индифферентно, как если бы оно касаюсь какого-то давно умершего человека.
Глава 9
Доктор Харолд В.Смит смотрел в окно своего кабинета в санатории Фолкрофт.
Через стекло, непроницаемое для взгляда снаружи, хорошо просматривался берег залива Лонг-Айленд. Уровень воды неожиданно, как это всегда бывает во время прилива, повысился. Как бы он ни был к этому готов, внезапный подъем воды каждый раз удивлял и немного пугал Смита.
Время и приливы не ждут. То же можно сказать и о КЮРЕ, и о государственных проблемах. Смиту не хотелось поворачиваться, чтобы лишний раз не видеть большую карту на противоположной стене кабинета Он очень любил страну, изображенную на карте, но сейчас при взгляде на нее испытывал те же самые чувства, которые испытывал у постели тяжело больной матери. Свою мать Смит тоже очень любил, но он не мог видеть, как она страдает от снедавшей ее раковой опухоли, и в душе ждал, чтобы она умерла и перестала мучаться, а в его памяти навсегда осталась бы красивой женщиной. Но это были его детские ощущения, с годами они развеялись, и немощная, изменившаяся до неузнаваемости мать, какой он видел ее на смертном одре, навсегда осталась в его памяти просто матерью и только матерью.