Сдвиг
Шрифт:
– Куда уж нах печальнее? Да я просто памятник печали. Угораздило же меня, сам до сих пор не верю, что жив остался… А рука, теперь уже с этим ничего не поделаешь, да я и одной, кучу народу уделаю. Можешь не сомневаться.
– И не думал, - усмехнулся Ведун.
– Что же тогда всё-таки произошло?
– Не знаю, - вздохнул мародер, - словно видел сон. Один из тех кошмаров, что всегда преследуют меня. Должно быть, та война оставит меня только после смерти... Тебе ведь не рассказывали что я делал первый год после того как был убит Тур-Баал?
– Нет,
Выдержав недолгую паузу, мародер заговорил:
– Я вырезал целые лагеря. Выслеживал и убивал, не зная ни сна, ни покоя. Нападая всегда ночью, унося десятки жизней. Таарцы прозвали меня Акхайром…
– Чёрный Жнец, - задумчиво повторил колдун.
– Да… Акхайр. Когда я слышу это имя, меня бросает в дрожь колдун, я не трус ты это знаешь, но, то чем я был тогда… Чудовище. Оно и сейчас преследует меня. Как тем оболтусам удалось схватить меня и вправить мозги, я до сих пор не представляю. Веришь или нет, я тогда никого не узнавал, и убивал каждого кто вставал на пути… Не только таарцев.
– Думаешь то, что с тобой случилось…
– Безумие колдун, называй вещи своими именами.
– Из-за него всё и случилось?
– Разве может быть другая причина. Остаётся только надеяться, что в будущем это не повторится.
После долгой паузы, Серый спросил:
– Ты мне лучше скажи чего вы там все темните на счёт Жнеца?
– Об этом будем говорить, когда приедут остальные.
– Когда они ещё приедут? Хотелось бы быть в курсе. И так не хило выпал из общественной жизни.
– Тебе это конечно непривычно, но ничего не поделаешь, придётся подождать.
Серый мстительно сощурил глаза на колдуна, но ничего не сказал, мысленно пообещав припомнить.
– Пошли девушки должно быть уже накрыли стол, - сказал Ведун, вставая с камня на котором он сидел.
Мародер поднялся следом.
Скоро им навстречу вышла Кали, позвать к обеду.
В хорошую погоду, стол накрывали прямо на улице в небольшом дворике. Стоял он там и сейчас. За столом их ждали Мила и Чтец, вместе с двумя ставерскими офицерами, которые тоже оправлялись после тяжёлых ранений.
Мародерка первым делом отчитала Ведуна с Серым за опоздание к столу, после чего принялась накладывать порции чего-то ароматно пахнущего местными травами. Оба нисколько не раскаивались в совершённом прегрешении, о чём сразу же и заявили, усаживаясь на скамьи. Девушка сквозь зубы назвала мародера и колдуна, брюзгами, громче заметив, что спокойная жизнь меняет их не в лучшую сторону. Серый с кряхтеньем согласился.
Следующие двадцать минут за столом слышалось только чавканье. Сколько Мила не пыталась привить мужчинам хорошие манеры, ей это так и не удалось. В лечебных целях на столе стояла бутылка вина, все не спеша распили её смакуя вкус, местное вино имело на редкость приятный букет.
Как только Мила вышла из-за стола, негласный надзиратель над всеми, на столе словно по волшебству материализовались ещё две бутылки вина. Кали протестующе замычала, но через минуту смирилась с неизбежным,
Остальные же просто наслаждались, ну может кроме Чтеца, по выражению лица, которого с трудом можно сказать, какие он испытывает чувства.
Серый сидел за столом и сделав очередной глоток из стакана внезапно почувствовал какое-то неясное беспокойство. Поначалу он не предал этому никакого значения, как оказалось без брони, он был неспособен адекватно реагировать на сигналы собственной интуиции, которая у него развита сверх всякой меры, поэтому мародер, которого часто терзали какие-то неясные тревоги, не стал волновался.
Заволновался он, когда присмотрелся к Чтецу, который внезапно стал, как будто что-то улавливать в воздухе водя носом из стороны в сторону.
Серый беспокойно посмотрел на колдуна и тот окончательно добил его.
У Ведуна как всегда всё написано на лице.
Серый не успел ничего сказать.
День озарился яркой вспышкой, а затем и невероятным грохотом.
Все глаза обратились в сторону Ставера.
Огромная часть крепости разлеталась на куски. Шум от взрыва ещё не затих в ушах людей, когда осколки падали в сотнях метров от огромной пограничной крепости.
Все посмотрели друг на друга в замешательстве, не говоря ни слова.
Первой опомнилась Кали судорожно схватившись трясущимися руками за связующий амулет. Тот был тёплым.
Серый в сердцах матернулся.
Всему когда-нибудь приходит конец рано или поздно. С этим ничего нельзя поделать, Вселенная не остановится, и остановить её не под силу даже Богу. Миры умирают и рождаются в пустоте. Звёзды гаснут на небосводе. Тьма находит место в каждом из нас. Но какое нам до всего этого дело?
Иртимид Шагрис, «Безумие», Смутное время, Бер
Ставер продолжал дымиться ещё очень долго. Вспыхнувшие пожары удалось потушить при помощи подоспевших гарнизонов соседних крепостей. Растерянные солдаты, почти сразу прибывшие на место взрыва (а ничем иным это быть не могло), который разрушил почти половину огромной крепости северной границы, какое-то время просто не знали что делать, но зазвучали громкие приказы старших офицеров, которые быстро пришли в себя, и начались спасательные работы. Ведь кто-то мог уцелеть под обломками, хотя в это с трудом верилось. К счастью взорвалась самая безлюдная часть крепости.
Серый, Ведун, Чтец и девушки, примчались к полыхающим развалинам одними из первых. Мародеры волновались за друзей, ни смотря на то, что связующие амулеты оставались тёплыми. То, что выжить, находясь в той части крепости, которая неожиданно взлетела на воздух, невозможно, стало понятно сразу же, как только удалось рассмотреть развалины поближе. Взрыв был такой силы, что раскатал огромные прочнейшие стены Ставера буквально по камню, то что там хоть кто-то мог выжить казалось немыслимым. А это значило, что все мародеры находились за её пределами, что выглядело подозрительно.