Сделка

Чередий Галина Валентиновна

— Света, я не понимаю, почему вообще должна тебе в чем либо отчитываться. Тем более учитывая как вы на каждого из них вешались, твоя реакция для меня по меньшей мере удивительна.

— Удивительно ей. Интересно, а что бы попасть вместо нас обслуживать их коттеджи ты с менеджером тоже переспала? Ты же у нас дама взрослая, опытная.

— Отвали от меня, идиотка. Я спать иду.

— Сама ты идиотка. Думаешь влюбился в тебя доблестный капитан? Как бы не так! Он поспорил со своими друзьями, что уложит тебя в постель до отъезда, сразу в первую неделю и поспорил. Ты же все ходила, неприступность

из себя строила, рожу от него воротила, вот и зацепило его. Таким как он никто не отказывает, Радочка. Вот они и поспорили, что ты вскоре на спине окажешься. Сама я это слышала. Не веришь мне, спроси у Катьки, она тоже все слышала.

Не желая больше слышать злобное шипение Светки, Рада закрыла перед её носом дверь. В груди жгло и болело и эта боль медленно стекала в живот, ползла по позвоночнику, вниз до поясницы. Казалось сейчас откажут ноги. Рада повалилась на постель. А ты ведь знала, что так будет. Не наивная же девочка. Знала! Знала, что едешь работать, жизнь брата зависит от тебя, знала, что от таких мужиков ничего кроме неприятностей не бывает. Поспорил он. Кобель и козел. Что же, ты большая девочка и не такое проходила. Никаких слез и сожалений. Ты сюда не для этого приехала.

* * *

Утром выходя из комнаты на работу Рада увидела огромную корзину с бесподобными местными цветами, названия которых она не знала. Лепестки их переливались всеми оттенками алого цвета и легким перламутровым оттенком. Среди цветов была явно видна открытка.

— Как блин романтично. — сказала она с кривой усмешкой.

Подхватив корзину донесла до ближайшего мусороприемника, куда с воодушевлением её и отправила под удивленные вздохи девушек. Бодрым шагом подходя к коттеджами космолетчиков издалека увидела одинокую фигуру Дугласа маячившую у бассейна

.
– Доброе утро, Радочка. — со счастливой улыбкой двинулся он в её сторону.

— Доброе утро капитан Раен. — с ледяной вежливостью ответила Рада.

Лицо у него вытянулось.

— Что то случилось? Я вчера обидел тебя?

— Нет что вы! Вы были просто идеальны! Вы ведь всегда такой капитан Раен!

— Рада что происходит?

— На данный момент ничего не происходит. Все уже произошло.

— Да какого черта! — взорвался Дуглас- Ты можешь мне нормально объяснить!

Из дома выглянул Карим, второй пилот.

Но Дуглас бросил в его сторону такой взгляд, что он моментально исчез.

— Конечно могу. Я же адекватный и вменяемый человек. Мне стало известно капитан Раен, что вы заключили пари со своими друзьями, что я окажусь в вашей постели до вашего отсюда отъезда. Это верная информация? — Лицо Дугласа побледнело и задергался правый глаз. — Так это правда?

— Правда — глухо произнес он.

— И как я понимаю, что проигрывать ни в чем вы не привыкли? У вас же, капитан все миссии были просто триумфальными, не так ли? Поэтому тот плотный поток вашего внимания ко мне, имел своей целью именно победу в этом джентельменском споре, причем любой ценой. Я права?

— Не права! — вдруг разозлился Дуглас — Я действительно поспорил с мужиками. Но это был просто пьяный мужской треп. Я запал на тебя с самого начала, настолько, что это было очевидно для всех, а ты

даже не смотрела на меня. Саймон и остальные постоянно поддевали меня, когда замечали как я зависаю при виде тебя. Ну в какой то момент я психанул вот так и вышло. Но сейчас все изменилось.

— Изменилось что? Вы капитан отказались от спора?

— Нет.

— Тогда вы значит отказались от идеи уложить меня в вашу постель?

— Нет, но..

— Тогда я не вижу что изменилось. И впредь прошу придерживаться со мной строго отношений не выходящих за рамки моих прямых обязанностей. Хорошего дня, капитан Раен.

Рада пошла в дом и занялась завтраком. От бассейна донеслись яростные вопли и видимо ругательства и пролетело несколько стульев и столов. В итоге завтрак пришлось накрывать в коттедже, в столовой. Ни на завтраке, не до конца дня Дуглас так и не появился. Вечером Рада отправилась в кабинет главного менеджера и потребовала с завтрашнего дня перевести её на обслуживание других постяльцев. Почему то менеджер не стал с ней спорить. Даже пошёл навстречу и отправил на обслуживание коттеджей находившихся противоположной части острова.

Шли дни. Её испытательный срок подходил к концу. Несколько раз под её дверьми оказывались цветы с записками, которые она безжалостно выбрасывала. Иногда там были прекрасные раковины, поднятые со дна и еще пахнущие морем. Их она отдала восхищенным девчонкам. Потом всё прекратилось. От выходных она отказалась. За двое суток до окончания испытательного срока её вызвал менеджер и сообщил, что если у неё есть желание, то её готовы взять на постоянной основе. Ответ нужно было дать в последний день утром. Рада почти счастливая вернулась в комнату и тут то и раздался вызов переговорника.

— Здравствуйте, Рада. — лицо Яна Викторовича было взволнованным и бледным.

— У меня нет времени на предисловия. Ярославу стало хуже. Намного хуже.

— О Господи. Я могу с ним поговорить?

— К сожалению мне пришлось погрузить его в состояние искусственной комы. У него совсем не осталось времени.

— Но ведь вы сказали что у меня есть несколько месяцев.

— К сожалению данный синдром очень редкое заболевание и течение его малоизученно. Вы достали деньги, Рада?

— Не всю сумму. — Вместе с премией у неё выходило около 30 тысяч кредитов.

— Ну тогда вам лучше вылететь, что бы хотя бы попрощаться. У Вас осталось несколько дней.

— Нет, не может быть, доктор.

— Но это так. Неожиданно глаза Рады сузились.

— Доктор, если я найду до завтра эти деньги, как быстро вы сможете организовать вылет Ярослава на Самиру?

— В любой момент, как только поступят средства.

— Тогда ждите, Ян Викторович.

Рада решительно поднялась, умыла заплаканное лицо, расчесала волосы и решительно вышла из комнаты. Подходя к коттеджам космолетчиков она услышала громкую музыку и мужской смех и женские визги. Веселье как всегда било ключом, причем по виду веселящихся в основном по голове. Раена Рада увидела сидящим в кресле перед бассейном. На коленях у него сидела девица топлесс и его руки с воодушевлением исследовали представшую ему картину. Сжав зубы она направилась прямо к нему.