Се - человек
Шрифт:
Пилат пожевал губу.
– Я не могу арестовать его, - сказал он.
Ситуация в Иерусалиме становилась взрывоопасной, и если арестовать этого "короля", то можно спровоцировать большое восстание, с которым Пилату не справиться. Он хотел беспорядков, но не хотел оказаться их причиной. Тиберий обвинит его, а не евреев. Тем не менее, если арест совершат евреи, это отвлечет гнев жителей от римлян настолько, что войска смогут контролировать положение. Надо убедить фарисеев, чтобы они совершили арест.
– Подожди здесь, - сказал он Иуде.
– Я отправлю сообщение Кайфасу.
Пришли в селение, называемое Гефсимания;
и Он сказал ученикам Своим; посидите здесь,
пока я помолюсь.
И взял с собою Петра, Иакова и Иоанна; и
начал ужасаться и тосковать.
И сказал им: душа Моя скорбит смятенно,
побудьте здесь, и бодрствуйте.
От Марка, гл. 14: 32-34.
Глогер видел, как приближается толпа. Впервые после Назарета он почувствовал себя физически слабым и изможденным.
Они собираются убить его. Он должен умереть, он смирился с этим, но боялся грядущей боли. Глогер сел на землю, наблюдая за приближающимися факелами.
– Идеал мученичества существовал только в умах немногочисленных аскетов, - говорила Моника.
– Иначе он превращается в мрачный мазохизм, легкий путь отказаться от обычной ответственности, метод удержать под контролем угнетенный народ...
– Не так все просто...
– Это так, Карл.
Теперь он мог доказать Монике.
Он сожалел только о том, что она вряд ли когда узнает.
Глогер намеревался описать все и положить записи в машину времени, надеясь, что ее когда-нибудь найдут. Странно. Он не являлся религиозным фанатиком в обычном смысле этого слова. Скорее, он агностик. Не убеждение заставляло его защищать религию от циничного презрения Моники, а скорее отсутствие убеждения в идеале, в который она помещала свою веру: идеал науки, как решение всех проблем. Глогер не мог разделить ее веру, и не оставалось ничего, кроме религии, хотя он и не верил в Бога христиан.
Бог, рассматриваемый, как мистическая сила, любой религией, не был для него достаточно персонифицирован. Рациональный ум Глогера говорил, что Бог не существует ни в какой физической форме. Подсознание же утверждало, что одной веры в науку недостаточно. Глогер вспомнил отвращение к себе, которое когда-то чувствовал, и удивился ему.
– Наука фундаментально противоположна религии, - сказала как-то Моника.
– Как бы иезуиты не сплачивались и не рационализировали свои взгляды на науку, все равно религия не может признать основные позиции науки, а науке присуще атаковать основные позиции религии. Единственная область, где нет различий и необходимости противоборствовать - это безоговорочное допущение. Человек не может допускать существование Бога. Как только он начинает защищать свое допущение, неизбежна стычка.
– Ты говоришь об организованной официальной религии...
– Я говорю о религии, как противостоянии вере. Кому нужны ритуалы религии, когда вместо них мы имеем более веские ритуалы науки? И не нужно искать им замену, Карл. Наука предлагает солидный базис для формирования систем мысли и этики. И уже не нужна морковка небесного царства и большая палка ада, когда наука может показать последствия поступков и действий; и человек может легко судить сам, правильны или нет эти действия.
– Я не могу принять это.
– Потому что ты болен. Я тоже больна, но, по крайней мере, могу видеть обещание здоровья.
– А я могу видеть только угрозу смерти.
Иуда, как было договорено, поцеловал его в щеку, и их окружили храмовые стражники и римские солдаты.
Римлянам он сказал с некоторым усилием:
– Я король Иудеев.
Слугам фарисеев он сказал:
– Я мессия, который пришел уничтожить ваших хозяев.
Теперь он был обречен, и начинался последний ритуал.
Глава 19
Суд был пестрым - смесь римлян и еврейских законников, в целом не удовлетворяющая никого. Согласия достигли с трудом - после нескольких совещаний Понтия Пилата с Кайфасом и трех попыток приспособить и слить воедино различные системы законов для того, чтобы удовлетворить требования ситуации. Но обоим требовал козел отпущения, и поэтому, в конце концов, результат был достигнут, и безумца осудили с одной стороны за восстание против Рима, с другой - за ересь.
Особенностью суда было то, что свидетели оказались приверженцами пророка. И все же они стремились увидеть его осужденным.
– О, эти мрачные фанатики, - сказал Пилат. Он был доволен.
Фарисеи согласились, что римский метод казни лучше подходит времени и ситуации, и безумца решено было распять. Однако, человек этот обладал влиянием, поэтому появилась необходимость использовать некоторые из испытанных римских методов унижения для того, чтобы показать верующим, насколько он жалок и смешон.
Пилат заверил фарисеев, что проследит за этим, но потребовал, чтобы те подписали документы, одобряющие его действия.
Приговоренный казался почти довольным, хотя и выглядел отрешенно. Он достаточно наговорил во время суда, чтобы погубить себя, но очень мало сказал в свою защиту.
Дело сделано.
Моя жизнь оправдана.
А воины отвели Его внутрь двора, то есть в
преторию, и собрали весь полк, и одели Его в
багряницу, и сплетши терновый венец, возложили
на Него.
И начали приветствовать Его: радуйся, Царь
Иудейский! И били Его по голове тростью, и
плевали на Него и, становясь на колени,