Сделка с судьбой
Шрифт:
Марк остановил автомобиль около многоэтажного дома и заглушил мотор. Именно здесь, недалеко от центра города, и жила Мира до тех пор, пока не перебралась в его загородный особняк. Он чувствовал вину перед ней за то, что вчера так просто отпустил её, а после, и того хуже, согласился на предложение Ники начать их отношения с начала. Марк ощущал себя низким предателем: она так много сделала для него, а он… Ему необходимо было ещё раз поговорить с ней, объяснить, выслушать, поделиться чувствами. Да он и сам точно не знал, чего именно
Выбравшись из душного салона на прохладный вечерний воздух, он направился в подъезд. Пока поднимался на нужный этаж, несколько раз прокрутил в голове слова, которые хотел бы сказать Мирославе, но, остановившись перед дверью, понял, что на самом-то деле не знает, что нужно говорить, потому что никакого толкового решения наготове у него не было. Марк нажал на звонок, и вскоре дверь приоткрылась.
– Мира, я… - начал было он, но, увидев её заплаканное лицо, воскликнул, протискиваясь в коридор: - Что случилось? Почему ты плачешь?
Аверова молчала, и он, схватив её за плечи, встряхнул:
– Мира!
– Марк, ты должен уйти, - наконец проговорила она, выворачиваясь из его рук. – Пожалуйста, больше не приходи сюда.
Он непонимающе уставился на отчуждённо смотрящую на него Мирославу. Внезапно в голову его прокралась очевидная догадка, и он, едва сдерживаясь, чтобы не стукнуть кулаком о стену, прошипел:
– Ника! Ты разговаривала с моей женушкой, верно?! Что она тебе наговорила?
– Ничего. Она права. Ты – её муж, и я не имею никакого права влезать в ваши отношения. – Мира отвела взгляд. – Так что всё, Марк. Мешать я вам больше не буду.
– Ты не мешаешь.
– Давай закончим этот бессмысленный разговор, Марк. Уходи.
– Хорошо, – процедил он, понимая, что продолжать сейчас бессмысленно. Оба они на эмоциях и, чего доброго, станет только хуже. – Она пожалеет об этом. Никому не позволю тебя обижать.
– Я не маленькая, Марк! Я сама могу за себя постоять!
– Я и смотрю, как ты смогла! Ну я ей устрою…
После того, как пребывающий вне себя от гнева Марк буквально вылетел из квартиры, Мирослава защелкнула замок и прислонилась лбом к прохладной двери. Из груди её вырвался тяжёлый выдох.
– Прости меня… - Её тихий голос потонул в звенящей тишине. Что бы он ни говорил, она понимала – это конец.
Марк гнал машину по пустынному шоссе, не сбавляя скорость на поворотах. Его обуяла ярость - ярость такой силы, что если бы Вероника попалась ему прямо сейчас, он придушил бы её собственными руками. Да как она смеет?! Явилась спустя два года и принялась подминать всех под себя! Думает, ничего не изменилось?! Он со всей силы сжимал руль, всматриваясь в царящую на улице непроглядную тьму. Не хватало только ему пропустить нужный поворот. Наконец, увидев указательный знак, он свернул на дорогу и, спустя ещё несколько минут, остановился у массивных ворот своего загородного дома.
Свет в окнах уже не горел, комната Ники тоже была тёмной, но Марка это беспокоило мало:
– Вставай! – Он подошел к постели и отбросил одеяло.
Но стоило ему сделать это, как он тут же пожалел о своей опрометчивости. Его ненаглядная жёнушка, еще не проснувшись, сладко потянулась, её шелковая сорочка сбилась в районе бедер, открывая Марку довольно интересную картину.
«Какие у неё длинные ноги», - вдруг подумалось ему.
– М-м-м… мама, еще рано…. Мне к третьей паре… - пробормотала она, вновь натягивая на плечи одеяло.
– Вероника!
Резкий голос Марка заставил Риту мгновенно проснуться. Она распахнула глаза и непонимающе уставилась на Чернова, соображая, что этот незнакомый человек делает в её спальне.
– Что… - глаза их встретились, и Рита окончательно проснулась. Какой же он незнакомый? Самый любимый муженек. Черт! – Что ты здесь делаешь? – Голос её вновь приобрел высокомерные нотки.
– Вставай.
– Что ты здесь делаешь?!
– Вставай, Вероника!
Утихшая было злоба с новой силой захлестнула его. Марк до боли сжал кулаки, рассматривая свою «любимую» жену. Капризная, избалованная эгоистичная стерва!
Рита фыркнула, но подчинилась. Неспешно сползла с кровати, натянула халат и, развернувшись, выжидающе глянула на Марка:
– Ну? И что же такое случилось, что ты врываешься ко мне среди ночи?
– Что ты сказала Мирославе? – процедил Чернов.
Брови её взметнулись вверх, а в глазах появилось выражение лёгкого ехидства. Пригладив пальцами каштановые волосы, она скривила губы в нахальной усмешке.
– А-а-а, вот оно что. Понимаю. Пришел вступиться за нашу бедную невинную овечку.
– Ника!
– Ничего такого я ей не сказала. Просто объяснила, что её присутствие в этом доме отныне нежелательно. – Рита беспечно пожала плечами и сделала шаг к Марку. – А еще я напомнила… - Пробежалась пальчиками по его груди и заглянула в полыхающие злобой глаза, - что ты принадлежишь только мне.
Марк, до боли сжав запястье, отвёл её руку, а потом дёрнул жену на себя. Выражение его глаз не предвещало ничего хорошего: янтарные крапинки в коричневой радужке, почерневшие от гнева зрачки.
– Я бы не был столь категоричен, - прошипел он ей в лицо. – Не уверен, что вообще выдержу эти два месяца с тобой под одной крышей!
– Правда? Обидно. Тогда я просто не дам тебе развод. Так и знай, Марк, - сладким голосочком ответила Рита.
– Ненавижу тебя! – Он грубо оттолкнул её от и вышел из комнаты. Дверь за ним с грохотом закрылась, и Рита осталась в гулкой тишине наедине с собственными мыслями и лёгким чувством страха, поселившимся где-то в районе солнечного сплетения.
– Ничего страшного, переживем, - шепнула Рита себе под нос и села на кровать.