Сделка
Шрифт:
Виктор вспомнил, как увидел её впервые, в библиотеке Волконских. Она разительно отличалась от остальных, словно райская птица, залетевшая в гнездо воробьёв и синичек.
Мужчине в тот вечер показалось, что весь мир вокруг него куда-то растворился, оставив лишь эти пронзительные чёрные глаза… С самой первой встречи он постоянно думал об этой девушке, её глаза невозможно забыть. Вся её пластика, грация и манера держаться говорили о гордом характере. Она не расплылась в улыбке от комплиментов красивого барона, как другие. Все его слова и поступки в её
Барон сам себе не мог ответить на вопрос, почему вдруг решил, что ему подойдёт на роль жены именно эта строптивица. Его будто верёвками тянуло к ней. Хотелось встретить её, ещё раз взглянуть в эту бесконечность глаз.
Её характер и острый язык только распаляли мужчину ещё сильнее. Она оказалась умна и начитанна — Виктору никогда не было так интересно беседовать с женщиной. Он вообще считал, что женщины рождены вовсе не для разговоров… Но после того вечера у Павла в гостиной, когда они пили чай и играли в настольные игры, барон отметил про себя, как легко Елена шутит и быстро разгадывает логические загадки.
Воспоминания принесли, и их первый, и единственный пока поцелуй. Губы её нежные и даже как будто сладкие. Держать её в своих руках очень приятно. Пусть миг был слишком коротким, этого хватило, чтобы понять — он пропал… Ему хотелось ещё.
Павел ещё со своими признаниями к ней и спором — это уже просто дело принципа! Виктор заметил, как князь про неё говорил… Он утверждал, что всё в прошлом, но мужчины-соперники сразу чувствуют друг друга.
Сейчас он вынуждает её стать баронессой Гинцбург. Но когда-нибудь она скажет «да» совершенно искренне…
Елена.
Девушка захлопнула с силой дверь своей комнаты и тут же навалилась на неё, облокотившись лбом о прохладное дерево — нужно было хоть немного унять бешеное сердце. Дыхание её было неровным и очень частым. Елена стояла, уткнувшись лбом в дверь и тяжело дышала.
Да как он только посмел прийти к ним в дом с таким предложением? Это просто оскорбительно! Ему что — женщин мало, зачем ему нужна она? Елене вовсе неинтересны все эти интриги, и то, что она отвечала на его выпады — дело чести. Нужно же было утереть нос этому самодуру! Похоже, именно её строптивость и заинтересовала избалованного и искушённого мужчину.
Княжна со стоном отлепилась от двери и прошла к окну. Она устремила взгляд вдаль.
Орловой бы очень хотелось понять его истинные мотивы. Виктор никому не объяснил их. Елене только и оставалось гадать, для чего ему понадобилась именно она. Потому что посмела дерзить? Но разве это повод жениться? Всё это очень странно… В любовь, внезапно проснувшуюся вдруг в этом молодом гуляке, она не верила. А значит, есть веский повод связать себя узами брака именно с ней. Только какой? А собственно, какая разница? Она просто откажется, да и всё, пусть катиться на все четыре стороны, дамский угодник!
В голову прокралась ещё одна мысль — родители…
Если даже Елена и устроится где-то, то куда пойдут немолодые родители, да ещё и в середине февраля? Мама точно не сможет работать, не говоря уже о папеньке, который, честно сказать, всю жизнь был тюфяком… Он только и умеет, что прожигать деньги, а не наживать их.
Девушка была в полной растерянности. Сначала она считала правильным, что отказалась, даже не подумав. Но теперь… Неужели ей придётся согласится на этот позор, чтобы спасти маму?
Её передёрнуло, как только она представила их первую брачную ночь… О, ужас… Представила, как он её обнимает. Нежно, как тогда в коридоре. Ласково, но настойчиво прижимает к себе. И целует… Трясёт от омерзения при одной мысли об этом! Или не от омерзения?.. Но слёзы всё равно накатились.
— Лена? Ты ещё не спишь? — заглянула к ней Натали, нервно заламывая руки.
Вероятно, пришла уговаривать подумать.
— Нет, мама. — вздохнула девушка, утирая непрошенные слёзы.
Плакала она крайне редко.
— Можно поговорить с тобой, дорогая? — спросила женщина.
Она взволнована, и говорит, как со взрослой, без обычного надменного тона.
— Проходи, — Елена обернулась к матери и пожала плечами.
Всё равно этого разговора не избежать. Спасибо папе. И Виктору.
Натали, обычно такая уверенная в себе, робко прошла по комнате и села на край софы. В руках теребила платок, чтобы хоть как-то успокоить расшалившиеся нервы.
— Дочка, — начала она. — Виктор дал нам три дня не только на сборы, но и, чтобы ты подумала. Возможно, твоё решение ещё может поменяться.
Всё это она говорила платку в руках, так как знала, каким взглядом смотрит на неё её гордая девочка…
— Я понимаю, к чему ты клонишь. Повторяю, ещё раз — нет. нет и нет.
— Лена, я понимаю твоё возмущение данной ситуацией…
— Нет, я не возмущена, — оборвала она мать, не дав договорить. — Я просто в гневе!
— И ты права. Тот способ, который барон выбрал для вступления в брак с тобой — просто отвратительный. И я бы никогда не позволила бы совершиться этой свадьбе, если бы не те обстоятельства, которые вынуждают меня взглянуть на ситуацию иначе.
— Ты же сама его не выносишь. Ты же говорила, что у него ужасная репутация, и он нам не подходит. А теперь твоё мнение изменилось? — девушка в ярости сверкала горящими чёрными глазами.
— Нет, — твёрдо взглянула женщина ей в глаза. — Я по-прежнему считаю его не достойным тебя. Но барон ставит нас в безвыходное положение. Ну, куда мы пойдем, ты только подумай? — Натали подошла к дочери и взяла её за руки.
— У нас ничего не осталось, кроме имени и тебя. Мы не можем позволить себе купить домик в деревне. Даже такой, в котором живут крепостные. Все украшения, которые хоть что-то стоят мы итак уже продали. Елена, только ты нас можешь спасти, — Натали отбросила гордость, она умоляла свою дочь принять верное решение. И в то же время ненавидела себя за это.